Красное на чёрном, или мост в Терабитию (гет)

- Не успеваем! Нихера не успеваем!.. — сокрушался Северус, меряя шагами Выручайку. — Экзамены на носу, июньское полнолуние у нас вылетает из-за них, оно ровно между двумя приходится! А потом — лето! И всё! И — привет до сентября!..

- Ну, Сев, ну не конец же света, — пыталась успокоить его подруга, — а всего лишь конец года! Подумаешь, наверстаем осенью…

- Всё откладывается, всё затягивается — и меня это бесит! — не унимался Сев. — Со Щитом тоже не закончили разбираться, и тоже — до сентября! В Коукворте у нас ведь не будет Люпина, чтоб палить по нам заклинаниями!..

- А если бы и был — что толку? — пожала плечами Лили. — Он же не владеет беспалочковой, а значит — не сможет колдовать на каникулах.

- У меня дома смог бы. И у себя сможет — у него же отец волшебник, — напомнил Северус.

- Слушай, это такая несправедливость получается! — внезапно перескочила на подвернувшуюся тему девочка. — Детям из магических семей ничего не стоит обойти этот дурацкий запрет, что до школы, если палочку купят, что в каникулы — колдуй себе, сколько влезет, всё спишется на семью! А маглорожденные вынуждены всё лето бить баклуши и даже потренироваться не могут без угрозы отчисления! Это форменное свинство…

- Ты думаешь, кто-то специально так подстроил? — в сомнении вскинул бровь Северус. — Я, конечно, не великий поклонник официальных властей, но просто логически — зачем им это надо?

- Не знаю уж, специально или нет, но выглядит это гадко! Точнее — я почти уверена, что специально, вопрос только — изначально так задумывалось, или сначала само получилось, а уже потом поняли всю выгоду такого положения и не стали ничего менять, — теперь уже Лили в негодовании подорвалась с кресла и начала вышагивать по ковру.

- Я ещё могу понять всю эту бодягу с переходом на палочки, для чего она и почему. Но тут-то на кой? Палочки-то у всех одинаковые, у тебя — не хуже и не лучше, чем у тех же Блэков, хоть у них и денег до жопы. Какой может быть смысл в том, чтобы именно маглорожденным ученикам грозил по факту этот закон?

- Может, чтоб не высовывались? — горько усмехнулась Лили. — Чтоб помнили, что над ними — всевидящее око закона, как то Око Мордора? Чтоб знали свое место? С детства. И чтоб позже начинали, меньше практиковались, хуже себя показывали? Чтоб потом с полным правом говорить, что вот видите, они так себе волшебники?

- Ну, Лилс, кто так говорит и где? — нервно вздохнув и вспыхнув ушами (хоть бы не начала ему припоминать дела давно минувших дней!), запальчиво возразил Снейп.

- Много кто, Сев, — голос подруги звучал печально, но твердо. Припоминать она ничего не собиралась — за два года и поновее впечатлений накопилось.

- Да ладно тебе… Разве что слизеринцы какие, — продолжал он настаивать, не смотря, впрочем, ей в глаза — за это время он успел насмотреться и наслушаться с той стороны разного и теперь несколько стыдился своего детского желания попасть на змеиный факультет.

- Не только, — Лили же наоборот искала его взгляда. — В основном, они, но не только. Ты просто не замечаешь, ведь тебя это не касается — хотя, попади ты на Слизерин, ещё как коснулось бы! Там и полукровки — люди второго сорта. А с такими, как я… все эти шепотки за спиной, косые взгляды, искреннее удивление, если у меня что-то выходит особенно хорошо… Никто, конечно, не скажет тебе ничего в лицо, но, поверь, мы с Аннабэль это чувствуем.

- Покажи мне того, кто удивлялся — я сам с него поудивляюсь! — ворчливо проговорил Сев. — Ладно твоя Аннабэль, она крепкий середняк, но ты-то! У тебя же все предметы на «П»! Ты талантище!

- Может, потому, что я вовсю пользуюсь беспалочковой и плюю на запрет?.. А иначе — была бы, как Аннабэль, крепким «середнячком»?

- Не была бы… — буркнул Сев, веря в лилину исключительность, несмотря ни на что. — А будут коситься — мы им того зельица подольём, как Поттеру…

- Ох, Сев… Вряд ли предвзятость и мусор в голове лечится радикальной чисткой организма… — вздохнула Лили и вернулась к первоначальной теме. — Ладно, что у нас остаётся по матрице? Что нужно ещё доделать?

- Не так много, это-то и обидно! По оболочке — фигня, на раз-два всего, в основном — только свести воедино. А вот по внутрянке — фестрал не валялся. Даже не представляю, сколько времени это займёт — может, одну ночь, а может, и пять. Но в любом случае придётся выбирать, за что браться.

- Тогда давай нынешнее полнолуние, раз оно у нас последнее в этом учебном году, как раз менталке и уделим? Поваляем фестрала?

Для того, чтобы по собственной воле превратиться в зверя, мало встать на четыре лапы и отрастить хвост. Надо научиться чувствовать, как зверь, видеть, как зверь, и думать, как зверь. Как очень-очень умный зверь, знающий, что он — ещё и волшебник. Бытие определяет сознание, и животный мозг вкупе с животными органами чувств не может не влиять на восприятие, мышление, а следовательно, и самосознание оказавшегося в животном облике человека. Чтобы свести это влияние к минимуму, чтобы не превратиться в Люпина, ещё недавно полностью растворявшегося в примитивной, но очень сильной сущности волка, и нужно было дополнить составляемую матрицу ментальным компонентом. А это значит — погрузиться в мысли трансформированного оборотня, сделать с них слепок и перевести в язык магических формул. Этим они и занялись в последнее отведенное им полнолуние второго курса — майское.

Люпин был очень рад — ведь до того ему не удавалось поболтать с друзьями, пока он пребывал в «мохнатой ипостаси». Он не мог поделиться с ними восторгом от остроты чувств, кристальной ясностью и простотой мироздания в эти моменты, удивительно сильными и как бы монолитными эмоциями — всем тем, что открылось ему, когда господство в трансформированном луной теле перешло от зверя к человеку.

Северус поначалу боялся неудачи: всё же, легиллиментить оборотня ему ещё не приходилось. Но после «тренировки на фестралах» сомнения поутихли — если уж он смог, пусть и очень приблизительно, считать мысли подлинно волшебных тварей, то с тварью только с виду и подавно справится!

Так и вышло. У Лили похуже, у Сева — лучше, но вышло. Окунуться в желтые волчьи глаза было страшно только первую секунду, а Рем, помогая им, очень старался, думая предельно чётко, связно и образно. Отличия оказались не такими уж значительными, одного сеанса вполне хватило, и ментальный компонент матрицы был успешно завершен к началу экзаменов.

С наступлением июня же им, как и предполагалось, пришлось приостановить всякую внеурочную деятельность и по самые уши окунуться в повторение школьного материала, зубрёжку билетов и штудирование дополнительной информации — ведь будущие великие ученые не должны удовлетворяться каким-нибудь «В» на итоговом тестировании, всё должно быть только «Превосходно»!..

Старания были вознаграждены — хоть экзаменационные оценки и должны были прилететь с совой только к середине лета, ребята за них не беспокоились — внутреннее чувство подсказывало, что никаких неожиданностей там не окажется. А пока их ждал красный паровоз, шумный вокзал, пыльный Коукворт — и лето…