Чистокровный спектр (джен)

Высокие дубовые двери Флинт-холла были негостеприимно закрыты несмотря на приглашение. Эдриан постучал, и вскоре домовик с поклонами уже вёл его в кабинет хозяина.

— Добрый вечер. — Лорд Флинт читал какой-то толстый фолиант, но при появлении гостя отложил книгу и без задержки поднялся навстречу. — Удивлён приглашению?

— Не без того, — после обмена рукопожатиями Эдриан сел напротив и вопросительно поднял бровь. — Что-то случилось?

— Ничего такого, не дёргайся. Просто хочу поделиться полученной информацией, — хмыкнул Кларенс. — Три месяца назад ты пришёл с вопросами о Дамблдоре, и мне самому стало интересно разобраться. Нет, Эдриан, — быстро произнёс он, заметив возражения на лице Нотта, — я не сомневаюсь в вашей с Люциусом способности докопаться до истины, но, давай начистоту, у тебя поважнее дела есть, так?

— Так, — признал тот, не видя смысла отрицать очевидное. — Но в том, что касается Дамблдора, на первый план выходит не столько постоянная занятость, сколько опасение в процессе раскопки его тайн самому закопаться.

Флинт хохотнул, и эта простая эмоция будто избавила его от пары десятков лет — может, не делая ровесником сына, но выдавая полного сил совсем не старого мага.

— Понимаю. У тебя сын — малыш, тебе нельзя про осторожность забывать, а мне уже можно лезть в авантюры. С оглядкой, конечно, но всё же.

— Так что вы узнали, лорд Кларенс? — проглотив слова критики и недовольство, прямо спросил Эдриан.

Когда в конца мая он встречался со Скамандером и вместо внятных ответов получил расплывчатые намёки, Эдриан желал разобраться в прошлом и вывести Дамблдора на чистую воду, однако не только опасения или занятость встали на его пути — в этом он не солгал Флинту, — но и самое банальное непонимание, где искать информацию. Конечно, можно было подойти к проблеме масштабно, выяснить имена всех, с кем Дамблдор так или иначе пересекался за долгую жизнь, расспросить их одного за другим в надежде почерпнуть что-то полезное… Это заняло бы месяцы, а то и годы, а с учётом уже известной лёгкости, с которой Дамблдор применял Обливиэйт даже к детям, попахивало бессмысленной тратой времени. И Эдриан отступил. Дамблдор мешал, избавиться от него хотелось, но без гарантий, что долгий кропотливый труд принесёт результаты, следовать по этому пути не тянуло.

А вот скучающему Кларенсу Флинту занять время было особо-то и нечем. У взрослого сына была своя жизнь, с любимым внуком он общался хоть и регулярно, уча тому, что считал нужным наследнику, занимало это всего пару часов в неделю, и пожилому волшебнику некуда было приложить энергию, пока перед ним не замаячила дамблдоровская тайна. Будучи неглупым человеком, прямолинейностью лорд Флинт не страдал и к делу подошёл издалека, начав с собственных детских воспоминаний, придумав поводы для встречи с бывшими сокурсниками и расспросив их под видом ностальгии… И после этого пришёл к выводу, что вскользь упомянутый им же самим источник информации о прошлом Дамблдора — действительно единственный.

— Дамблдор подчистил хвосты, если кто и знает о нём что-то компрометирующее, с нами этой информацией не поделятся даже не из верности или страха, а из-за клятв. Да и кому он доверяет? Грюму, быть может, но на этого параноика охотиться себе дороже. А больше никто и на ум не приходит, верно? Ну не Снейпа же расспрашивать, — презрительно фыркнул он и продолжил: — Зато Гриндельвад о друге детства, предавшим доверие и засадившим в тюрьму на полвека, наверняка не откажется поболтать.

Будь Эдриан более эмоциональным, он бы схватился за голову.

— Лорд Кларенс, только не говорите…

Флинт рассмеялся.

— Да нет, я же не сошёл с ума, — всё ещё посмеиваясь, покачал он головой. — Конечно же, сам я в Нурмергард не сунулся. Но с герром Гриндевальдом имел удовольствие пообщаться.

Эдриан охнул.

Для мага путешествия не представляют сложностей, и перемещения в Австрию занимали минуты. Действовать с наскока Флинт не стал, сначала изучил обстановку, затем, используя связку банальных Обливиэйта и Империо — вовсе не являющегося незаконным на континентальной Европе, — допросил несколько человек, и пару недель спустя составил план действий.

Скрытый чарами, Флинт с неделю следил за входящими и выходящими из тюрьмы магами, незаметно провожая их то до трактира, то до дома, изучил их подноготную, нашёл слабости… и определился с потенциальным помощником. Личное знакомство, упоминание некоторых тайн частного характера, которые нежелательно было делать достоянием общественности, и передача увесистого мешочка с золотом принесли ожидаемый результат, и вскоре состоялся тот самый разговор…

— Постойте, лорд Кларенс! Вы вот так просто смогли связаться с Гриндевальдом? — опешивший Нотт не скрыл изумления.

— Ты не поверишь, Эдриан, но за прошедшие сорок лет охрана настолько привыкла к неконфликтному тихому старику, что Гриндевальда перестали бояться. В Нурмергарде царит мирная и спокойная атмосфера. Единственного узника охраняют тщательно, но… по привычке, если ты понимаешь, что я хочу сказать. Я тоже думал, что будет сложно, на деле же оказалось, что я даже переплатил — наверное, попроси я провести в камеру для разговора лицом к лицу, мне и в этом бы не отказали. Ну а такая малость, как пронести сквозное зеркало… Охранник был рад помочь с такой ерундовой просьбой.

Эдриану ничего не оставалось, как молча покачать головой: описанная ситуация не укладывалась в сознании, но лорду Флинту он верил.

— Я когда увидел его, — продолжил рассказ Кларенс, — не удержал лицо. Понятно, что тюрьма никого не красит, а уж сорок лет в одиночной камере и подавно на внешности скажутся, но… Глупо, но я ожидал увидеть того статного мужчину, что приходил в Хогвартс в сороковые годы. Зато стало понятно отношение охраны — Гриндевальд не выглядит грозно, и это ещё мягко говоря.

Флинт рассказал о своих впечатлениях, о том, как в первые минуты беседы оба осторожно прощупывали почву, не имея причин для доверия и опасаясь сказать что-то лишнее, что смогут использовать против говорившего. Они оба понимали, что несмотря на халатность охраны, за узником могут следить, и всё, сказанное им, может быть передано… да хоть тому же Дамблдору. И всё же принцип «враг моего врага…» сработал — Гриндевальду нечего было терять, о свободе он уже и не мечтал, зато желание насолить бывшему другу затмевало страх последствий.

— Не знаю, с чего и начать, — вдруг перебил сам себя Флинт, смотря мимо Эдриана. — Когда звал тебя на разговор, думал, что уже переварил шокирующие сведения и смогу внятно пересказать услышанное, однако…

Флинт отвлёкся на то, чтобы обновить напитки в бокалах, но обоим было понятно, что это не более чем попытка оттянуть начало разговора о важном.

— Что вы узнали? — У Эдриана не было даже догадок, что могло настолько выбить из колеи немало повидавшего на своём веку мага.

— Ты вот знал, что у Дамблдора есть брат? Он в Хогсмиде работает. — Эдриан кивнул, припомнив косматого старика-бармена в «Кабаньей голове». — А что он почти сквиб, знал?

— Вряд ли сквиб смог бы… — начал он.

— Нет, ты не понял, — перебил Флинт и поморщился. — Отец Дамблдора был сильным магом и на нечистокровной женился не без причины — кровь нужно разбавлять. Так что хоть Альбус и полукровка, силой его Мерлин не обделил, как, впрочем, и его брата, и сестру…

Гриндевальд познакомился с семьёй Дамблдоров вскоре после трагедии, произошедшей с их матерью. Альбус только закончил Хогвартс и собирался отправиться в кругосветное путешествие, чтобы посмотреть мир, но был вынужден отказаться от своих планов, чтобы заботиться о сестре, Геллерта же выгнали из Дурсмтранга и сослали к двоюродной бабушке. Лишённые возможности распоряжаться своей судьбой ровесники быстро нашли общий язык и крепко сдружились. Разница между ними была в том, что Геллерт не собирался отказываться от своих идей из-за чужих прихотей, Альбус же готов был сдаться.

Гриндевальд не вдавался в детали, но Флинт достаточно знал о прошлом Дамблдора, чтобы сложить всю картину.

— Сейчас в это почти невозможно поверить, но Дамблдор был обычным мальчишкой — по-житейски недалёким и местами даже наивным. И к Гриндевальду он так привязался не в последнюю очередь потому, что видел в нём лидера, того, за кем можно идти. А тот им откровенно манипулировал. Настроил против семьи, уговорил не отказываться от планов ради той, кто всё равно никогда не заживёт полной жизнью. Мне кажется, без ментального внушения не обошлось, но подтверждения я не получил. И когда из школы вернулся Аберфорт, Альбус уже был накручен достаточно, чтобы взорваться от первого же неосторожного слова. В общем, все знают, чем всё закончилось, но общественности предоставили усечённую версию.

Бросить сестру Альбусу не позволяла совесть, и как бы Геллерт ни давил, тот не соглашался переступить через братскую любовь. И тогда был придуман план, «спасающий» Ариану от самой себя и одновременно освобождающий от «домашнего ареста» Альбуса.

— Гриндевальд не сказал, что именно они задумали, но итог озвучил: сила, неподвластная юной волшебнице, должна была перейти к Дамблдору.

— Сила?.. Хотите сказать…

— И когда во время ссоры с Аберфортом Ариана погибла, — проигнорировал вопрос Флинт, — успевший вкусить магическую мощь Альбус легко позволил Гриндевальду уговорить себя на повторение ритуала с Аберфортом.

— Лорд Кларенс… — шокированный Эдриан вновь попытался вклиниться с вопросом, но и теперь ему не позволили.

— Девочка была обскуром, — пояснил Флинт, — забрать её силу было пусть и сомнительным с моральной точки зрения шагом, ей самой это пошло на пользу. Кто знает, быть может, Ариана даже смогла бы прожить нормальную жизнь — без опасения, что убьёт кого-нибудь, постепенно престала бы бояться, начала бы учиться использовать те крохи магии, что оставил брат… Важнее, что заёмная сила вскружила Альбусу голову. Вот ты сильный маг, Эд, скажи, ты бы согласился лишиться половины силы?

— Моя сила принадлежит мне, — сухо ответил тот, покачав головой. — Я с ней родился, я учился и работал, чтобы стать сильнее, и сильным магом я стал не в одночасье…

— Ты прав, сравнение некорректное, — закивал Флинт, — но другого нет. Хотя… Лорд ведь тоже на усилителях был…

— Но его не спросишь.

— И то правда, — хмыкнул тот. — В общем, за то время, что Дамблдор провёл с усилителем, он стал зависим от него, а потому, когда сестра погибла и он стал самим собой, устоять перед соблазном снова испытать это чувство могущества едва ли мог.

— И он сделал из брата… батарейку?

Флинт кивнул, и они оба надолго замолчали. Переварить новости было непросто.

— Кто об этом знает? — наконец нарушил тишину Эдриан.

— Скамандер знал, — горько усмехнулся Флинт. — Как я и говорил, сказочка про то, что Дамблдор с Гриндевальдом разбежались после смерти Арианы, не более чем легенда. Но когда из изучающего Тёмные искусства затворника Гриндевальд встал на путь диктатора и был объявлен вне закона, их с Дамблдором дорожки разошлись. Почти мирно.

— Почти?

— Гриндевальд забрал усилитель. Хотел дать Дамблдору время одуматься, а затем вернуть в знак дружбы, да только тот украли… Скамандера брат и украл — Ньют.

— И передал Дамблдору? — понял Эдриан. — И тот, получив назад свою «батарейку», решился выступить против Гриндевальда?

— Как-то так, — развёл руками Флинт. — За стопроцентную точность сведений я не поручусь, у Гриндевальда могли быть свои мотивы, он вполне мог исказить истину в свою пользу, но в общем и целом история идеально ложится на известные факты.

— Лорд Кларенс… То, что вы узнали, очень важно.

— Иди уж, — усмехнулся тот, не давая закончить фразу, — поди с Малфоем обсудить хочешь.

— Хочу, — признался он. — Это действительно важно. Спасибо вам.

— Мне самому было интересно, — отмахнулся от благодарностей тот. — Сможешь использовать это?

— Надеюсь, — сверкнул глазами Эдриан, в голове которого возникали картины одна страшнее другой.

* * *

Аппарировав в Малфой-мэнор и сжато пересказав историю, поведанную лордом Флинтом, Эдриан перевёл дух и озвучил ужасающий его вопрос:

— Мы не имеем понятия, что за ритуал использовал Дамблдор, однако за восемьдесят лет он мог его повторить сколько угодно раз и модифицировать так, что нам и в страшном сне не снилось… Люц, что если у старика не одна «батарейка», а он тянет силу у школьников?

Малфой изменился в лице и даже побледнел.

— Умеешь же ты нагнать жути, — проворчал он, пытаясь скрыть страх.

— О ментальном воздействии на учеников мы тоже и подумать не могли, — парировал Нотт и сцепил пальцы в замок, будто удерживая себя от того, чтобы схватиться за палочку. — Зная любовь старика к масштабности, я боюсь даже думать, сколько у него может быть таких «батареек».

— Как думаешь, Лорд знал? — вдруг спросил Люциус. — Может, потому и избегал столкновений? Честной дуэли не вышло бы…

— А Лорд ли избегал? — вдруг подался вперёд Нотт. — Что Дамблдор силён, нам всем внушалось с детства, Лорд тоже учился в Хогвартсе, более того, старик был его учителем трансфигурации.

— К чему ты ведёшь?

— Не знаю, — отыграл назад Эдриан, откидываясь на спинку кресла и сцепляя пальцы в замок. — Всё это очень… неоднозначно. Лорд ведь нередко возглавлял рейды. Может, в последние годы он сосредоточился на планировании, но так ведь не всегда было. А вот о Дамблдоре такого нельзя сказать. Где он был, когда мы устраивали нападения в том числе и на его людей? Он вечно прятался за чужими спинами, но кто с ним сражался?

— Эм…

Дав Малфою полминуты на осознание смысла вопроса, Эдриан удовлетворённо усмехнулся:

— Лорду, как и всем остальным, внушили сказочку о могуществе великого волшебника, так что на рожон он не лез, а вот что мешало старику выступить против бывшего ученика, которого тот выставлял вселенским злом?

— Эд, ты сам себе противоречишь. — Люциус задумчиво смотрел на друга. — Если у него есть заёмная сила, как минимум брата, про максимум мне даже страшно представлять, то он должен быть силён, как Мордред.

— Здесь что-то не вяжется, Люц, — упрямо помотал головой Нотт. — Если он вправду так силён, должно же это хоть в чём-то проявляться!

— Помнится, ты что-то про ауры говорил? Не помню, о чём речь шла, но…

— О Лютном? — предположил Эдриан, и Малфой обрадованно кивнул:

— Точно! Рядом с Дамблдором ты чувствуешь его мощь?

— Как будто я хоть раз оказывался рядом с Дамблдором, — фыркнул тот в ответ. — Внушение даже так опосредованно влияет. Зная, что старик чертовски силён, я подсознательно стремлюсь не оказываться рядом с ним. Надеюсь, хоть не обхожу по широкой дуге, сам того не замечая.

— Нужно в этом разобраться, — медленно протянул Люциус, глядя в сторону и явно о чём-то размышляя.

Реплика повисла в воздухе.

— Я поговорю с Бертом, — принимая решение, сообщил Эдриан. — Про усилители Лорда он упоминал, да я не придал значения — Лорда больше нет, что было толку думать об этом. А оно вон как обернулось… Нужно выяснить, что это был за ритуал, может, так сможем понять, насколько старик реально силён… А ведь у меня было отличное настроение, — проворчал он под конец.

— Не паникуй, наши дети в безопасности.

Эдриан осуждающе нахмурился.

— Избавь меня от такого рода утешений, — пробурчал он, покоробленный эгоистичными слова друга.

Малфой лишь развёл руками.

20.12.23