Красное на чёрном, или мост в Терабитию (гет)

А наутро Сева догнало эмоциональное похмелье — когда шквал, затопивший его вчера с головой и вынесший в итоге на сияющем гребне в бескрайнюю космическую высь, схлынул, разум, а значит — и всегдашние сомнения снова взяли верх. Как поведёт себя Лили, встретив его в гостиной? Вдруг всё, произошедшее вчера, было для неё уместным только в обстановке празднества, а сегодня она сделает вид, что ничего необычного не случилось? Значит ли вообще это для неё то же, что значит для самого Северуса, для которого этот краткий миг на балконе стал Рубиконом, навсегда изменившим существовавшее доселе положение вещей? И, самое главное, как ему-то теперь, при встрече, себя повести?!

Обуреваемый этими, не самыми безмятежными, мыслями, он копался, собираясь к завтраку, куда дольше обычного и спустился вниз, против обыкновения, одним из последних.

Лили уже была там. При виде него она, до того стоявшая у окна гостиной и смотревшая, как за обрамленным синими шторами стеклом медленно, лениво кружатся, словно танцуя вальсы, крупные снежинки, тут же пошла, едва не побежала к нему навстречу, озаряя пасмурный день соперничающей с солнцем улыбкой. И Сев понял — опасался он напрасно.

- Здравствуй! — прозвенела она, смущенно и радостно глядя ему в лицо.

- Здравствуй, — откликнулся он эхом, отвечая на её взгляд.

Внутри всё ликовало: это по-настоящему! Ничего не ушло, не растаяло, не осталось во вчера! Наоборот — оно пришло, чтобы остаться с ними надолго. И Северус сделает всё возможное, чтобы превратить это «надолго» в «навсегда»!

Он не смог бы ответить, кто кого на этот раз первым взял за руку. Это вышло как-то само, по воле единого встречного импульса — мгновение — и их пальцы оказались сплетены. Соединены каким-то новым, непривычным образом, как будто желая перепутаться, перемешаться друг с другом, так, чтобы и не разобраться, где чьи.

Так они и пошли на завтрак, так вышли с него и так, не в силах разлепиться, ходили каждую свободную минуту, будто боясь отпустить один другого хоть на шаг.

Само собой, постоянно быть «сиамскими близнецами» не получалось, но, даже когда их руки оказывались порознь, Лили казалось, что она продолжает ощущать лёгкое касание Северусовых пальцев. От этого становилось кристально-прозрачно на душе, тепло в сердце и мурашечно-щекотно в животе, и хотелось петь, подпрыгивать, творить всяческую смешную нелепую ерунду…

Ничего из этого она, конечно же, не делала, а… гордо и с достоинством «несла свое счастье, как полную чашу». Только теперь до конца поняв, про что же именно были её стихи. Счастье трепыхалось в ладонях, грело чувством чьей-то невидимой руки, и, боясь расплескать его, Лили практически не смотрела по сторонам, напрочь не замечая окружающих.

Впрочем, замечать особо было и некого. Линь уехала утренним Экспрессом, Аннабэль почти не появлялась в комнате, торча у своих хаффлпаффок, не было ни Рега, ни Дэниела, ни, к счастью, Петтигрю.

Ни Фионы, очень рвавшейся остаться на каникулы в замке, но связанной обещанием вернуться домой: у её племянника намечалось имянаречение. Ремус такому раскладу был даже рад, получив оправданную отсрочку до следующего полнолуния, которое должно было прояснить его судьбу.

Вечерами Северус, оставляя, против обыкновения, полог приоткрытым, вёл с другом душеспасительные беседы.

- Ну вот скажи, чего ты маешься? Ты же сам мне затирал про «женские души» и тонкости обращения с оными! Ты ей нравишься, она тебе тоже, так за чем же дело стало?! — погруженный в своё личное эйфорическое счастье, Сев хотел и всех вокруг видеть счастливыми. Тем более, что в данном конкретном случае не усматривал для этого помех.

Но щепетильный Ремус считал иначе.

- Как ты не понимаешь, Северус, я хочу убедиться, что полностью свободен от проклятия, прежде чем давать ей какую-то надежду! Фиона… чудесная девушка! Она совершенно не заслужила.. таких проблем!

- Да каких проблем, волчище! Ты и так уже почти свободен, а она, как я понял, готова была принять тебя и таким!

- Я не готов, Северус. Я сам себе не прощу, если… если ей придётся страдать из-за меня!..

Этот разговор ходил по кругу несколько раз, пока не поспела и не налилась льдистым соком луна, так или иначе разрешившая бы затянувшийся спор уже нынешней ночью.

Северус спешил. Приняв эстафету от Лили в душевой, он наскоро сполоснулся, кое-как обтёрся полотенцем, запахнул мантию и широким шагом направился к Вороньей башне, на вершине которой уже должна была ждать Лили.

А в Хижине, не находя себе места — Ремус. Хоть Сев и был практически уверен, что сегодняшнее полнолуние станет для почти уже не оборотня последним — ведь в прошлый раз он снова под утро перекинулся в одну секунду, не успев даже отследить момент превращения, хоть уже и не спал — он, как никто, пожалуй, понимал, насколько другу сейчас важна была их поддержка. Перемены всегда пугают — даже если эти перемены долгожданные и явно к лучшему. И куда легче, встречая их, сохранить лицо, если рядом с тобой — твои самые близкие люди.

Итак, Северус спешил. А ещё был влюблён и счастлив. И только этим можно объяснить, что ему изменила его всегдашняя бдительность.

Заклинание настигло его неожиданно, вылетев из-за пыльного вытертого гобелена, скрывавшего одну из многочисленных ниш, коими изобиловали старинные переходы замка. Выпаленное шепчущей скороговоркой слово лишь на какую-то секунду опередило стремительно несущийся в спину синий луч — и никто бы не успел уклониться от него, не то что парировать, даже если бы расслышал пригашенный плотной тканью шёпот. Выхватить палочку, повернуться к врагу лицом — на это нужно, пусть и малое, при хорошей реакции, но всё-таки время.

Не успел и Северус. Ни уклониться, ни выхватить, ни развернуться. Синяя вспышка растеклась кляксой, на миг повторив контуры его фигуры, а затем он рухнул — прямой и ровный, как палка. Звука падения нападавшие не услышали, спешно и куда как более шумно выпутываясь из гобелена. В поднятом ими облаке пыли раздался громогласный, с подвыванием чих.

- Будь здоров, Сири! — голос главного мародёра прямо-таки истекал довольством. — Хорошо, что тебе приспичило это сделать именно сейчас, а не минуту назад!

- Так ведь, — с шумом утирая нос, ответствовал чихнувший, — минуту назад такой пылищи не было!

- А теперь у нас есть не только пылища, но и Ню-юниус, — буквально проворковал первый, и золотая оправа остро блеснула в свете факелов. — Посмотри, какой он славный, когда лежит, молчит и не шевелится! Особенно, когда молчит! И сейчас мы, пользуясь случаем, доходчиво разъясним ему, куда стоит совать свой вороний клюв и тянуть поганые лапы, а куда — не следовало бы, если шкура дорога.

- Это ты здорово придумал, Джейми, одному на него кастануть! А я вроде как и не при делах, просто рядом стоял, прохлаждался — значит, всё честно, и этому его ручному привидению выпрыгивать и не с чего! Всё по заветам дуэльного кодекса — один на один, хе-хе!..

- Ну да, а судьбу проигравшего, по тому же кодексу, волен решать победитель. Вот мы и решим — так, что мало не покажется. Слышишь, Нюнчик, решим так решим!

- Трясёшься уже там, поди? Ах да, ты же не можешь! Какая досада!

И две фигуры, кое-как отряхнув друг другу припорошенные пылью веков плечи, двинулись к неподвижно лежащему Снейпу с палочками наперевес.

_______________________________

Примечание

Примерные картинки:

Северус, объятый заклинанием (правда, не синим):

https://i.yapx.ru/TegZz.png

Поттер за гобеленом:

https://i.yapx.ru/TegaL.png