Чистокровный спектр (джен)

Как Эдриан ни ломал голову, просчитать поведение Эйвери в столь нетривиальной ситуации не мог, потому в конце концов смирился с неудачей и решил обратиться к тому, кто хотя бы был лично знаком с Данканом в Хогвартсе — Берту. А получив подтверждение, что тот дома, без угрызений совести покинул управление в разгар рабочего дня.

— Не случись что-то важное, ты бы не зашёл, верно? — приветствовала его Бастиана, благоразумно не спрашивая, что именно послужило причиной визита.

— Верно. Но это не помешает мне наконец устранить досадное упущение. У меня не было возможности лично поздравить тебя с помолвкой, поэтому… — Без ложного стеснения он притянул девушку к себе и расцеловал в обе щеки. — Поздравляю! Я очень рад за вас.

— Спасибо! — широко улыбнулась Бастиана, зардевшись. — Это во многом твоя заслуга.

— Вы отличная пара.

Басти кивнула и мотнула головой на коридор:

— Проходи, Берт в кабинете.

Эдриан не стал уверять, что зашёл просто в гости, и двинулся в знакомом направлении. Кабинет мистера Макса выглядел так же, как он помнил по прошлым визитам: горы раскрытых книг, неровные стопки пергаментов, кипы драгоценных камней…

— Знаю, что ты занят, но разговор важный, — с места в карьер начал Эдриан.

Берт поднял красные из-за недосыпа глаза и слабо улыбнулся.

— Рад тебя видеть. И я догадался — не каждый день ты готов плюнуть на работу и зайти в гости посреди дня. Так что я могу для тебя сделать?

— Эдриан, — мягко коснувшись его плеча, подала голос Бастиана, — поговорите в столовой, ладно?

На языке уже крутился отказ — тема не предполагала присутствия посторонних, даже если речь шла о будущей миссис Макс, — однако он понял, чем руководствовалась девушка, и одобрительно хмыкнул:

— Наш гений днюет и ночует в кабинете? Тогда воспользуемся случаем. Давай, друг мой, пока я буду рассказывать, ты подкрепишься и немного отдохнёшь.

Берт что-то проворчал про острую нехватку времени, но спорить не стал и покорно поднялся.

— Против вас двоих у меня нет шансов, — добродушно усмехнулся он. — Устраивайся, я подойду через минуту.

Бастиана выдохнула.

— Я понимаю, что его работа очень важна, но Берт себя совсем не жалеет. Он спит часа по три, питается бутербродами… да и то, после пяти напоминаний. — Эдриану нечем было её утешить. — Как у вас дела? — проводив гостя к столу, Бастиана не стала садиться, лишь подала домовику знак. — Берт ничего не говорит, но я же вижу, что не всё гладко. Может, я могу помочь?

— Не всё гладко, это уж точно, — вздохнул Эдриана.

Бастиана поняла, что большего не добьётся, и удалилась. К тому моменту, когда Берт сел на своё место — посвежевший и с влажными волосами, — исполнительный эльф уже накрыл на стол и испарился.

— Так что случилось? — берясь за столовые приборы, Берт вопросительно посмотрел на Эдриана.

— Многое, — с долей обречённости предупредил тот и наконец приступил к рассказу. Решив начав с беседы между Флинтом и Гриндевальдом.

Глаза Берта изумлённо раскрылись, стоило ему только понять, что именно сделал лорд Кларенс, а когда услышал про ритуал над обскуром и живые батарейки, вовсе поперхнулся.

— Это… — начал Берт и не смог закончить фразу.

— Знаю, — понятливо кивнул Эдриан. — Сведения шокирующие, а причин не верить в их достоверность нет. Но об этом можно подумать позже — слишком давно Дамблдор это начал, поздно паниковать. Сейчас важнее другое.

— Что может быть важнее… — запальчиво воскликнул Берт, но он не дал закончить, перебив:

— То, что происходит прямо сейчас. Ты ешь, это ещё не все новости. Сегодня ко мне зашла леди Боунс и, напомнив о недавней гибели лорда Эйвери, сообщила, что Эйвери-младший передал ей требование. Разговор со мной в обмен на его показания против Пожирателей смерти. Я с ним едва знаком и потому не могу даже предположить, о чём он думает. Но сама постановка вопроса напрягает. Репутация — единственное, что стоит между мной и Азкабаном, а подобные требования… Ты понимаешь, как это выглядит со стороны? Амелия не настаивала на ответе, почему Эйвери захотел поговорить именно со мной, её интересуют лишь его показания, но… Она слишком умна, чтобы не задаться этим вопросом в ближайшее время. Берт, ты же общался с ним?.. Что думаешь?

— Мне надо переварить всё это, — заторможенно качнул тот головой, и в столовой повисла тишина.

Тарелки опустели, домовик подал чай с пирогом с брусникой, и лишь тогда Берт поднял взгляд и заговорил.

— Не думаю, что желание осуждённого преступника встретиться с кем бы то ни было можно счесть поводом для подозрений. Не ты же ищешь его компании. Но вопросы неизбежны, тут ты прав. Мы хорошо ладили с Данканом, это правда, у нас немало общего. И в обычных обстоятельствах я мог бы с достаточно высокой вероятностью сказать, что он задумал. Но смерть лорда Эйвери изменила буквально всё.

— Я тоже это понимаю.

— Конечно понимаешь, но ты его не знаешь. Я всё же не верю, что Эйв сдаст своих. В этом мы тоже были похожи — семью обрели только в организации, а семью не сдают.

Было очевидно, что Берт не может поручиться за точность этого предположения, но он лучше других понимал Данкана. Далёкие от идеальности сыновья отцов-перфекционистов, Барт Крауч и Данкан Эйвери не получали одобрения в семье и искали признания на стороне, и Лорд, не скупящийся на похвалу и умеющий замечать таланты, для них стал тем самым человеком, чьё расположение стало наградой. Что бы ни говорили про Пожирателей смерти, для принявших метку этот знак значил много, а носящие его были друг для друга больше, чем просто соратники или подельники — доверие росло постепенно, дружба крепла, взаимовыручка и общие ценности создавали прочные узы.

— Эйвери не сдал своих в восемьдесят первом, — размышляя вслух, задумчиво протянул Эдриан, — а тогда авроры не были ограничены в методах. Пусть риск есть, а вера в людей во мне не слишком сильна, мне всё же кажется, что парень не заинтересован в предательстве и назовёт те имена, что мы и договаривались.

— Ты уже решил, да?

Пожав плечами, Эдриан прямо посмотрел на Берта.

— Встретиться — разумно. Эйвери, насколько помню, неглупый малый, так что без веских основания не посмел бы вот так открыто обратиться ко мне. Да и Амелия просила о личном одолжении.

— Но рисковать не тянет, — понимающе закончил Берт.

— Это точно. Не для того я вкладывался в упрочнение репутации, чтобы глупо рисковать всеми нашими планами, подставляясь. Но причин для отказа тоже нет, даже наоборот, если я скажу «нет» — это будет странно, если не сказать подозрительно.

— Что ж, раз решение принято… Нужно поговорить с Ахиллом. — Ответом стал недоумевающий взгляд, и Берт пояснил: — Насчёт Дамблдора. Если накопитель у Гриндевальда действительно украл Ньют Скамандер, сомнительно, чтобы об этом не знали даже члены семьи — всё же ключ от победы над Гриндевальдом, как выяснилось, в руки Дамблдора вложил именно Скамандер. Он тот ещё затворник, однако в семье наверняка обсуждали приключения Ньюта…

— Ты прав, — медленно протянул Эдриан и поморщился. — Ахиллес может знать что-то важное. Вот только у меня на долгие расспросы точно нет времени в ближайшие дни — но об этом стоит подумать. Ладно, мне пора возвращаться в Министерство, скоро уже заседание Визенгамота начнётся…

— Басти уже ушла, — на миг прислушавшись к тому, что происходит в доме, констатировал Берт. — Кстати, об уважаемых судьях. Кассиопея очень недовольна отсрочкой, — провожая друга к камину, напомнил Берт. — Я был на месте и осмотрелся…

— И что там? — без особого интереса спросил Эдриан, притормаживая.

— Куча работы, — устало развёл руками тот. — Жду тебя в субботу, тогда и обсудим, а до выходных мы оба, кажется, очень заняты.

— Ни минуты свободной! — подтвердил Эдриан и бросил в камин пригоршню летучего пороха. — Увидимся.

* * *

Конкретные даты пересмотра так и не назывались, каждое заседание Визенгамота могло стать «тем самым», а потому Эдриан не мог манкировать обязанностями судьи — пусть умом и понимал: вероятность того, что Рабастан окажется первым, чьё дело попадёт на пересмотр, ничтожна.

Мысли об Эйвери не отпускали, и к залу номер десять он шёл в смешанных чувствах. К сожалению, некому было успокоить его тревоги, никто не знал, чем может обернуться встреча.

— Лорд Нотт, — склонил голову в приветствии стоящий у дверей Скримджер.

— Сэр.

— Мы их взяли.

Тянуло переспросить, о чём идёт речь, но Скримджер и сам хотел рассказать подробнее, и всё быстро встало на свои места.

Колин Хэйвуд, насильник и убийца вейл, был взят под стражу благодаря помощи его отца, однако арест — это было лишь начало. Учитывая степень тяжести преступлений, в которых обвинялся Колин, следствие получило карт-бланш и не было ограничено в средствах. Хороший легилимент в Министерстве отсутствовал, зато в веритасеруме не было дефицита, как и в пергаменте для ордеров. Допрашивали Хэйвуда часы напролёт, не упуская деталей, и разветвлённая сеть контрабандистов не устояла против сплочённых действий Аврората и ДМП, и хотя мелкая рыбёшка, разумеется, ускользнула из сетей, рыба покрупнее попалась.

— Рад это слышать, — искренне улыбнулся Эдриан, машинально кивая проходящим мимо коллегам — Скримджер не позволил отойти, задержав у входа. — Аврорат нуждается в громкой победе.

— Это ваша заслуга.

— Ну что вы…

— Лорд Нотт, я серьёзно, — не позволил возразить тот. — Без вас этой победы бы не было, — запальчиво воскликнул глава Аврората, и на них обернулись несколько судей. — Поверьте, мы это понимаем и благодарны вам.

— Мистер Скримджер… — начал заподозривший второе дно Эдриан. — Это вы так готовите меня к неприятным новостям?

— Вряд ли вам придётся давать показания, — развёл руками тот, — дело крепкое, мы получили признания от всех преступников…

— Я судья, сэр. Не аврор, не пострадавший, даже не свидетель. Судьи, насколько мне известно, не дают показаний.

Скримджер опустил взгляд, но промолчал.

Злиться на главу Аврората не получалось, честный служака искренне радел о своём деле и старался ради безопасности Магической Британии, а не своей репутации или там премий. Но раздражение присутствовало: вот так и помогай Аврорату! Впрочем, суд обошёлся без показаний Нотта — признавшиеся во всём под сывороткой правды преступники уже не пытались отрицать свою вину, да и задействованные в операции авроры и дээмпэшники не путались в деталях. Дело было громким и сложным, следствие выявило и смогло доказать более двадцати случаев похищений с последующими пытками и убийствами, а потому никаких сомнений в приговоре не было. И даже сам лорд Хэйвуд, молчаливо наблюдающий за процессом, присоединился к единогласно принятому решению о высшей мере наказания для организаторов преступной группировки.

Это была победа — чистая и безоговорочная, но никакого торжества судьи не ощущали.

— Словно извалялся в фестральем навозе, — выразил общее мнение старый Блишвик, пока преступников уводили из зала суда для дальнейшей транспортировки в Азкабан.

— Последний вопрос на сегодня, — повысив голос, привлекла внимание стоящая за трибуной Боунс. — Судьба человека, пытавшегося спасти пленённую вейлу, не побоявшегося пробраться в дом члена Визенгамота… и осуждённого за проникновение.

На лицах судей не появилось понимания, и Амелия представила дело Шимплинга, выставив того в лучшем свете — бесстрашным защитником слабых…

Слушая, как леди Боунс выполняет данное ему обещание, добиваясь освобождения Шимплинга, Эдриан осознал, что у него нет причин бояться встречи с Эйвери. Этот разговор нужен самой Амелии — ради показаний, так что она легко и даже охотно пойдёт на уступки. Одна из причин для отказа — нежелание посещать Азкабан — была устранена им самим не так давно: теперь у ДМП были порт-ключи, упростившие взаимодействие с заключёнными, а значит, был ли Эйвери сейчас в Министерстве или же находился в тюрьме, не имело значения — его доставят куда будет угодно Нотту. Эдриан не мог сказать, что готов отправиться к дементорам — это было бы не просто подозрительно, а откровенно дико, так что лично увидеть всё и таким образом выйти из затруднения с порт-ключами не вышло бы. А вот взять у Эйвери воспоминания…

Будь порт-ключи готовы, он бы всерьёз задумался о том, чтобы попытаться передать их через Эйвери, не полагаясь на помощь Спиннета, однако Эдриана так и не осенило идеей, как подобрать координаты. Метод проб и ошибок, от которого не удавалось отойти, ни к чему не привёл — только лишил нескольких драгоценных камней, не вернувшихся из Азкабана, и хотя Рабастан был согласен на растрату лестрейнджевского золота столь глупым способом, самого Эдриана ситуация бесила.

Сверля Амелию взглядом, Эдриан составлял план…

* * *

— Лорд Принц, — негромко окликнул Эдриан Огастуса, когда заседание завершилось снятием всех обвинений с Шимплинга и судьи покидали места, — у вас случаем нет с собой пустого фиала?

Не изменившись в лице и ничем не выдав удивления, тот молча опустил руку в карман и через мгновение незаметно передал просимое, продолжив путь так, будто вовсе не видел Нотта. Мысленно посмеиваясь от мысли о предстоящих вопросах, которыми непременно засыплет Принц при следующей встрече, Эдриан осмотрелся и ускорил шаг, заметив Амелию у самых дверей.

— Леди Боунс, — позвал Эдриан, догоняя её в коридоре.

— А, Эдриан, ещё раз здравствуйте.

— Я согласен, — просто сказал он, подстроившись под её шаг. — Свяжитесь со мной, когда будет удобно…

— Сейчас — удобно? — без заминки перебила она завибрировавшим от волнения голосом.

По правде, к такой оперативности он не был готов, рассчитывая на отсрочку как минимум до конца рабочего дня, однако причин оттягивать встречу не было, и Эдриан кивнул:

— Вы правы, нет смысла откладывать.

Амелия просияла, взяла его под руку и двинулась мимо лифта, перед которым столпились судьи, к лестнице.

— Вы знаете, о чём Эйвери хочет с вами говорить?

Вопрос не был праздным, цепкий взгляд впился в лицо Эдриана, но тут его совесть была чиста, так что ответ был искренним:

— Никаких предположений.

— Вы же учились с ним, верно? — зашла с другой стороны Боунс, и Эдриан остановился.

Амелия стояла на ступеньку выше, поэтому сейчас Эдриан не смотрел на неё сверху вниз, они были равны.

— Знаю, это ваша работа, но столь прозрачные нападки, признаться, обижают. — Её скулы чуть порозовели. — Учёба на одном факультете никого не делает друзьями. Скажите честно, Амелия, вы знали всех младшекурсников своего факультета? Если кто-то из них попросит о встрече, вы сходу сможете сказать, что ему нужно? Я не утверждаю, что не знаком с этим человеком или что ни разу не беседовал с ним — мы действительно учились на одном факультете, могли встречаться и вне Хогвартса — на каких-то мероприятиях или у общих знакомых. Однако я настаиваю на том, что не знаю, почему мистер Эйвери захотел встретиться со мной. В конце концов, это вы просили меня об этом, и согласился я в качестве одолжения вам, а не потому, что заинтересован в разговоре.

Амелии хватило совести потупиться.

— Я не имела в виду ничего плохого, Эдриан. Простите, если невольно обидела вас, я этого не хотела — профессиональная деформация.

— Или очередное подтверждение неприглядной правды, — пробурчал он, возобновляя подъём по лестнице. — Вы не считаете меня Пожирателем смерти, но едва только забрезжила вероятность моего знакомства с кем-то из членов организации — и вы тут же подумали, что я замешан… Не отрицайте, — устало помотал он головой. — Я не могу винить вас в этом после всего, что некоторые из них причинили вам и Сьюзен, но и одобрения подобное отношение у меня не вызывает. Тем более после всего, что было между нами. Разве я не доказал свою лояльность и Министерству, и ДМП, и лично вам за время знакомства?

— Простите, — повторила она, глядя себе под ноги, и оправдывающееся протянула: — Но ваши друзья…

— Извинения не могут содержать «но», — резко перебил он. — Мои друзья, Амелия, это не только Пожиратели смерти, но и ваш друг тоже. Аластора вы тоже подозреваете в чём-то?

С ответом она не нашлась, и дальнейший путь прошёл в молчании.

Искоса поглядывая на самого порядочного человека из всех, кого знал, Эдриан едва мог справиться с разочарованием. Амелия искренне хотела быть непредвзятой, но даже ей не удавалось справиться с этим, что уж говорить про всех остальных.

Идти, к счастью, было недалеко — нужно было спуститься на один уровень, чтобы попасть к камерам временного содержания, — и тягостная тишина не затянулась.

— Подождите здесь, пожалуйста, — приказала Боунс, указав Эдриану на жёсткие стулья у стены, сама же кивнула дежурному и прошла вглубь коридора, скрывшись за одной из дверей.

— Хотите чаю, лорд Нотт?

Недоумевающе повернувшись к дежурному — абсолютно не знакомому мужчине лет сорока, — Эдриан отрицательно мотнул головой.

— Благодарю, но, надеюсь, ожидание не затянется.

— Что там с убийцей вейл? Посадили ублюдка? — Эдриан напрягся. — Нас предупредили, что эта информация только для служебного пользования, — успокаивающе улыбнулся мужчина, — но он же здесь сидел после ареста…

— Поцелуй дементора, — после паузы всё же сообщил Эдриан и хмыкнул при виде просиявшего дежурного.

— Так ему и надо, скотине! Я насмотрелся на всякий сброд, — продолжил явно скучающий без общения мужчина, — кого только тут не было: и воры, и убийцы, и Пожиратели, и мошенники… Но такую мразь видеть ещё не доводилось. Это же уму непостижимо — вырезать детей из тел матерей!

— Вы правы, редкостной мерзости человек…

— Эдриан, — окликнула Боунс, помахав рукой, — проходите.

Кивнув так и оставшемуся безымянным дежурному, он зашагал вглубь десятого уровня — вглубь Министерской тюрьмы, надеясь, что не совершает крупнейшую ошибку в жизни.

21.12.23.