Чистокровный спектр (джен)

За то время, что Эдриан занимался плитой для школы авроров, дел накопилось немало, серебряный поднос на столе в кабинете был переполнен корреспонденцией, да и оставшееся без начальника на несколько дней управление требовало внимания, но нырять в эту кроличью нору он не торопился. После столь скрупулёзной работы требовался отдых, тем более что на субботу у него была запланирована установка защиты на поместье Яксли.

Как обычно, по пятницам Эди и Давина с утра были с миссис Блэк, а Теодор в Малфой-мэноре, и в поместье Эдриан был один. Зачарование портальной плиты было весьма утомительным, но в большей степени интеллектуально, нежели магически, и ещё физически — в скрюченном состоянии вырезать мелкие руны и напитывать их магией было малоприятным делом, после которого немудрено было почувствовать себя стариком с больной спиной. Поэтому сейчас ему хотелось размяться, пройтись, даже поколдовать в своё удовольствие, без нужды тщательно соизмерять силу и выверять каждый взмах палочкой, и дальние уголки Нотт-мэнора отлично подходили для его целей.

Аппарировав наугад, Эдриан оказался по пояс в густой сочной траве, и настроение мгновенно скакнуло вверх. Он ощущал присутствие каких-то мелких неопасных животных и безграничную свободу; все рамки и условности будто остались где-то там далеко, а здесь и сейчас он мог полностью расслабиться.

…В дом Эдриан вернулся несколько часов спустя, чувствуя себя отдохнувшим и будто даже обновлённым. Однако садиться за стол совсем не хотелось, и, повинуясь внутреннему голосу, он двинулся к камину, решив связаться с Файверли. По правде, ужасно хотелось пригласить её к себе — не для перевода отношений на новый уровень, вовсе нет, об этом он даже не думал, считая, что пока чересчур рано, — просто чтобы вместе пройтись по территории, разделить с ней радость свободы, чувство единения с природой… Но отделаться от опасений было сложно. И не только за безопасность мэнора, но в большей степени это касалось страха ошибиться, слишком рано сделав такой важный шаг. В конце концов, он был не подростком, а отцом семейства, и стоило подумать о том, как ситуацию воспримут дети… Да и не мешало бы узнать планы самой Фай насчёт их отношений…

За последние месяцы Эдриану столько раз сказали, какая он выгодная партия, что он наконец поверил в это, признал, однако вместо того, чтобы возгордиться или завысить собственные ожидания, осознание породило лишь сомнения. Интерес Дженнифер или Нарциссы к нему был продиктован им самим — личными качествами, характером, внешностью. Но теперь ни для кого не было секретом, что лорд Нотт занимает важное место на политической арене, пользуется уважением и даже влиянием; добавить сюда распространившиеся слухи о его участии в деятельности Берта, и со стороны легко можно заключить, что Эдриан богат…

Он не отрицал собственных достоинств, но и про недостатки помнил, а потому знал, что при ближайшем знакомстве может разочаровать, ведь помимо обаятельности и привлекательности, у него была гора обязательств и острая нехватка свободного времени.

— Эдриан! — вернул его в реальность звонкий голос Файверли. — Ты закончил с портальной плитой? — Наверное, на его лице отразилось удивление, потому что она чуть смущённо пояснила: — Мне Альберт сказал, почему ты пропал.

— А… Да, закончил и пока не чувствую готовности вернуться к работе. Я бы сказал, что соскучился, но, если честно, эти дни для меня слились в сплошные руны…

— Не хочешь зайти? — мягко перебила она.

— Хочу, — открыто улыбнулся он в ответ, испытывая ни с чем не сравнимую лёгкость. Почему-то при общении с мисс Стамп все сложности представлялись простыми и легко решаемыми делами.

Несколько часов приятного общения прервались из-за назначенной Файверли встречи, и Эдриан решил под конец рабочего дня всё-таки наведаться в портальное управление — не работать, просто убедиться, что всё в порядке и Коллинз справляется с обязанностями зама.

— О, шеф! — приветствовала его миссис Солански. — Вас потеряли!

— Кто именно? — хмыкнул он, останавливаясь у стола секретаря и с удовлетворением отмечая спокойствие на подведомственной территории.

— Боунс, Блишвик, Крауч, Уоррингтон и кто-то из невыразимцев — они не представляются, — взглянув на приклеенный к перекидному календарю стикер, отчиталась та и с лёгким укором добавила: — Я всех предупредила, что раньше следующей недели вас не будет… А вы пришли.

— Нет-нет, миссис Солански, меня нет, — улыбнулся Эдриан. — Раз всё нормально, то, как вы и сказали, до следующей недели меня не будет.

Морщинистое лицо старой волшебницы осветилось улыбкой:

— И правильно, сэр, совсем вас загоняли, вечно кому-то что-то надо, а вы работаете без перерывов и выходных! Не дело это, так перенапрягаться. Где это видано вообще, портальные плиты в одиночку за пару дней создавать!

Забота секретаря тронула. В силу преклонного возраста миссис Солански ещё застала те времена, когда в портальном управлении работало множество сильных магов, и потому, в отличие от остальных, она действительно понимала, насколько много Эдриан делает в одиночку. Он тепло посмотрел в ответ:

— Самое сложное позади, теперь нагрузка должна снизиться. А сейчас я исчезаю, пока никто не прознал, что я здесь, и мне не придумали новую работу.

И всё же совсем выбросить из головы мысли о делах не получалось, названные миссис Солански маги могли искать его по разным причинам, в том числе и для решения нужных ему самому вопросов, а потому, переместившись домой, Эдриан всё-таки занялся разбором корреспонденции, внося правки в бесконечный список того, что нужно сделать.

* * *

Пользуясь относительной свободой, Эдриан посвятил утро уэльским реперам. Трудно было поверить, что ситуация так быстро развивается. Всего каких-то пару месяцев назад он и не мечтал о том, что сможет стать хозяином участка с магическим источником, а теперь уже и территория расчищена, и защита стоит, и вот-вот конюшня для фестралов будет построена!

Чары оповестили о гостях, когда Эдриан уже сложил инструменты, поэтому он без задержек переместился в гостиную и нос к носу столкнулся с Нарциссой. Неловкости между ними давно не было, оба решили просто жить дальше, сохранив дружбу, и он приветливо улыбнулся.

— Что привело тебя в мою скромную обитель этим чудесным утром?

— Драко сбежал в Нотт-мэнор, хотя я его предупреждала, что нас ждут в другом месте, — проворчала Нарцисса, закатив глаза. — Ему хватает общения, конечно, я это понимаю, но дочь моей приятельницы очень просила, чтобы я привела сына… — Нарцисса вдруг замолчала и чуть нахмурилась. — Эди, ты же в курсе планов тётушки Кассиопеи?

— Эм… Смотря каких, — осторожно кивнул он. — Ты отлично знаешь, что леди Блэк не из тех, кто считает нужным отчитываться в своих решениях.

— Конечно, — отмахнулась она, — но то, как лихо она решила отдать родительский дом Андромеде!..

Обиду Нарциссы он понимал, однако никакого желания влезать в разборки Блэков не было.

— У тебя же есть дом, — отстранённо заметил Эдриан и сразу же пожалел о реплике — глаза Нарциссы сузились, сверкнув сталью.

— Серьёзно? Убогий коттедж? Речь идет о семейном доме, стоящем на магическом источнике!

— Ты — миссис Малфой, — перебил Эдриан без сочувствия, — а Андромеда приживалка Вальбурги. Я понимаю, — уже мягко продолжил он, — тебе обидно, но решение Кассиопеи логично и правильно.

Нарцисса помолчала, беря себя в руки — демонстрация тяжёлого характера была бы неуместна, и она это хорошо понимала.

— Ты что-то знаешь? — наконец спросила она.

Готового ответа у Эдриана не было, и он пожал плечами:

— Думаю, да, но не уверен, в чём именно первопричина.

— Или не хочешь мне говорить, — вдруг хмыкнула Нарцисса и грустно усмехнулась. — Ладно, прости. Я не должна была поднимать эту тему.

— Мне вправду жаль, — ответно улыбнулся он. — Я спрашивал леди Блэк, почему Андромеда, а не ты…

За спиной сработал камин, а Эдриан замолчал, оборачиваясь.

— Что — Андромеда? — спросила миссис Тонкс собственной персоной. — Доброе утро.

Он замялся, вопросительно посмотрев на Нарциссу, но та решила не отвечать. Холодно поздоровалась с сестрой и, в двух словах объяснив причину визита, ушла в детскую за сыном, оставляя насторожившуюся Андромеду на Эдриана.

— Хорошо, что ты зашла, — игнорируя читающееся на её лице любопытство, сменил он тему, — я хотел поговорить с тобой о поведении Нимфадоры.

Слова Нарциссы были сразу же забыты.

— Что натворила моя дочь? — как-то обречённо спросила Андромеда, и по тому, как она это сказала, Эдриан всё понял.

— Ничего ужасного, не волнуйся, но… Меда, позволь мне говорить прямо. Нимфадора не в первый раз провоцирует конфликты. Давина даёт сдачи, а вот Летиция из-за этого то и дело рыдает. Да и спрятанные игрушки не улучшают настроение Теодора или Драко. Она делает мелкие гадости, натурально стравливает детей, специально ссоря их. Я понимаю, она старше, попытки покомандовать мелкими вполне нормальны, но вот самоутверждаться за счёт моих детей я не позволю. — Андромеда молчала, глядя в сторону, и он рассказал о ситуации в доме Флинтов и едва не случившемся скандале. — Дети давно разделились — по возрасту, поэтому мы не вмешивались. Хочет дружить с Флинтами — на здоровье, никто не возражает. Лукас и Дуглас ей ближе по возрасту, опять же уже учатся в Хогвартсе, с ними Нимфадоре наверняка интереснее, чем с кузинами или малышнёй. Маркус со старшими братьями не ладил никогда, но и вражды между ними не было, а твоя дочь будто нарочно пытается их стравить. Но Флинты между собой бы сами разобрались, касайся вопрос лишь их троих, но замешаны и другие люди, в том числе этот мальчик, Керли. И вот тут ситуация осложняется. Война с Дюком никому не нужна, а если мальчишки сцепятся… Это ни для кого не кончится хорошо. Нимфадора не знает истинной причины, почему Марк не желает общаться с другом своих братьев, и всё равно пытается манипулировать…

— Я тоже не знаю, — перебила миссис Тонкс. — Точнее, я даже не знала, что есть какая-то серьёзная причина и дело не в обычном соперничестве между братьями.

Эдриан удивился было, а затем вспомнил, что до недавнего времени Андромеда практически игнорировала магическое общество, предпочтя уйти в маггловский мир мужа. Пришлось рассказывать историю Ника, Катарины Маккормак и Дюка, но зато настроение Андромеды тотчас переменилось.

— Дора очень сблизилась со старшими мальчиками Мэдди, да и Керли ей нравится, боюсь, если она узнает правду, станет только хуже — с Ником у неё не получилось дружбы, очень уж они разные, дочь точно займёт сторону Керли…

— Меда, я же не возражаю, чтобы она выбрала компанию Флинтов, — поморщился Эдриан. — Весь вопрос в том, как она при этом будет вести себя с остальными. Если дети узнают правду и между сводными братьями возникнут трения, взрослым придётся вмешиваться. Все мы понимаем, кто такой Дюк и чем может обернуться ссора с ним, но Ник свой, понимаешь? Этот мальчик не виноват, что его мать оказалась кукушкой, и я не позволю навредить ему. Однако предпочёл бы избежать открытой конфронтации. Поэтому…

— Я поняла, — задумчиво кивнула Андромеда, не дослушав.

У Эдриана были в этом сомнения, но продолжать обсуждение не имело смысла, и он сменил тему, спросив о том, что очень давно хотел выяснить, да всё случай не представлялся:

— Кстати, как у Доры обстоят дела с метаморфизмом? Я не заметил, чтобы она контролировала свой дар.

— Она и не контролирует, — снова вздохнула миссис Тонкс. — Чуть эмоциональный фон изменится — Дора тоже меняется. Тётя Вэл начала учить медитации, но… — Андромеда махнула рукой. — Боюсь, пока дочь не приступит к изучению окклюменции, про контроль можно и не вспоминать.

Дальнейший разговор не затянулся, и хотя Эдриан не отказал юной провокаторше от дома, им с Андромедой обоим было понятно, что Доре не стоит приходить в Нотт-мэнор, раз уж она сделала свой выбор компании.

— В свете сказанного мой вопрос, наверное, не очень уместен, — неуверенно начала Андромеда после паузы, — но тётушка приказала узнать, когда ты сможешь заняться домом моих родителей.

— Не раньше следующего месяца, — решительно ответил Эдриан, внутренне чувствуя сопротивление. В большой компании у Нимфадоры был выбор, кого из детей «помучить», а когда они с Летицией станут жить в одном доме, бедной плаксе можно будет лишь посочувствовать. И всё же он обещал… — Я помню о просьбе леди Блэк.

— Хорошо, — ненатурально улыбнулась Андромеда.

Проводив гостью, Эдриан задумался. Изначально он согласился принять маленькую магглу из-за её дара, в надежде развить метаморфизм у Эди. Но никаких перемен так и не заметил. Как Эди сменил масть вскоре после того, как поселился в доме, подстраиваясь под внешность Ноттов, чтобы быть похожим на отца и брата, так и оставался брюнетом, больше не пытаясь что-то менять в своём облике несмотря на то, что почти ежедневно наблюдал за тем, как легко и непринуждённо это делает Дора. Сделав мысленную отметку расспросить сына, Эдриан уже шагнул в сторону кабинета, когда камин вновь заработал, и через пять секунд из огня вышел до синевы бледный Берт с пергаментом в руках.

— Доброе… — начал было Эдриан, но запнулся при виде его состояния и взволнованно шагнул навстречу другу. — Что теперь случилось?

Молча протянув сложенный пергамент, тот на негнущихся ногах подошёл к дивану и буквально рухнул на него.

Развернув послание, Эдриан стал читать написанный витиеватым почерком текст, не очень понимая, чем просьба проверить защитные чары и в случае необходимости усилить их напугала Берта, пока не дошёл до третьего абзаца. Сдержать удивление не вышло, и он присвистнул.

— Дамблдор? — удивлённо озвучил он. — Дамблдор хочет нанять тебя?.. Интересно, что старик задумал?

Берт молчал, но все его страхи легко читались по лицу.

— Ты же не думаешь, что старик решил использовать школу просто в качестве повода познакомиться с тобой? Берт, ты человек новый, Дамблдору вполне могло показаться хорошей идеей попытаться сблизиться с тобой, но — месяцы назад, до того, как половина его противников успела войти в число твоих если не друзей, то добрых знакомых.

— Читай дальше, — хрипло буркнул Берт.

Эдриан поднятием бровей выразил недоумение, но промолчал и покорно опустил взгляд на текст.

Ответ был уже в следующем абзаце. Дамблдор действительно пытался связаться с Альбертом Максом еще в начале весны, да только его письма возвращались непрочтёнными, и старик заключил, что дело в установленной вокруг поместья Максов защите, не пропускающей незнакомых птиц. Берт не бывал в общественных местах, так что о «случайной встрече» речи не шло, да и общих знакомых, через которых Альбус мог бы подобраться, не нашлось — пришлось ему ждать удобного случая, который всё не наступал. Пока наконец очередная сова не смогла отдать послание на пороге «Гордости Британии», где Берт встречался с потенциальным заказчиком.

По лицу Эдриана поняв, что он прочитал ответ, Берт сделал над собой усилие и заговорил:

— Я не могу воспринимать его иначе чем верховного чародея, что отправил меня на пожизненное в Азкабан. Знаю, что всё изменилось, что его влияние уменьшилось, что он не сможет меня достать, но…

— Берт, — мягко улыбнулся Эдриан, садясь рядом и кладя руку ему на плечо, — ты в безопасности. И ты не обязан встречаться с тем, с кем не хочешь. Можешь выбросить этот пергамент, можешь черкнуть ответ, мол, ты не заинтересован — это твой выбор.

— Ты разве не хочешь приложить руку к хогвартским щитам? — устало хмыкнул тот.

Эдриан усмехнулся и развёл руками:

— Кто же не захочет? Но меня Дамблдор точно не подпустит к школе, а тебя я о таком просить не стану.

— Почему? — вдруг спросил Берт без прошлых эмоций в голосе, теперь в его глазах светились привычное любопытство и желание разобраться.

— Потому что Грюм при всей своей ненависти к Пожирателям смерти нормальный мужик. Сложный, вредный, опасный, но к нему можно найти подход. Я знаю его и могу с уверенностью утверждать, что он не плохой человек. Когда я просил тебя помочь школе авроров или со взломом дома Галега, я знал, что смогу тебя вытащить — что бы ни случилось. Но важнее то, что реальной опасности не было. Ты был нужен Скримджеру и Грюму, они не были заинтересованы в том, чтобы разоблачать мастера. А Дамблдор… Мы не знаем его планов и настроений, даже его силы для нас загадка. И вступать в открытое противостояние нам невыгодно, а если уж говорить откровенно — чересчур опасно. Я, например, не посмею заявить, что справлюсь с ним. Может, если старик будет действовать с оглядкой на свою репутацию, и смогу, но ставить на это я бы не стал. Даже галлеоны, а твою жизнь и подавно.

— Значит, просто отказать?

— Попробуй поторговаться, — улыбнулся Эдриан. — Ты занят, у тебя очередь желающих, ты американец — на тебя не подействует ни заветное «Хогвартс», ни громкое имя директора. Мало ли, вдруг удастся узнать что-то интересное?

9.8.23