Красное на чёрном, или мост в Терабитию (гет)

Лили молчала довольно долго, не в силах подобрать подходящие слова. В конце концов, спросила:

- Тебе очень тяжело из-за всего этого?

- Из-за матери?

Она кивнула, не переставая с сочувствием глядеть на него.

- Это её дело, — жестко ответил Сев, дёрнув щекой. — Давно пора было понять, что я им там нужен — как собаке пятая нога. Силком я никого спасать не собираюсь. И портить им дуэт — тоже.

- А что собираешься? Как ты теперь вообще?

Выслушав краткое изложение его дальнейших планов, Лили забраковала их сверху донизу.

- Вот ещё! Как там будет летом — посмотрим, а сейчас уж точно незачем тебе жить в этом «Дырявом котле»! Я завтра же поговорю с родителями — уверена, они не будут против, чтобы ты провёл остаток каникул у нас!

- И что ты им скажешь? — скептически изломил бровь Северус. — Меньше всего мне хочется представать перед твоими предками этаким бедным родственником, несчастным сиротинушкой, просящимся на постой!

- Никаких «бедных родственников»! — мотнула свободной, заплетенной на ночь и уже изрядно растрепавшейся косой Лили. — Думаю, даже и объяснять ничего особо не понадобится — мама же в целом в курсе того, как живёт твоя семья. Если я скажу, что тебе необходима крыша над головой на эти пять дней, они примерно поймут, с чем это связано, и не станут задавать лишних вопросов. Да и вообще, это же не первый раз, когда ты останавливаешься у нас!

- Тогда всё было по-другому, — замялся Сев, не протестуя в открытую, но и не сдавая позиции так легко. Хотя, признаться, согласиться на Лилино предложение тянуло очень сильно — знакомый и уютный дом Эвансов был куда лучшей альтернативой, чем смахивающая на притон таверна в Лондоне. Здесь к нему и относились всегда по-доброму, и экстренный, похожий на падение в центр пруда, рывок в самостоятельную жизнь получится хоть немного отложить. А главное — Лили будет рядом, все двадцать четыре часа в сутки — под одной с ним крышей. Но на другой чаше весов лежала и ощутимо тянула вниз его нелюбовь навязываться и кого-то собой обременять. — Это было приглашение в гости, а не внезапный переезд с чемоданом. Да и — сама говоришь — Петунья скоро уезжает, вам с ней только меня сейчас не хватало…

- Не глупи, Сев! Тунья первая будет голосовать «за», если это понадобится — ведь это с твоей помощью у неё появилась Искра! Но, — подняла руку она, пресекая возражения, — готова поклясться, что и родители тоже не будут возражать. Вот увидишь! — понимая, что он колеблется, Лили включила «эльфийский режим»: уронила голову набок, рассыпав выбившиеся медные прядки по плечу, лукаво стрельнула на него глазами и закончила. — Мне было бы так приятно провести остаток каникул с тобой!..

Подобной «тяжелой артиллерии» Севу нечего было противопоставить, он всегда таял в таких случаях, позволяя ей вить из себя верёвки. Она знала это, хоть и каждый раз заново удивлялась своей необъяснимой и незаслуженной, как ей казалось, власти над ним. И прибегала к этим, не особо честным, с её точки зрения, приёмам только в исключительных обстоятельствах. Нынешние — вполне в эту категорию попадали, но Лили всё равно немного грызла совесть.

Результат не заставил себя ждать. Северус вспыхнул — так, что даже в темноте «рубки» было заметно, потупился и совсем другим голосом заговорил.

- Ладно, предположим. Пришлёшь мне завтра Патронуса по итогам переговоров, а там — поглядим. И… спасибо, Лилс. За всё.

Теперь уже пришла очередь Лили заливаться краской от этого проникновенного, искреннего до самых печёнок тона. И второй раз за последние десять минут она не знала, что сказать, чтобы это не прозвучало напыщенно или глупо. Ответить «пожалуйста» — слишком самодовольно, «не за что» — фальшиво, «я не могла поступить иначе» — пафосно. Поэтому она ответила совсем другое.

- Ты как будто прощаешься со мной, или мне показалось?

- Ну… как бы да, — недоуменно поднял на неё взгляд Северус. — Уже, небось, часа два ночи, а ты ещё и сил столько на меня потратила… Тебе бы домой — и спать.

- А ты что будешь делать?! — пришло время изумляться Лили — расставание явно не входило в её сегодняшние планы.

- Тоже спать, — пожал плечами Сев. — Сейчас стазис сниму — и распрекрасно устроюсь.

- Здесь?! — Лили сделала страшные глаза. — Ты что — серьёзно?! Чтоб околеть к утру?!

- Ну, теперь-то я вполне способен колдовать, — Сев обвёл рукой для наглядности кокон окружавших их Согревающих чар.

- И будешь просыпаться каждый час, если не чаще, чтобы их обновлять? Или, того хуже, не проснёшься вовремя, застынешь и разболеешься к утру?

- Накрайняк, перекинусь — барсом я могу хоть в сугробе спать, — не понимая, куда она клонит, отвечал Сев — других вариантов-то больше не было.

- Ты ещё скажи, что и вместо завтрака мышковать пойдешь, — прыснула Лили и тут же, пока его недоумение не прошло, а остаточные эффекты «эльфийского обаяния» не развеялись окончательно, принялась ковать железо. — Нет уж, барсом или не барсом, а в сугробе ночевать я тебя не оставлю! Полетели, переночуешь у меня!

- Как это — у тебя?.. — сердце Сева сбилось с такта, споткнувшись, а потом зачастило, словно стремясь нагнать ритм. — У тебя же завтра?

- Завтра — это с одобрения и разрешения, а сегодня — тайком! У меня в комнате! Выспишься, а утром, до того, как все встанут — отправишься за вещами и вернёшься уже с парадного входа, как и договорились, — Лили и не знала, что озорная улыбка и горящие глаза составили сейчас существенную конкуренцию «эльфийским» приемчикам, без всяких на то усилий с её стороны.

Отнекивался Северус с трудом, исключительно на чувстве долга. Та, прошлая их совместная ночёвка на берегу Утиного озера занимала прочное место в его снах, раз за разом являясь в бесчисленном множестве вариантов. Наяву же самые смелые мечты, неугасимо тлея под спудом повседневных забот и занятий, сводились к робкой надежде на повторение. Снова оказаться от неё так близко, чувствовать её тепло, слышать дыхание… Снова делить с ней на двоих темноту и тишину — только он и она, и никого больше, на тысячи и тысячи миль и лет…

Отказаться было почти невозможно, но он попытался. Впрочем, убедительных аргументов он так и не изыскал. Застанут врасплох? Так ведь не застанут — поди застань волшебника, способного отвести глаза любому маглу! Услышат и увидят? Трижды ха! А возражения из разряда «неудобно», «неловко» и тому подобное — отдавали какими-то невнятными отголосками из исторических романов о «чести дамы», риске «скомпрометировать» и прочем, о чём и говорить-то стыдно, нелепо, да ещё, того гляди, от этой самой дамы по шее получишь, во-первых, за такие мысли, а во-вторых — за то, что позволил себе в оной чести усомниться.

Оставалось только одно — попытаться облечь весь этот неудобоваримый ком в мало-мальски приемлемую форму: что ему неохота её стеснять. Рубеж обороны вышел так себе и был моментально разбит горячими уверениями в обратном, а на закуску — коварным прищуром и торжественным обещанием остаться в сугробе тоже, если он продолжит упорствовать.

Естественно, на такое он пойти не мог и с превеликим облегчением констатировал для самого себя, что сделал всё возможное, прежде, чем сдаться под напором непреодолимых обстоятельств.

Лили ликовала. Конечно, её не могло не радовать то, что Сев будет спать в тепле и на перине, а не в шерсти и сугробе, но осознание того, что спать он будет на её перине, вместе с ней, наполняло какой-то бесшабашной лёгкостью, дарило привкус ожидания праздника из детства и, в противовес, совсем недетское чувство горячей хмельной волны, вздымающейся из самых недр её естества и захлестывающей сердце, горло и разум. Какие там «бабочки в животе», о которых не раз на ушко смущенно шептала Фиона! Разве что птеродактили — и те с драконьим размахом крыльев и созданные из кипятка!

Взлетая прямо с порога дощатого обшарпанного домика, они усердно не смотрели друг на друга, но крепко держались за руки: один — успевшими вмиг нагреться пальцами, другая — враз захолодевшей ладошкой.

________________________________

Примечание

Решительная Лили и немного растерянный Северус:

https://postimg.cc/n9fT6WvG