Чистокровный спектр (джен)

Следуя указанию чар, Эдриан дошёл до бального зала и остановился в дверях. На первый взгляд, внутри никого не было, но чары не могли лгать.

— Маркус? — негромко позвал он.

— Лорд Нотт? Здрасти…

Марк обнаружился на подоконнике одного из окон, потому и не был виден от дверей.

— Как ты?

Маркус смешался, собрался было слезть с подоконника, но Эдриан покачал головой и подошёл к нему сам.

— Что случилось? Эди рассказал мне о вашей ссоре… Не хочешь объясниться?

— Вы злитесь? — Марк вжал голову в плечи. — Простите…

— Маркус, — перебил он, кладя руку ему на плечо, — прежде чем извиняться — в чём ты виноват?

— Я не должен был бить союзника, — потупился тот.

Эдриан вздохнул.

— Это так. Но с этим мы разберёмся позже. А сейчас я хотел бы знать, что тебя заставило это сделать?

— Он толкнул Давину! — в одно мгновение забывая о вине, вскинулся Маркус. Рука Эдриана его удержала на месте, и он потух так же быстро, как и вспыхнул.

— После того, как Давина ударила Дору, верно? Друг мой, не юли. Что произошло?

Маркус помялся, но ему и самому хотелось поделиться, так что не прошло и минуты, как он приступил к рассказу.

Когда в доме есть дети, взрослые не должны ни на минуту забывать о том, что те всё слышат, потому что последствия у бесконечно далёких от реальности самостоятельно сделанных ими выводов порой весьма печальны.

Когда Уолден обсуждал с Флинтами Ника, они не подумали о Маркусе, а между тем тот слышал весь разговор, в том числе не предназначенные для детских ушей подробности.

Эдриан едва в голос не застонал, поняв, что Маркус в курсе всей истории Николаса Скабиора: про мать-изменницу, про её роман с оборотнем, про то, как она бросила новорождённого Ника в стае и вернулась к мужу и законнорождённому сыну… Слушая рассказ Эди, Эдриан пропустил мимо ушей имя приятеля Лукаса и Дугласа, а оказалось, дело именно в этом мальчике — Керли Дюке.

— Ник хороший, — твёрдо говорил Маркус, не пряча глаз и с вызовом смотря прямо на Эдриана, — и очень несчастный. У него никого нет, лорд Нотт. Отец мёртв, матери он не нужен, стая его гонит, мистер МакНейр… ну, он пытается, конечно, но родителей он не заменит. Раньше Ник с волчатами дружил, а теперь он совсем один и у него по-прежнему нет вообще ничего: ни семьи, ни дома, ни денег. Мы с ним поладили, но волчат я ему не заменил… А теперь Люк с Дугом хотят привести в наш дом его брата — который жил с любящими родителями в богатстве, у которого нет проблем и полно друзей…

— Я понял тебя, Марк, — медленно протянул Эдриан, не зная, как реагировать в непростой ситуации. — Но в чём вина Доры и Ленга? Это ведь не они приглашают мистера Дюка в ваш дом.

— Они не знают этого пацана, но заняли его сторону! — оскорблённо воскликнул Маркус. — И с моими братьями они едва знакомы, а меня каждый день видят. Но мои слова для них ничего не значат! — Маркус вдруг замолчал, вывернулся из-под руки Эдриана, спрыгнул на пол и с решительностью на лице попросил: — Лорд Нотт, можно я поживу у вас на каникулах?

Эдриан забыл как дышать. Выдержав паузу, он кивнул и медленно произнёс:

— Мой дом всегда открыт для тебя, сынок, но твоя мать нас обоих отходит Круциатусом за подобные фортели.

По-взрослому печально покачав головой, Маркус дёрнул плечом:

— Она же скучает по старшим сыновьям, когда Люк с Дугом приедут, до меня ей и дела не будет.

— Не говори так. Твоя мама — чудесная женщина, а вас она любит одинаково. Может, тебя даже больше — ты же младший. Сейчас ты обижен, я понимаю, но всё же ты несправедлив. И, Марк…

— Сэр?

— Союзников бить нельзя. Тебе придётся извиниться перед Ленгстоном. После — можешь с ним не общаться, если не захочешь, но извиниться придётся.

Маркус вздохнул, но спорить даже не подумал: понимал, что в Нотт-мэноре слово лорда Нотта непреложный закон.

— Иди пока к Теодору, все у него у комнате, а через полчаса спустись — я как раз успею поговорить с Дорой и Ленгом.

— Лорд Нотт… простите, что подвёл вас.

— Не подвёл, мальчик, — устало улыбнулся Эдриан, растрепав Марку волосы, — но я рад, что ты понимаешь, что поступил неправильно.

— Всё будет нормально?

— Обязательно. Ступай.

Разговор с Нимфадорой и Ленгстоном вышел ещё менее приятным — маленькая маггла и избалованный неженка не понимали и сотой доли того, в чём легко ориентировался Маркус. Эдриан привык к своим разумным и всё понимающим детям, и столкнуться с истинно детским поведением и реакциями оказалось почти неожиданно. Дора успела освоиться достаточно, чтобы иметь смелость спорить, Ленг хоть и был воспитан как маг и потому осознавал больше подруги, реагировал не по-взрослому. С трудом Эдриану удалось уговорить детей помириться и больше не спорить о мальчике, которого они даже лично не знают, и извинения Марка стали обычной формальностью — он не чувствовал вины, они не верили в его раскаяние.

Получив от всех троих уверения, что никаких драк более не произойдёт, Эдриан отправился в кабинет, но не занялся делами. Ему было о чём подумать.

Банальное совпадение, что Керли Дюк оказался сокурсником Флинтов, чей младший брат общался с Николасом Скабиором, грозило серьёзными проблемами. Эдриан не был лично знаком с Дюком, но знал, что с ним имел общие интересы Абраксас Малфой. Непревзойдённый ювелир, Дюк занимался изготовлением украшений — да непростых, а из которых артефактор может сделать настоящий шедевр. Люциус упоминал знакомство мимоходом, но он вообще редко говорил о делах, если те не были общими. Однако если между Флинтом и Дюком Малфой почти наверняка встал бы на сторону Квентина, то другие полезные для будущего люди вполне могли занять противоположную позицию. Дюк не был в числе магов, чьё имя внушало трепет, на самом деле его вообще мало кто знал, и тем не менее ссориться с этим человеком было плохой идеей. Оллон Дюк, как и его отец, по большей части вёл дела с гоблинами, и за последние несколько десятков лет все продаваемые в Гринготтсе артефакты с гоблинской магией были изготовлены кем-то из Дюков. И клан зеленошкурых коротышек был более чем доволен сотрудничеством, что означало лишь одно — Дюк неприкасаем ни для кого, гоблины уничтожат любого, кто посмеет покуситься на мастера, обеспечивающего им стабильный и солидный доход.

На язык просились ругательства.

Стукнув кулаком по столу, Эдриан встал и направился к камину. Проблему нужно было решать немедленно, не дожидаясь, когда первокурсники Флинты пригласят в гости нового приятеля, а Маркус взгреет его и уйдёт из дома.

Вызвав дом МакНейра, Нотт без лишних слов приказал перемещаться к Флинтам и сам отправился в гости. Разговор предстоял непростой, но в мирном разрешении ситуации были заинтересованы все стороны.

— Эди! Рада тебя видеть! — с милой улыбкой шагнула навстречу с распахнутыми объятиями Мэддисон, словно с последнего визита не прошло несколько месяцев. — Ужинать будешь?

— Здравствуй, дорогая, — расцеловав хозяйку в обе щеки, Эдриан почувствовал, что настроение само собой выправляется — на него всегда так действовала атмосфера этого дома. — Я по делу, и неприятному притом, так что зови мужа, подождём Уолла, и я расскажу, с чем пожаловал.

Мэддисон окинула его внимательным взглядом, но не стала ничего спрашивать и вызвала домовика, отправив того за Квентином.

— У тебя самого-то всё нормально? Совсем мы не общаемся… Да знаю, знаю я, что ты занят, — не дала она ему и слова вставить. — Но про обычную жизнь тоже ведь забывать не стоит.

— Стараюсь, Мэдди, видит Мерлин, стараюсь, но…

— Привет, Эд, всё нормально?

Бас Флинта заставил прерваться.

— Нет, и ты скоро узнаешь, в чём дело, — честно помотал головой Нотт, отвечая на рукопожатие.

Вскоре появился и МакНейр, и Эдриан сразу же озвучил проблему, пересказав разговоры, что только что состоялись у него с детьми. Единственное, о чём он умолчал, так это о просьбе Марка. Он верил, что поступает правильно: как он воспринимал младшего сына Квентина племянником, так и Маркус относился к нему, как к родному дяде, и в случае чего за помощью и советом почти гарантированно пришёл бы в Нотт-мэнор, — и Эдриан не собирался предавать доверие этого ребёнка.

— Так что, дамы и господа, думайте, — закончил он тираду. — Ссориться с Дюком идея отвратительная, но вражда между братьями — ещё хуже, а Марк упрямый, он выбор сделал и просто так не отступится.

Мэдди расстроенно всхлипнула, Квентин с Уолденом обменялись мрачными взглядами.

— Эд, у тебя есть мысль, как не допустить худшего?

Он пожал плечами.

— Запретить приглашать Дюка — единственное, что приходит на ум. Но парни же обидятся на тебя за непонятный запрет. А если рассказать им правду… Ну не брать же с них обеты!

— Так, может, всю правду им сказать? — предложил МакНейр. Неуверенно посмотрел на Мэддисон и пояснил: — Они же уже почти взрослые, если Марк понимает важность сохранения хороших отношений с союзниками, то и они должны понять.

— Марк всё это время был здесь, — качнул головой Эдриан, — слышал всё, в том числе и то, что не должен был слышать, успел проникнуться важностью ситуации. А старшие ваши…

Флинты согласно вздохнули — старшие сыновья предпочитали проводить время у родителей Мэддисон, где жили их друзья.

— Марк парень сознательный, вот только Ник не союзник, — зачем-то вставил Квентин. — Тут вопрос, чьё мнение весомее: младшего или двух старших сыновей. Мы-то расклад знаем, без колебаний выбрали бы твою, Уолл, сторону…

— Это не к спеху, но подумайте как следует, — перебил Эдриан, вставая. — Простите, мне пора возвращаться, дел гора, и так пришлось улаживать конфликт детишек…

Мужчины кивнули, а Мэддисон встала и обняла его:

— Эди, мы накажем Марка, пусть посидит дома с недельку…

— И думать не смей! — замотал он головой. — Мы поговорили, Марк всё понял, его не за что наказывать! И, Мэдди, я дорожу его доверием. Прошу, не лишайте парня возможности общаться с моими детьми. Я лучше Шафику от дома откажу, пусть у Малфоя встречаются, а Марк в Нотт-мэноре будет.

— Прикипел ты к нашему младшенькому, — тепло улыбнулась она и махнула рукой. — Ладно, как знаешь. Но выволочку ребёнок получит, уж это право у меня есть, а то ишь что удумал — драться в гостях!..

* * *

Гора дел не становилась меньше, и всё же Эдриан каким-то непонятным образом успевал разбираться с важными вопросами, не допуская, чтобы они перерастали в проблемы. Взяв на себя обеспечение узников Азкабана лекарственными зельями и продуктами, он потратил немало времени на изучение чар расширения пространства, и когда к делу подключился Берт, вполне неплохо ориентировался в проблеме. Опять же, совместная работа с Принцем помогла — мало того что Эдриан разобрался в новых для себя гранях смежных отраслей, так ещё и очень своевременно научился применять именно то, что сейчас было нужно.

— Пока не слишком надёжно, но понять принцип тоже не лишнее. Я почти решился обратиться напрямую к лорду Принцу, так что насчёт этого можно пока не переживать.

— Хочешь ему рассказать про наш план? — удивился Берт.

— Нет, конечно, — помотав головой, улыбнулся Нотт. — Но Азкабан не единственное защищённое место, куда может возникнуть нужда что-то пронести. Если верить сложившемуся мнению, остров защищён идеально, так что его можно брать за эталонный максимум. Я уже закидывал удочку, но старик отмахнулся. Придётся сказать прямо. Не про Азкабан, а про необходимость обойти мощную защиту.

— Времени почти не осталось, — напомнил Крауч.

— Знаю, — вздохнул Эдриан, и без календаря держа в уме, что их очередной безумный план уже на низком старте.

* * *

Число мелочей, которые необходимо было учесть до того, как давать отмашку, превысило все разумные значения. Казалось, что задействованных лиц раз-два и обчёлся, но на самом деле это была иллюзия.

— Это всё на тебе, — перебил Малфой, стоило Эдриану только завести речь про сложности с выбором исходного украшения, на которое должны были накладываться чары. Выглядел он откровенно плохо — с запавшими глазами, небритый, в мятой мантии… — Эд, мне нужно подчистить десятки хвостов, иначе обращение в ДМП кончится в лучшем случае моим арестом, а в худшем — нас всех казнят за заговор против министра, Министерства и Статута заодно.

— Эм…

— Не бери в голову, — не стал ничего пояснять Люциус. — Надо украшение? Добби! Проводи лорда Нотта в малое хранилище, — устало приказал он домовику и вручил Эдриану свой перстень-пропуск. — Выбирай, что приглянется, дверь захлопнешь. Всё, я убежал.

И он действительно буквально выбежал из кабинета.

Растерянный Нотт несколько секунд смотрел вслед, не веря, что Люциус действительно вручил ему пропуск в хранилище, пока Добби не кашлянул, намекая, что пора бы выполнить приказ хозяина.

В хранилище — не основном, хвала Салазару, но и здесь ценностей хватило бы на безбедную жизнь нескольких поколений не самой экономной семьи — Эдриан сознательно не стал ничего разглядывать, чтобы ненароком не спровоцировать самого себя на приступ зависти, и, открыв первую попавшуюся на глаза шкатулку, быстро нашёл подходящий медальон. Достаточно крупный, чтобы чары легли без лишних затруднений, но в то же время по-женски миниатюрный.

Находиться в хранилище в отсутствие хозяина было неловко, так что Эдриан поспешил убраться из Малфой-мэнора, тем более что дел хватало.

Изучая специфику чар расширения пространства, он, разумеется, тренировался в их наложении и теперь был готов зачаровать почти что угодно — хоть школьный сундук до размеров гардеробной, хоть кладовку до размеров бального зала. Но медальон должен был не просто вместить в себя запас продуктов и зелий, тут требовалась более тонкая настройка.

— Ты уже делал что-то подобное? — сопя за плечом, не удержался от вопроса нервничающий Берт.

— Разумеется, — максимально спокойно отозвался Эдриан. — Детские порт-ключи все как один по такому же принципу зачаровываются — чтобы магию из ребёнка не тянуть. Вот только сейчас мне нужно не привычные пространственные чары с координатами привязать, а закольцевать расширение… Не сбивай.

Берт послушно умолк, но не отступил, продолжая наблюдать.

Ошибиться было нельзя, иначе пришлось бы искать новое подходящее украшение, а это потребовало бы времени, которого у них не было. Когда первые чары были наложены, Эдриан со стоном откинулся на спинку стула и шумно выдохнул.

— Это только начало, — вместо похвалы напомнил Берт.

— Да знаю я! — раздражённо отмахнулся Эдриан. — Давно я не работал с такой концентрацией. Даже с Принцем менее напряжно. Отвлеки меня, — попросил он.

Берт недоумевающе нахмурился, но быстро понял, что друг просто нуждается в нескольких минутах отдыха, и улыбнулся.

— Как ты и советовал, я навестил миссис Блэк и поболтал с Финеасом Найджелусом о его матери.

— О, здорово! — неподдельно обрадовался за друга Нотт. — Так ты теперь имеешь легенду?

— Лучше, — Берт аж зажмурился от удовольствия. — У меня теперь есть семья и подтверждаемое очевидцем родство!

— В каком смысле? — искренне изумился Эдриан.

— А в самом что ни на есть прямом.

Берт был отличным рассказчиком, а потому зашёл издалека и начал с предыстории.

Семья Макс, дальним потомком которой он представлялся, жила на севере Уэльса в Сноудонии. Обширные владения были защищены не самыми мощными чарами, но магглы к ним не лезли и вообще считали добрыми соседями. Просторные луга позволяли разводить овец, а в глубине владений и магических животных. А затем в Уэльсе обнаружились обширные залежи олова, а поместье Максов располагалось буквально в самом центре, на самых «жирных» местах, так что дружить с ними хотели все, а они и не отказывались. К магглам они всегда относились нейтрально — равными не считали, но и презрением не обливали. Однако с началом добычи полезных ископаемых посторонних на свою территорию пускать перестали — трудно было бы объяснить, как, не используя ни динамит, ни дробилки, ни даже вибрационные обогатительные столы, они умудряются добывать в разы больше олова, чем вкалывающие от рассвета до заката соседи⁽¹⁾. И постепенно Максы отдалились от магглов.

Семейство никогда не было многочисленным, и в последнем поколении родилось лишь двое детей — Элла и Честер. Лорд Макс, разумеется, лично не занимался добычей олова, а с наёмных работников спрос был мал, потому не было ничего удивительного, что некогда радующее прекрасными пейзажами поместье за пару десятилетий превратилось в стоящий в окружении глубоких карьеров замок. Жить вдали от цивилизации — сомнительное удовольствие, и с самого поступления в Хогвартс Элла старалась как можно меньше времени проводить дома. Она потому и замуж за Сигнуса выскочила так рано, ещё будучи студенткой, что не могла и помыслить о возвращении под отчий кров.

У Честера Макса перспективы были более мрачными — как наследник он не имел права сбегать, но он и не стремился, искренне любя дом. Честер даже подумывал о том, чтобы вернуть поместью былой вид, заровняв карьеры и засыпав всё слоем плодородной земли…

Неизвестно, как в итоге сложилась бы судьба этого славного чистокровного рода, если бы не пэдди⁽²⁾.

О том, что происходит в Ирландии⁽³⁾, англичане не особо беспокоились, тем более англичане-маги, а между тем поместье Максов располагалось всего в сотне миль от Дублина — через канал Святого Георгия, и когда картофельный голод набрал обороты, ирландцы хлынули мощной волной сначала на территорию Британии, а через неё и дальше в Европу.

Чары способны на многое, но Максы привыкли не опасаться магглов, и обычная сеть защитных заклинаний оказалась неспособна удержать толпу за оградой. Малфой-мэнор или Нотт-мэнор выдержали бы, а вот дом Максов оказался плохо защищён. Сотни утративших моральные ориентиры голодных ирландцев были страшными «гостями». И всё же, несмотря ни на что, они не тронули Максов. Ограбили — да, оставив кладовые девственно пустыми, но не убили. По крайней мере, не специально. Распространившаяся в Ирландии холера, про существование которой маги успели позабыть, завершила дело.

— Честер заканчивал Хогвартс, он не был помолвлен и, конечно, не имел детей, так что Элла осталась единственной представительницей семьи. Она даже не сразу узнала о гибели родителей и брата, да и потом, имея двух маленьких сыновей, долго не решалась перемещаться в отчий дом — ирландцы мерещились повсюду.

Заслушавшийся историей Эдриан будто сам побывал и в доме Максов, и в карьере, где добывали олово, и даже «видел», как оборванные рыжие мужчины неровным строем переступают через рассыпающийся охранный контур, врываясь в дом благородного чистокровного семейства…

— Так и… — чуть растерянно протянул он, не зная, что хочет спросить, но понимая, что рассказанное — не вся история.

— Это было, так сказать, вступление, — задумчиво улыбнулся Берт и подмигнул, — а саму историю, лорд Нотт, ты услышишь, когда закончишь с медальоном.

Эдриан шокированно выдохнул, не веря, что Барт действительно сказал это, а затем расхохотался.

16.9.21

1) Всё правда.

В начале 19 века в Уэльсе нашли полезные ископаемые: каменный уголь и олово.

Добыча олова проста: взорвать породу, касситерит раздробить, процедить с помощью вибростола, а затем отправить в печь.

Сомнительно, что маги использовали кислородное очищение, потому предположим, что Максы продавали магглам не очищенное от примесей мышьяка и серы олово.

Вернуться к тексту

2) Этнофаулизм.

Уничижительная кличка для ирландцев, изначально использовалась англичанами-расистами, позже стала пренебрежительным прозвищем для всех ирландцев.

Пэдди (Падди) — сокращение имени Патрик, самого популярного в Ирландии. Как русских зовут Иванами, а немцев Фрицами, так и ирландцев обобщенно стали звать Пэдди.

Вернуться к тексту

3) Ирландский картофельный голод (1845—1849), закончившийся эпидемией холеры, унёс жизни до 1,5 млн человек и положил начало массовой эмиграции ирландцев.

Вернуться к тексту