Красное на чёрном, или мост в Терабитию (гет)

- Что с ней? — Северус требовательно придержал пожилого целителя за рукав форменной мантии, не дав тому пробежать мимо.

- Никаких повреждений мы не обнаружили, проклятий тоже, — седовласый, непривычно коротко для волшебника «старой школы» стриженный колдомаг «придержал коней» и серьезно глядел на парня, как на взрослого, не юля и не утаивая. Впрочем, утаивать, как понял Сев, было пока особо и нечего. — Но мы повторим диагностику ещё раз, когда она проснется. Пусть поспит, ей не повредит отдых — она довольно сильно истощена. Это ведь началось не сегодня, верно?

Северусу против воли захотелось оправдаться перед этим человеком, чтобы не выглядеть в его глазах паршивым сыном, проморгавшим материнскую болезнь. Хотя он и правда паршивый сын, от этого никуда не деться. Но и Эйлин — вовсе не образцовая мать, едва ли уступающая ему пальму первенства в паршивости родственных отношений. Однако продолжать злиться на мать, ослабевшую, жалкую и явственно нездоровую, было невозможно, а рассказывать случайному встречному печальную сагу своей семейной жизни — неуместно.

- Я не жил дома последний год, — наконец подобрал устроившие его слова Северус. — Заглядывал только время от времени.

- Ясно, — поджал губы целитель, и Снейп поспешил добавить хоть что-то.

- Она пила много зелий в последнее время, — Северус добросовестно перечислил все недостающие и основательно прореженные позиции из шкафчика с зельями. — Это могло суммарно дать такую… клиническую картину?

Насколько он разбирался в предмете — нет, но мало ли, всё-таки не зря же целителей учат после школы ещё несколько лет.

- Ммм, — замялся волшебник, не желая пока исключать никакую из версий. — Кумулятивный эффект у этой категории зелий обычно не наблюдается, наоборот — при длительном приеме их эффективность постепенно сходит на нет. Но мы исследуем и такую вероятность.

- Спасибо, — коротко кивнул Сев и внезапно совсем по-детски спросил. — Она же поправится?

- Ничего критичного в её состоянии я не усмотрел, — привычно осторожно ответил медик. — Так что, думаю, всё будет хорошо.

- Тогда я пойду? — больничные стены вокруг заставляли ёжиться, хотя в целом обстановка внутри потаённой клиники была, скорее, уютной. Возможно, дело было в пропитавшем тут всё слишком глубоко привкусе чужих страданий, боли и смерти. Передернув плечами, Северус подумал, что в колдомедики не пошел бы ни за что на свете. Лучше уж в винокуры.

- Конечно! Не волнуйтесь, мы позаботимся о вашей матери, — уловив его нервозность, целитель слегка оттаял, списав на неё все раздражавшие прежде странности. Угрюмый неприветливый парень теперь показался ему совсем мальчишкой — растерянным и хорохорящимся. Поэтому следующий вопрос выскочил из целителя сам собой. — Сколько вам лет?

- Семнадцать! — быстро, с вызовом ответил Сев. Округление в эту сторону — пусть и всего на четыре с половиной месяца — было принципиальным.

Ощущение юности и растерянности мигом улетучилось, перед колдомедиком снова стоял взрослый серьезный парень с непроницаемым лицом и тяжелым, совсем недетским взглядом. И верно, он же сказал, что уже давно не живёт в родительском доме. Наверное, бросил учебу, недотянув до ТРИТОНов, и устроился на работу подальше от материнских глаз.

- Простите, — потупился целитель. — Я просто боялся, не возникнет ли у вас сложностей с аппарацией для обратного пути.

- Не возникнет, — скептический залом над бровью пришел в движение, показывая, что он там неспроста.

«И со всем прочим тоже». Северус развернулся и стремительно пересек холл, спеша поскорее оказаться на вольном воздухе.

* * *

- Но её же вылечат, правда? — в который раз переспрашивала Лили, положив подбородок Севу на плечо и вместе с ним вглядываясь в проносящиеся за вагонным окном пейзажи.

- Разумеется, — Северус поймал её отраженный в стекле взгляд и как можно увереннее сказал. — Нет такой болезни, с которой не справилась бы магия. Кроме запущенной Драконьей оспы, разве что, и всяких проклятий, но ничего подобного у неё и близко нет.

- Ей уже лучше? — не отставала и Фиона, не имевшая удовольствия (по её собственному выражению, хотя в качестве подобного удовольствия Северус сильно бы усомнился) быть знакомой с его матерью, но искренне переживавшая за друга и однокурсника. Рядом с ней безмолвным знаком вопроса застыл деликатный Рем.

- Да, — отрывисто кивнул Сев, стремясь поскорее свернуть тему.

Эйлин и правда было лучше — с персоналом Мунго отлынивать от приемов пищи и гигиенических процедур удавалось куда хуже, чем дома, и истощение медленно, но верно сдавало позиции. Вот только ни участливые медсестрички, ни забежавший перед отъездом в школу сын не удостоились от неё ни полслова.

* * *

Последние дни лета Северус провел под «родным кровом» — в Коукворте зачастили дожди, и его древесное убежище стало куда менее уютным, а в пустом, обшарпанном и нелюбимом доме хотя бы не приходилось вскакивать по три раза за ночь, чтобы обновить Импервиус на хлипкой крыше.

Зато от всего остального Северуса воротило до зубовного скрежета — от облупленных стен мансарды, продавленной узкой кровати, щелястого окна, заменявшего целый духовой оркестр, стоило ветру усилиться. Всё здесь было — напоминанием о прошлом, о бесприютности, ненужности, одиночестве. Всего этого противно было даже касаться.

На второй день он перекрасил стены в глубокий синий — и теперь мансарда казалась едва ли не вдвое меньше, зато не в пример уютнее. А главное — гораздо меньше походила на место, из которого ему очень хотелось вырасти.

На третий — превратил колченогий стол в подобие деканского, виденного в кабинете Флитвика. Неподъемная дубовая махина, с кучей ящичков и без единого занозистого угла вписалась в индиговый интерьер, как родная.

На четвертый — наколдовал стеллаж под самый скошенный потолок, и все его книги наконец-то перебрались из сундука и неровных стопок, выстроенных прямо на полу, на новое место жительства. В алфавитном порядке. А к вечеру того же дня к ним переехали и книги Эйлин, встав отдельной армией на отведенных только им полках. Ещё одну полку заняли бережно перенесенные с подоконника ракушки.

Старая табуретка, помноженная на тот самый сундук, преобразилась в не менее старое на вид, но куда более располагающее к вдумчивому чтению кожаное кресло — как выяснилось, экскурсия в малфоевский кабинет не прошла даром.

На пятый дело дошло и до кровати. Она обзавелась пологом — бархатным и тяжелым, как в Хогвартсе, только цвета воронова крыла — черным в синеву. Перестала скрипеть, угрожая развалиться при следующем же неосторожном движении. Снежно забелела свежими крахмальными простынями. Ширина её, в принципе, Северуса устраивала — спать морской звездой он привычки не имел, но, подумав, он всё-таки увеличил её чуть ли не вдвое. Вдруг когда-нибудь… выпадет шанс отдать долг гостеприимства?..

Перекраивая пространство вокруг себя, Северус испытывал сложную и не до конца распознаваемую гамму чувств. Чем больше комната становилась похожей на ту, где ему нравилось быть, и чем меньше напоминала о себе прежней, тем легче и свободнее в ней дышалось. Первый взмах дался труднее всего — словно рвёшь невидимые оковы, связывающие тебя с неприглядным прошлым, словно прыгаешь с обрыва вниз, замирая от сладкой восторженной жути, словно идёшь поперёк — опасаясь готового вот-вот раздаться из-за спины сурового окрика, чуть вжимая голову в плечи — но идешь. Дальше пошло куда проще. Каждое новое изменение было — как снова и снова доносить до помойки грязную щербатую чашку — упоенно, безжалостно, с мрачным удовлетворением доносить.

На шестой день алый паровоз сноровисто бежал через обильно политые дождями поля, а преображенная мансарда осталась ждать за надежно запертой дверью. Книжки Сев, повздыхав, вернул на место, а до всего прочего, что творилось в сыновней комнате, Эйлин давным-давно не было никакого дела. Но запереть на два заклинания — на всякий случай — всё же показалось нелишним. Вернётся из больницы мать — и для неё в доме останется всё, как было. Он и раньше не оставлял свою комнату нараспашку, а нижний этаж остался в том же неприкосновенном запустении, что и при ней.

Настоящую чашку он, кстати, так и не тронул. Очень хотелось, но… Ему достаточно было знать, что хотя бы кусочек дома он отвоевал у призрака Тобиаса себе. Теперь не так невыносимо будет туда возвращаться — а возвращаться придется, за матерью, возможно, понадобится пригляд. А остальное — пусть делят между собой, как хотят.

________________________________

Примечание

Севушка-ворон в синих тонах:

https://postimg.cc/KkMSSTbq

Перекраивать так перекраивать (от Snapesforte):

https://postimg.cc/HVHGRjhz

Почти взрослый Северус и маленький внутренний ребёнок:

https://postimg.cc/5XrCNXDd

https://i.postimg.cc/Ls2YBTNY/CEA1-EFF8-8480-4435-9-FF8-204-E8-E70-E187.png

И последний — отдельно. Вот прямо так:

https://postimg.cc/5XyzVB7S

(От Tafa)