Middle (джен)

На вопрос Сэвиджа, где они могут поговорить с девочками наедине, Уисп предложил свою комнату и сам проводил их туда вместе со старшей. Впрочем, толку от этого разговора было мало: Гвендолин утверждала, что ушла спать в час ночи, и до утра из комнаты не выходила. И, конечно, ничего не слышала. На вопрос о том, с кем и как обычно спал мистер Старди, она ответила:

— Он почти всегда спал с тётей. На подушке, рядом. Он её очень любил.

Закончив с ней, Сэвидж сам сходил за Элеонорой — и когда они вернулись и вошли в комнату, девочка выразительно посмотрела на стену, к которой прилегало изголовье старинной большой кровати, и беззвучно произнесла: «Мама». Сэвидж чуть прикрыл глаза, показывая, что понял её, и начал допрос — и получил всё те же ответы: что кот всегда спал с тётей, рядом, на подушке, и что любил её и часто в зимние холодные ночи придвигался к ней поближе.

Прощаясь с Хамбл — Гарри почему-то так и звал её про себя, по фамилии, как взрослую, а не по имени, — Сэвидж явно что-то сунул ей в тот карман, что не был виден со стороны кровати. Затем Сэвидж и Бартоломью ещё раз допросил, и мистера Хамбла — и все твердили, что мистер Старди обожал больную. И почти всё время был с ней. А вот мистер Уисп из этого общего хора заметно выбился, сказав:

— Я, честно говоря, не знаю, как тут было. Я же тут не жил. Но не могу сказать, что, приезжая, часто наблюдал кота у Ариэль. Лично у меня сложилось впечатление, что он, скорее, предпочитал малышку.

— Элеонору? — уточнил Сэвидж.

— Да, они с ним вечно вместе где-нибудь бродили. Но раз Эва говорит, что он спал с Ариэль, наверное, так и было.

— Конечно, — кивнул Сэвидж и попросил: — Расскажите немного о племянниках. Вы их хорошо знаете?

— Честно говоря, не слишком, — признался Уисп. — Барти не слишком-то интересует квиддич, а девочки… ну… — он улыбнулся, и Сэвидж понимающе кивнул. — Да нет, я их люблю и всё такое, — добавил Уисп. — И я знаю, они мною гордятся, — произнёс он с заметным удовольствием. — Гвен даже играет в школьной команде, но мне кажется, что это, скорее, потому что она моя племянница. Вы понимаете?

— Пожалуй, — согласился Сэвидж.

— Нет, она хорошая, — заверил его Уисп. — Но я-то вижу, что ей больше интересны деньги. Удивительно практического ума девочка.

— Ну, это неплохо, — заметил Сэвидж.

— Нет, конечно, нет, — согласился с ним Уисп. — Но, честно, Нора мне как-то понятнее. Умная девочка.

— Умная? — переспросил Сэвидж.

— Да, очень умная, — подтвердил он. — Жаль, квиддич её совсем не интересует… но, возможно, она станет известным учёным. Или, может быть, исследователем. На мой взгляд, правда, — он чуть подался вперёд, — Нора уж слишком серьёзно относится к маггловской учёбе. Не думаю, что это хорошо. Но я надеюсь, она это перерастёт, когда поедет в Хогвартс.

— Ну что дурного в маггловской школе? — спросил Сэвидж, и Уисп ответил удивлённо:

— Это же магглы. Вполне довольно, чтобы они научили её писать, считать и всё такое. Нора твердит о каких-то умных машинах… — он покачал головой и пожал плечами. — Но это всё пройдёт, я просто убеждён. Поедет в Хогвартс — и забудет о всей этой ерунде.

— Наверняка, — благожелательно согласился с ним Сэвидж.

На этом допрос, в общем-то, закончился, и Сэвидж попросил Уиспа передать миссис Хамбл, чтобы она тоже зашла сюда. Однако же допрашивать её не стал, а просто попросил отдать бельё с постели, на которой спала умершая.

— Оно внизу — лежит, ждёт глажки, — холодно сказала миссис Хамбл.

— Вы его уже постирали? — удивился Сэвидж.

— У нас так принято, — отрезала она. — У нас в семье. Оставить после покойника бельё на ночь — позвать смерть в дом.

— Понимаю, — кивнул Сэвидж. — Но мы всё-таки его возьмём.

— Как вам угодно, — пожала плечами миссис Хамбл. — Я принесу сейчас.

— Мы уже уходим, — Сэвидж встал. — И заберём постельное бельё и тело мисс Уисп.

Сэвидж с Гарри спустились вниз, за телом, которое перед тем, как подняться наверх, тот запечатал чарами в гробу. Теперь им оставалось лишь забрать его и отнести патологоанатомам в Мунго с просьбой побыстрей установить причину смерти, а бельё отдать экспертам.

— На самом деле я не думаю, что мы узнаем что-то новое, — сказал он Гарри, когда они вышли из Мунго. — Наверняка всё именно так и было: кота положили на её лицо и прижали, и эксперты найдут в её рту, носу и в дыхательных путях его шерсть. Нам нужен сам кот.

— Давайте заберём его у… — начал было Гарри и остановился. Они не знали, у кого Элеонора Хамбл спрятала кота!

— Я назначил мисс Хамбл встречу неподалёку от её дома в два часа, — сказал Сэвидж. — Надеюсь, она сможет вырваться, а если нет, ты пойдёшь туда к трём, и вы заберёте кота. У меня встреча с Уилдсмитами. Кота отнесёшь к экспертам… хотя нет, — он потёр затылок. — Нет же никого. Что ж, придётся вызвать. Идём, нужно послать сову.

— А почему не Патронуса? — спросил Гарри, и Сэвидж пояснил:

— Потому что это официальный вызов с выходного, а Патронусы пока не научились носить письма. Иначе эксперту этот выход не оплатят, а это не слишком справедливо. Тем более и время есть.

До двух часов оставалось ещё примерно полчаса, и когда Гарри с Сэвиджем вернулись в министерство, тот спросил:

— Что думаешь?

— Я думаю, они все врут о том, что кот спал на подушке с Ариэль, — ответил Гарри. — Кто-то из них его обездвижил и положил ей на лицо.

— Кто?

— Я думаю, что миссис Хамбл, — Гарри был, на самом деле, в этом почти уверен. — Это она нашла её, она сказала, что кот спал рядом на подушке, и она явно не была нам рада.

— В твоих словах есть логика, — согласился Сэвидж. — Могла ли она защищать кого-то? Детей? Мужа? И солгать?

— Могла, — признал Гарри. — Но зачем бы это делать детям?

— А ей зачем? — ответил вопросом на вопрос Сэвидж.

— Она ухаживала за сестрой и, видимо, устала, — ответил Гарри. — Её даже можно понять, сэр.

— Можно, — задумчиво согласился Сэвидж. — Я думаю, что дети, да и муж участвовали в этом. В уходе, я имел в виду. У всех них есть мотив.

— Даже у Элеоноры? — с сомнением спросил Гарри.

— Почему нет? — тоже спросил Сэвидж. — Девочка умна, а приём «совершил преступление — первым сообщи о нём» родился раньше нас. Опять же, мы пока не видели кота, — напомнил он. — Я не удивлюсь, если выяснится, что он сбежал.

— Вы ей не верите? — Гарри поймал себя на том, что ему это неприятно. Хамбл… Элеонора Хамбл нравилась ему, и он… похоже, да — он был пристрастен.

— Я никому не верю, — назидательно проговорил Сэвидж и чуть улыбнулся. — И не советую тебе. Она милое дитя, но я видел всякое. Иные милые дети страшней какого-нибудь Пожирателя.

— Сэр! — не удержался Гарри, и Сэвидж снова улыбнулся:

— Хорошо, я несколько преувеличил. Ну, посмотрим, — он притянул к себе чистый пергамент и перо и погрузился в работу.

У Гарри тоже было полно дел: его стол оккупировала стайка разноцветных самолётиков, и он сел их разбирать. И так заработался, что едва не пропустил время — хорошо, что Сэвидж оказался более внимательным и без пяти два позвал:

— Пора. Надеюсь, сюда мы вернёмся уже с котом.

Встречу Элеоноре Хамбл Сэвидж назначил у той самой ёлки на площади, на которую та по легенде ходила смотреть утром. Когда они появились там ровно в два часа, девочка уже ждала их прямо под моросящим дождём.

— Извините, что заставили вас ждать, — сказал Сэвидж. — Всё в порядке? Ваша мама ничего не заподозрила?

— Нет, — она пожала плечами. — Она сказала нам: «Займитесь чем-то», и я спросила, можно ли мне пойти и погулять. Она не возражала. Она никогда не возражает. Тем более что они сейчас все ссорятся.

— Кто «все»? — спросил Сэвидж.

— Взрослые, включая Барти, — ответила она и сжала губы. — Извините, что я обманула вас. Пожалуйста.

— Это мама вам велела? — спросил Гарри.

— Она сказала, что так нам быстрее тётю отдадут, — сказала она. Элеонора Хамбл казалась расстроенной, и Гарри недоумевал, что же случилось, когда Сэвидж задал ей этот вопрос:

— Что у вас случилось?

— Ничего, — Гарри прямо физически почувствовал, как она замкнулась.

Сэвидж вдруг присел на корточки и, заглянув Элеоноре в глаза, сказал:

— Чтобы ни открылось, вы ни в чём не виноваты.

— Тётя же не просто умерла, да? — спросила она, пристально на него глядя и бледнея прямо на глазах.

— Я не знаю, — серьёзно ответил Сэвидж. — Именно это мы собираемся узнать. Возможно, нет — бывает всякое. Для этого нам нужен мистер Старди — вы сказали, что спрятали его у подруги. Где она живёт?

— Я просто не подумала, — прошептала Элеонора, и Гарри отчаянно захотелось обнять её и защитить. От всех и от всего — настолько она сейчас выглядела маленькой, виноватой и несчастной. — Я так испугалась, когда папа сказал, что мистера Старди нужно наказать… нельзя жить с убийцей. Я не подумала, — повторила она, и снова сжала губы.

— Ваш папа прав, — Сэвидж очень осторожно коснулся её плеча. — Нельзя жить с убийцей. Ваша тётя заслуживает правды — какой бы она ни была. Как зовут вашу подругу? — спросил он, и Гарри подумал, что она не скажет. Просто не назовёт имя — и… и что? Через четыре часа вернутся родители подруги, найдут кота, вернут его Хамблам — и те… если там поставить пост, забрать кота будет несложно.

Впервые Гарри так ясно почувствовал иную сторону своей работы. Сейчас он… они оба были не спасателями, не восстановителями справедливости — сейчас они разрушали жизнь этой девочки, пришедшей к ним за помощью. Кто бы из её родных ни убил Ариэль Уисп, для Элеоноры это будет не просто удар — она навсегда останется предательницей, по крайней мере, в собственных глазах, да и в глазах семьи. И с этим уже ничего не сделать. Причём если вдруг выяснится, что всё случилось именно так, как говорила её мать, это дела не изменит — тогда получится, что она погубила своего кота. Хотя, наверное, это всё же лучше, чем выдать мать или отца. Или, возможно, брата…

— Если я вам не скажу, — тихо проговорила Элеонора, — вы ведь всё равно мистера Старди найдёте. Её родители вернут его домой.

— Вы действительно ни в чём не виноваты, — повторил Сэвидж. — Так бывает, к сожалению. Но вы правы: мы всё равно его найдём. Тем более что вы назвали имя: Фло. Я думаю, ваши родители легко поймут, о ком речь. Но будет проще, если вы нам просто назовёте её имя.

— Флоренс Мергус, — ответила Элеонора и всё-таки заплакала, правда, тут же как-то яростно стёрла слёзы тыльным краем рукава. — Они живут рядом с Манчестером.

— Вы проводите нас по каминной сети? — спросил Сэвидж, и она тихо кивнула.

Они аппарировали к «Дырявому котлу» и уже оттуда камином отправились в дом Мергусов. Похоже, Флоренс ждала подругу — во всяком случае, когда Гарри последним вышел из камина, пропустив сначала Сэвиджа, а потом и Элеонору, маленькая хозяйка дома уже была на месте. Довольно высокая, с не доходящими до плеч прямыми светлыми волосами, в яркой футболке с длинными рукавами с надписью «Жизнь это любовь» и джинсах, она стояла возле камина, а у её ног тёрся буро-полосатый кот, пушистый и очень, очень большой.

Пока Сэвидж благодарил её и говорил, что сейчас идёт расследование, и им нужно забрать мистера Старди, но они позаботятся о том, чтобы с ним ничего не случилось, Флоренс смотрела то на гостей, то на подругу, а потом сказала:

— Я его покормила, но он, кажется, не наелся.

— Мы это уладим, — пообещал Сэвидж. — У мистера Старди есть какая-нибудь корзинка, или что-то подобное?

— Она дома, — сказала Элеонора. — Стоит в кладовке, но я не смогла её забрать… я его просто так, на руках отнесла.

Она присела на корточки, и кот подошёл к ней и ткнулся лбом в протянутую руку. Элеонора подняла его, прижала к себе и зарылась лицом в его шерсть. Она была такой несчастной и одинокой, что Гарри почувствовал чудовищное бессилие — если бы он как-нибудь мог доказать ей, что она ни в чём не виновата!

— Мы позаботимся о нём, — мягко проговорил Сэвидж, подходя к ней. Она отдала ему кота, но тот не выказал никакого желания сидеть на его руках и, ловко вывернувшись, спрыгнул на пол и возмущённо мяукнул. Элеонора вновь села на корточки, погладила кота и попросила:

— Пожалуйста, иди с ними, Старди, ладно? Тебе нельзя сейчас домой, совсем нельзя. Он может побыть у вас… до… какое-то время? — попросила она, вновь посмотрев на Сэвиджа.

— Да, я думаю, это возможно, — кивнул тот. Потом наколдовал корзину с подушкой внутри, и Элеонора вновь взяла кота и посадила в неё. И опять погладила и попросила:

— Пожалуйста, пойди с ними, Старди, ладно?

Кот снова мяукнул, и она, наклонившись, обняла его и прижала к себе, а потом расстегнула пальто, достала из кармана платья свой белый носовой платок, которым утирала слёзы ещё в Аврорате, и обвязала его вокруг кошачьей шеи. А затем сняла шапку, вывернула её наизнанку и положила в корзинку.

— Скажу маме, что потеряла, — едва удерживаясь от слёз, твёрдо сказала она, вставая, и Гарри тоже вытащил из кармана свой носовой платок, превратил его в точно такую же шапку и протянул ей. — Спасибо, — она надела её и даже постаралась улыбнуться.

Флоренс с тревогой наблюдала за своей подругой и, не выдержав, подошла к ней и крепко обняла. Элеонора ей ответила, и девочки так замерли, обнявшись, и от их вида Гарри стало немного легче. По крайней мере, в этом мире был кто-то, кто любил Элеонору и кто наверняка её поддержит и поможет пережить грядущую трагедию.