Middle (джен)

Несмотря на всё случившееся, о заборе образцов Сэвидж не забыл и собрал их до того, как они с Гарри покинули дом Хамблов.

— Полночь минула, — сказал Сэвидж, когда они вышли на улицу. — Определённо, мистеру Хамблу-младшему будет полезно подождать нас до утра.

— А он ничего с собой не сделает? — спросил Гарри встревоженно. Не то чтобы ему было и вправду жаль Бартоломью, но что будет тогда с его матерью? И — следовательно — с Элеонорой?

— Да не должен, — отмахнулся Сэвидж. — Он же думает, что мы его вот-вот отпустим. Мы ему даже не намекнули на то, что его ждёт. Я думаю, он очень возмущённо пойдёт спать, и всё. Решив, что и мы так сделали и про него забыли. Но на всякий случае там есть и дежурный. Но если хочешь, — усмехнулся он, — то можешь вернуться и усыпить его. Лично я — домой. Спать.

— Я бы лучше подстраховался, сэр, — сказал Гарри.

— Да делай что хочешь, — легко согласился Сэвидж. — Можешь завтра прийти к обеду.

— А вы, сэр? — уточнил Гарри, и Сэвидж рассмеялся:

— Да не буду я его без тебя допрашивать. Что ж я, совсем сволочь? Я и сам, пожалуй, опоздаю завтра… буду часов в десять. Приходи к полудню — и начнём. Кот пока что — до суда — пусть побудет у тебя.

— Да, сэр, — обрадованно сказал Гарри и аппарировал к министерству.

Он совсем не чувствовал усталости — хотя встал сегодня рано, да и день был непростым. А вот есть хотелось... Но сначала Гарри спустился в Аврорат, дошёл до камеры с Бартоломью Хамблом и с облегченьем обнаружил, что тот крепко спит. Можно было бы уйти спокойно, но Гарри всё-таки подстраховался и наложил на спящего сонные чары. Ничего, тому не повредит, от Гарри не убудет, а какого-нибудь глупого несчастья не случится. Не сейчас, по крайней мере. Но, с другой стороны, Гарри же не сможет делать это постоянно! Завтра Бартоломью Хамблу предъявят обвинение, и он… что он сделает с собой? Но даже если Гарри будет зачаровывать его всё время, то продлится это только до суда — а дальше?

Он вздохнул, но чар не снял и просто пошёл, наконец, домой, думая, что Джинни, вероятно, давно спит, и Кричер тоже, но, наверное, на кухне есть какая-нибудь еда. Аппарировав к дому на Гриммо, Гарри с изумлением увидел крупную надпись мелом на двери: «Осторожно! Кот пытается сбежать!» — и, поднявшись по ступенькам, наколдовал кусок фанеры себе по пояс высотой, приставил к краю двери и очень осторожно начал открывать её. И едва щель увеличилась дюймов до пяти, Гарри ощутил давление внизу своего импровизированного щита и приставил к нему ногу.

Так он и вошёл, двигая перед собою «щит» и теперь уже видя упирающегося в него головой и лапами кота, отодвигать которого оказалось не так просто. Когда Гарри наконец закрыл дверь за собой и убрал «щит», кот буквально просочился к ней и заскрёб лапами. Потом повернулся, посмотрел на Гарри и завыл.

— Ну вот, — услышал Гарри голос Джинни. — И так весь вечер. С тех пор как ты ушёл.

— Привет, — Гарри виновато посмотрел на неё — она явно ещё не ложилась и выглядела расстроенной. — Всё время?

— Да, — она вздохнула и, подойдя, присела и погладила рукой в бальной шёлковой перчатке скребущего дверь кота. — Не ел, не пил — чего я ему только ни предлагала…

— Он нервничает, — Гарри тоже присел рядом и погладил кота. Тот не возражал, но и не радовался — вообще никак не среагировал, продолжая скрести дверь и то ли выть, то ли кричать. — Джин, я даже не знаю, где живёт Уисп…

— Кеннилуорти Уисп? — переспросила Джинни. — В Ноттингемшире — на этой неделе игр нет. Это его кот?

— Его племянницы, — вздохнул Гарри. — Но она сейчас… а погоди — может, они ещё не ушли. Я сейчас. Держи его, — попросил он, и когда Джинни крепко взяла кота за грудь, буквально выскользнул за дверь и аппарировал к дому Хамблов, почти молясь, чтобы Уисп с Элеонорой ещё не успели его покинуть.

Дверь ему открыла миссис Хамбл, и Гарри стало её жалко: казалось, за те несколько минут, что он её не видел, она постарела лет на десять.

— Что? — спросила она, хватаясь за сердце. — Что с Барти?!

— С ним всё хорошо, он спит, — ответил Гарри. — Зашёл вам сказать.

— Спит, — повторила она напряжённо.

— Да, спит. Крепко, — Гарри чуть-чуть улыбнулся. — С ним всё хорошо. Мэм, а мистер Уисп ещё у вас?

— Здесь, да, — она отступила назад, впуская Гарри. — Наверху он, — она махнула рукой в сторону лестницы. И спросила тихо: — Что с ним будет?

— С вашим сыном? — на всякий случай переспросил Гарри, и она кивнула:

— Да.

— Не знаю, — честно сказал Гарри. — Как решит Визенгамот. В любом случае ему сломают палочку.

— Но это же нечестно, — как-то по-детски проговорила миссис Хамбл. — Если ему и так сломают палочку, его же не должны ещё и в Азкабан.

— Ему шестнадцать, — Гарри не знал, что ей ещё сказать, и просто повторял то, что говорил ей Сэвидж.

— Но ведь или одно, или другое? — с тоскливой надеждой спросила она.

— Обычно так, но всякое бывает, — сказал Гарри. — Мы ведь ещё даже не знаем, почему он это сделал.

— Я тоже не знаю, — тихо призналась миссис Хамбл. — Я сама за ней ухаживала… Барти к Эли даже и не заходил — только в праздники, поздравить… я не понимаю, — на её глазах блеснули слёзы.

— Мне жаль, — сочувственно проговорил Гарри. Он бы с ней поговорил ещё, но ему нужно было застать Уиспа и, главное, Элеонору. — Я поднимусь?

— Пойдёмте, — она смахнула слёзы тыльной стороной руки и пошла к лестнице. Они поднялись на второй этаж, и миссис Хамбл открыла одну из дверей: — К тебе, — сказала она.

Комната была совсем небольшой. Кровать, застеленная светло-зелёным покрывалом, стояла у самого окна. По одной из стен располагались высокий и довольно узкий шкаф и небольшой комод, у другой — стол, по краям которого высились стопки книжек и тетрадей. Над столом висела полка — почему-то одна, полностью забитая книгами и изнутри, и наверху, и места им явно не хватало.

На полу лежал открытый чемодан, куда Элеонора сейчас перекладывала вещи из комода. Большая его часть была уже заполнена книгами, и Гарри не понимал, где же они здесь прежде помещались.

— Добрый вечер, — поздоровался он. Элеонора и сидящий на кровати Уисп разом посмотрели на него. — Я понимаю, что уже ночь, — сказал Гарри немного извиняющимся тоном. — Но я подумал, что вы, может быть, ещё здесь. Мистер Старди очень по вам скучает, — сказал он Элеоноре. — Сидит в коридоре и скребётся в дверь. К сожалению, я не могу его отдать вам сейчас, но, может быть, вы его навестите?

— Можно? — Элеонора посмотрела было на мать, но потом, вспомнив, повернулась к дяде.

— Да, конечно, — сказал тот. — Прямо сейчас?

— Извините, — вздохнул Гарри. — Но, может быть, он успокоится и поест хотя бы, если её увидит.

— Да что уж, — махнул Уисп рукой. — Пойдём, конечно. Какой день тяжёлый… Сейчас Нора соберётся — и пойдём. Вы подождёте несколько минут?

— Конечно, — кивнул Гарри. — Мы все тоже всё равно не спим.

— Извините нас, — сказал Уисп, и Гарри запротестовал:

— Да что вы! Всё в порядке. Просто его жалко — он такой несчастный.

— Ему тоже тяжело, — сказал Уисп. — Он за сутки потерял сперва одну хозяйку, а потом его забрали у второй. И в незнакомый дом… а может быть, его можно подержать у нас? У меня дома. Он его хотя бы знает. Я могу запереть его в какой-нибудь из комнат.

— Нет, нельзя, — вздохнул Гарри. — Но мисс Элеонора может его навещать, я думаю. При мне. И вы, — добавил он, раздумывая о том, что скажет ему завтра Сэвидж. Но ведь он же будет наблюдать за ним! За котом. А следы Элеоноры на его шерсти есть и так.

— Спасибо вам, — кивнул Уисп. — Боюсь, я плохо сейчас соображаю. Всё это… — он покачал головой и потёр лицо ладонями. — Я сам, конечно, тоже виноват.

— В чём? — осторожно спросил Гарри.

— Ну, по сути, Эли занималась только Эва. Я давал, конечно, деньги, но… она была с ней постоянно. Видимо, не всем здесь это нравилось… но я не мог даже помыслить, чтобы Барти… — он снова покачал головой.

Элеонора между тем закончила собирать вещи и, увидев, что в чемодане ещё есть место, подошла к столу и начала собирать ещё и книги.

— Я её любила, — сказала от двери миссис Хамбл. — Ужасно было видеть Эли вот такой… но я её любила. И она же… вы знаете, — она чуть слышно всхлипнула, — ей ведь в последние недели становилось лучше. Уорт не так давно нашёл целителя, и у неё был прогресс! Она… она всё чаще стала меня узнавать, — она вновь смахнула слёзы с глаз. — И улыбаться. Она… у Эли появился шанс. Мы с Уортом верили… и вот… я не понимаю, — прошептала она. — Я просто не понимаю… Барти никогда, никогда не занимался ей! Девочки мне иной раз помогали, да, а Барти никогда… Не понимаю, — она покачала головой.

— Ваша сестра стала поправляться? — спросил Гарри. Этот факт мог вовсе ничего не значить, а мог и оказаться важным. Может быть, даже решающим.

— Да, стала, — подтвердил и Уисп, а миссис Хамбл просто кивнула. — Я выписал целителя из Дании — и его зелья и сеансы стали помогать. Очень медленно, и он не давал гарантий, но прогресс был. Мы… мы так радовались.

— И она могла совсем поправиться? — Гарри очень жалел, что с ним нет Сэвиджа.

— Шанс на это был, — ответил Уисп, пока Элеонора укладывала книжки в чемодан. — Прогноз был осторожным, но после всех отказов, что мы получили, это была надежда.

— Мне всё кажется, что Эли у себя, — тихо проговорила миссис Хамбл. — Я когда вечером вернулась, пошла кипятить чай, посмотрела на часы и обмерла — зелья-то… я всё пропустила… — она закрыла лицо руками, стараясь не заплакать.

— Я понимаю, — Уисп встал, подошёл к сестре и обнял её. — Нора, ты готова?

— Да, — Элеонора быстро взяла ещё несколько книг с полки и положила в чемодан, а потом подошла к кровати и вынула из-под одеяла вязанного малинового кота, небольшого и основательно потрёпанного, и положила в чемодан. Миссис Хамбл вдруг громко вздохнула, развернулась и быстро ушла, почти убежала, а Уисп, обняв племянницу, сказал:

— Эве очень тяжело. Она со временем одумается и поймёт, что неправа. Ей просто очень плохо сейчас.

— Я понимаю, — серьёзно ответила Элеонора. — Я правда не хотела.

— Знаю, — он погладил её по волосам. — Ничего — поживёшь немного у меня, а там… ничего, — повторил он, но лицо у него было растерянное. — Мы готовы, мистер Поттер, — он мягко отстранил девочку, взял свою палочку и, закрыв чемодан, поднял его в воздух.

Они спустились вниз. Пока Уисп с Элеонорой одевались, Гарри стоял рядом и ждал появления кого-то из её родителей, но никто так и не пришёл. Впрочем, отец, наверное, или пил, или уже спал, напившись, а мать, возможно, плакала где-то в ванной или в спальне. Сестра же или уже спала, или не считала нужным провожать Элеонору — кто знает, какие у них были отношения…

Выйдя, они аппарировали на Гриммо. Открывая дверь, Гарри пустил вперёд Элеонору — и не прогадал: кот, едва её увидев, закричал, но совсем не так, как кричал раньше: в этом крике явно были слышны радость, облегчение и, кажется, ещё и недовольство, и упрёк. Элеонора подняла его на руки, и прошла вперёд, давая войти дяде с Гарри, и вежливо сказала:

— Здравствуйте.

— Привет, — сказал и Гарри стоящей в коридоре Джинни. — Вот, знакомьтесь: это мисс Элеонора Хамбл, хозяйка мистера Старди. И Кеннилуорти Уисп…

— О, мисс Уизли! — слегка поклонился тот. — Честь с вами познакомиться!

— Мне тоже, мистер Уисп, — Джинни протянула ему руку, а затем сказала и Элеоноре: — Привет, я Джинни.

Кот, меж тем, на руках у Элеоноры урчал так громко, что едва не заглушал их голоса, и всё задирал голову, потираясь щеками о щёки своей маленькой хозяйки, и они оба казались такими счастливыми, что Гарри сказал прежде, чем успел подумать:

— Может, вы у нас переночуете? Дом большой, мы будем рады… и он тоже, — он посмотрел на Уиспа. Элеонора тоже умоляюще уставилась на дядю, и Гарри видел, какого труда ей стоило молчать.

— Мы вас не стесним? — спросил тот, и Гарри с Джинни хором его заверили, что будут только рады. — Мне кажется, — сказал Уисп, — что Норе точно будет лучше этой ночью поспать с мистером Старди. Мне-то всё равно, где спать, — он улыбнулся, — даже интересно. Так что… да, спасибо.

— Вы поужинаете с нами? — спросила Джинни. — Понимаю, уже поздно, но раз так получилось…

— С удовольствием, — кивнул Уисп, и Гарри позвал:

— Кричер!

— Всё уже готово, господин, — проскрипел тот, появившись и весьма неодобрительно оглядывая гостей. — Господин сегодня поздно. Кричер долго, очень долго ждёт.

— Ой, — глаза Элеоноры расширились, и она уставилась на Кричера. — Это эльф?

— Да, это Кричер, — улыбнулся Гарри ей. Кот, обнаружив, что хозяйка отвлеклась от него, недовольно тявкнул и с силой ткнул носом её под подбородок.

— Старди, это эльф, — сказала Элеонора, наклоняясь и целуя его в нос. — Настоящий эльф!

— И он очень расстроится, если все мы сейчас не пойдём за стол, — сказала Джинни. — И, надеюсь, у вас выйдет накормить и мистера Старди, — добавила она и попросила: — Кричер, принеси его еду в столовую.

— Давай его сюда, — сказал Уисп, протягивая руки к коту, и Гарри только сейчас спохватился:

— Сэр, простите, вам нельзя брать его голыми руками! Только в перчатках. Мисс Элеоноре можно — он и так весь в её следах. А вам нельзя. И заклинания накладывать нельзя — иначе, я боюсь, вы можете оказаться даже не свидетелем, а пособником, — немного приврал он, чтобы у Уиспа даже мысли не возникло нарушить запрет.

— Я боюсь, мои вам не подойдут, — сказала Джинни, демонстрируя свои руки в шёлковых перчатках.

— У меня есть, — Уисп извлёк из кармана чёрные кожаные перчатки. — Хотя, конечно, это не так удобно — так что извините, мистер Старди, но сегодня я вас трогать не стану.

— Идёмте ужинать, — повторила Джинни, и Уисп, наконец, подошёл к Элеоноре и помог ей снять пальто.

Разумеется, первым делом Элеонора побежала кормить мистера Старди — и на сей раз тот опустошил свою миску безо всяких возражений.

— И что делать? — шёпотом спросила Джинни, глядя, как кот ест, а Элеонора сидит рядом с ним на корточках и гладит его по спине. — Может быть, им тут до суда пожить?

— Думаешь? — Гарри даже думать было страшно о том, что скажет ему утром Сэвидж. Но в предложении Джинни был, определённо, смысл.

— Ну не ходить же им сюда утром и вечером его кормить, — сказала Джинни, и Гарри признал:

— Мне нужно спросить Сэвиджа. Боюсь, я и так нарушил всё, что можно и нельзя.