Middle (джен)

Написав и отнеся заявку на обследование Бартоломью Хамбла экспертом, Гарри отправился домой — за Уиспом, не слишком-то рассчитывая его там застать. Однако он ошибся, а Сэвидж оказался прав: Гарри застал Уиспа с Джинни в гостиной, крайне оживлённо обсуждающими какой-то матч. Какой, Гарри не успел понять, потому что при его появлении они, конечно, отвлеклись… а сам Гарри вдруг подумал, что Сэвидж абсолютно прав, и Уиспу с Элеонорой, разумеется, нельзя здесь жить. Лучше он сам проведёт несколько ночей у Уиспа дома, охраняя их живую улику. Да, определённо, так всем будет удобнее — и, между прочим, и законнее.

— Как хорошо, что я вас застал! — радостно сказал он Уиспу. — Нам нужно взять у вас показания — вы можете сейчас пойти со мной?

— Не думаю, что это нужно, — сказала Джинни, — мне кажется, что Нора даже не заметит, но я пригляжу за ней.

— Да, пойдёмте, — согласился Уисп. — Я только ей скажу.

— Спасибо, — когда он вышел, Гарри обнял Джинни и поцеловал. — И прости, что всё это повисло на тебе.

— Что повисло? — улыбнулась она. — Знаешь, если наши дети будут похожи на Нору, это будет рай. Я даже не знала, что дети могут быть такими.

— Какими? — улыбнулся Гарри, стараясь скрыть смущение от этого её «наши дети».

— Спокойными! — воскликнула она. — И тихими. Её вообще не видно и не слышно: сидит с котом в своей комнате, читает и уроки делает. Маггловские! Сама делает уроки, представляешь?

— Ну да, — немного удивился Гарри. — Я так тоже делал…

— То есть, нашим детям есть, в кого такими быть? — обрадовалась Джинни, снова этим его жутко засмущав.

— И я, кстати, в детстве был тихим, — улыбнулся Гарри, но тут вернулся Уисп, и такой интересный разговор пришлось прервать.

По дороге в Аврорат Гарри с сожалением сказал Уиспу, что был рад бы предложить им с Элеонорой своё гостеприимство до самого суда, но закон это не одобряет.

— О, я понимаю, — кивнул Уисп. — И мы с Норой очень благодарны вам за эту ночь — мне кажется, ей это пошло на пользу. Да и мистер Старди уже старый — ему тоже такие потрясения некстати.

— Сколько ему лет? — спросил Гарри.

— Точно не знаю, — ответил Уисп. — Он жил ещё у наших родителей, и долго, а пять лет назад Ариэль получила его вместе с домом. Я думаю, ему, пожалуй, лет пятнадцать. Можно, Нора будет навещать его? До суда. Потом я заберу его, конечно.

— Если хотите, — предложил Гарри, — можно сделать наоборот: я не могу отдать его вам совсем, но могу приносить к вам вечером. И, — он улыбнулся, — сторожить всю ночь.

— О, безусловно! — Уисп, кажется, обрадовался. — У меня прекрасный большой дом, я буду рад вас пригласить.

— Договорились, — Гарри протянул ему руку, и рукопожатие у Уиспа оказалось уверенным и крепким.

Проводив Уиспа прямо в допросную, Гарри заглянул в отдел и доложил о его прибытии Сэвиджу — по всей форме. Тот усмехнулся иронично и насмешливо, заметив:

— Тебе точно не понравится, если мы с тобой начнём всё делать строго по правилам.

— Вот почему стажёров берёт Дольф, — довольно громко проговорила Лисандра.

— Да, именно поэтому, — охотно согласился Сэвидж, глядя на Гарри. — Из меня наставник так себе.

— Вот уж точно, — согласился Праудфут и поинтересовался: — А что случилось-то?

— Всё в порядке, — Гарри совсем не ожидал такой реакции на свой маленький демарш и чувствовал себя сейчас несколько неловко. Сэвидж-то был прав, по сути, отправив его в библиотеку. — Извините, сэр, шутка вышла неудачной.

— Обоюдно, — Сэвидж встал из-за стола. — Забыли. Идём работать.

Когда они вышли из кабинета, Сэвидж снова поглядел на Гарри, и тот ответил ему прямым открытым взглядом.

— Я стажёров брал один раз, — сказал Сэвидж. — Ты второй. Терпи, — вздохнул он, и Гарри улыбнулся:

— Я сам так хотел, сэр.

— Вот именно, — буркнул Сэвидж, и они отправились к Уиспу.

Тот сидел в допросной и писал что-то в свой блокнот, и Гарри подумал, что видеть в этой комнате человека, так спокойно занимающегося чем-то своим, и непривычно, и приятно. И что ему совсем не нравится, на самом деле, пугать кого-то и запутывать. «Думайте о жертвах, Поттер», — вспомнил он Лестрейнджа. Да, это помогало. Только это, собственно, и помогало, если честно.

— Добрый день, мистер Уисп, спасибо, что пришли, — начал Сэвидж, и тот приподнялся и первым протянул ему руку. — Допрос Кеннилуорти Уиспа, — сказал он, достав пергамент и перо. — Второе января две тысячи четвёртого года, тринадцать часов шесть минут. Британский Аврорат, старший аврор Роберт Сэвидж, стажёр Гарри Поттер. Мистер Уисп, расскажите нам о завещании ваших родителей.

— Они всё отдали сёстрам, — сказал Уисп. — Я, мягко говоря, не нуждаюсь, и мы с ними так давно договорились. Я взял только несколько вещей на память.

— Вам это не показалось несправедливым?

— Я вообще, сказать по правде, против самой идеи такого рода завещаний, — признался Уисп. — Люди должны добиваться всего сами. С другой стороны, куда девать имущество? — он улыбнулся. — Но девчонкам всё-таки сложнее, особенно с детьми. Так что они всё поделили: Эли… Ариэль получила дом с котом, а Эвелина — деньги. Они тогда дом купили свой и переехали, а то всё снимали.

— Дом с котом? — уточнил Сэвидж. — Это оговаривалось в завещании?

— Да, — кивнул Уисп. — Дом отдавался лишь со Старди — мама его любила очень. Ариэль жила одна, ну и со Старди они ладили — ей и отдали.

— А как соотносились цена дома и оставшиеся деньги?

— Примерно одинаково, пожалуй… денег было чуть побольше, — ответил Уисп. — Но Ариэль не очень-то нуждалась.

— Чем она занималась?

— Сочиняла комиксы для малышей, — он улыбнулся. — Под псевдонимом «Лео Лайан».

— Она? — ахнул Сэвидж. — Моя дочка обожала её «Сказки на лугу»!

— Её первая книга, — его улыбка стала очень светлой. — Эли начала её ещё в школе. Так что она не нуждалась, — повторил он.

— Вы ещё не заявились как наследник? — полувопросительно проговорил Сэвидж.

— Хотите знать про завещание? — понимающе спросил Уисп. — Она почти всё оставила Норе. Дом, в частности.

— Вы уверены? — недоверчиво спросил Сэвидж, а Гарри только широко раскрыл глаза. И поймал себя на нехорошей и недоброй мысли о том, что почувствует Бартоломью Хампл, когда узнает, что собственными руками вручил вожделенный дом «мелкой».

— Ну, она могла, конечно, передумать, — ответил Уисп. — Но мы с ней это обсуждали, и она, насколько мне известно, написала завещание за несколько месяцев до того, как… это случилось. Но никто больше не знал об этом.

— Не знал? — переспросил Сэвидж с нажимом, и Уисп повторил уверенно:

— Нет.

— Но почему? Почему именно ей, а не сестре, к примеру? Про вас, видимо, не спрашивать?

— Да, она прекрасно знала мою позицию, — кивнул Уисп. — Мне она оставила лишь книжки — их оригиналы. Знала, что мне будет приятно. Ну, должна была, по крайней мере. Если вдруг не передумала.

— Так почему именно Норе? — настойчиво спросил Сэвидж.

— Эли была… ну, я бы сказал, довольно резкой, — ответил Уисп. — И категоричной. Она терпеть не могла Хэмиша — и тут я с ней согласен — и никогда не понимала, почему Эва вышла за него.

— За что?

— Дерьмовый человек, — скривился Уисп. — Пьянь и нытик. Всё ему не то, все ему недодают и обижают. Мерзкий тип. Я, сказать вам честно, тоже не очень понимаю Эву. Он когда-то — в молодости — был хорош собой, возможно, дело в этом… но вообще все были против этого брака. Родители так вовсе с ней сначала не общались — я поэтому её даже поддерживал, — он улыбнулся. — Немного. Но потом родился Барти, и они оттаяли. И помирились — но Хэмиша всё равно не привечали.

— Он всегда пил? — кажется, Сэвиджу было и вправду интересно — или, может, Гарри просто перенёс на него свои собственные чувства.

— Да, всегда, — кивнул Уисп. — Не так сильно в юности, конечно, но уже тогда было понятно, к чему идёт. Эли с Эвой всё равно дружили, и она сестру любила — они же погодки, это я — другое поколение, — он улыбнулся. — Но Эли не хотела оставлять ей дом и большие деньги, справедливо полагая, что Хэмиш со временем пропьёт всё — а Эва… она очень жёсткая, да — но сдержать его не может. Увы, — покачал он головой. — Ну и Барти Эли не любила, — помрачнев, добавил он.

— Почему?

— Вы его видели? — хмуро и зло спросил Уисп. — Мальчишка с самого начала рос страшно избалованным. Эва его обожает — и ему это на пользу не пошло. Она всегда хотела сыновей, и когда родилась Гвен, была расстроена. Но как-то примирилась с этим — но вот когда Нора родилась… — он покачал головой.

— Что? — спросил Сэвидж.

— Она была просто в ярости. Тем более, что роды были сложными, и целители настойчиво ей не советовали рожать ещё — она больше и не стала, но, по-моему, Норе так и не простила, что та — девочка. Нет, она о ней заботится и всё такое — не подумайте, Эва её не обижает. Но… — он снова покачал головой. — Я думаю, она её не любит. Или намного меньше Барти. Гвен где-то посередине, но она на мать похожа — это Эву примиряет с ней чем дальше — тем сильнее. Ну а Нора вся в меня — вы видели. И в нашего отца. Так что, видимо, ей лучше пожить пока со мной, — закончил он. — Из меня, правда, опекун выйдет ужасный… видимо, я никогда детей и не хотел, и не любил особо. Но сживёмся.

— Что будет с вашей сестрой теперь? — спросил Сэвидж.

— Я думаю, её сердце разбито, — серьёзно сказал Уисп. — Она обожает сына. Но и Эли она тоже любила, я знаю. Не представляю, как и чем помочь ей.

— Я немного не об этом, — возразил Сэвидж. — Если дом принадлежит Норе, где им жить? Я знаю, что их собственный дом сдан сейчас, и…

— Ну неужто я их выгоню? — изумился Уисп. — Или Нора? Да ничего не будет — будут жить как жили. Тем более что Нора ещё маленькая. Вырастет — сама решит. Денег от сдачи дома, думаю, им хватит — он весьма немаленький, я думаю, арендная плата там тоже не пара кнатов.

— Это не моё, конечно дело, — сказал Сэвидж, — но вы не думали взять над ней официальную опеку? Не боитесь, что если всё обстоит именно так, как вы сказали, мать может убедить её переписать дом?

— Так это когда будет, — возразил Уисп. — Норе только девять. Но вообще разумная идея, — кивнул он. — Возможно, не опека, а… да, я подумаю. Вообще, конечно, — добавил он задумчиво, — ей скоро десять. В следующем году она уедет в школу… может, я и справлюсь… мне нужно подумать. Ей, конечно, там сейчас не место. Особенно если Эли не меняла завещание… а кстати, — спохватился он, — я сейчас как раз и займусь этим. Раз уж всё равно я в министерстве. Но давайте сперва закончим с вами.

— Вернёмся к завещанию, — согласился Сэвидж. — Почему она не разделила наследство между двумя племянницами?

— Гвен получала деньги — довольно приличную сумму, — ответил Уисп, — и права на часть книг — ещё одну получала Нора. Но Эли не хотела делить дом, предполагая, что это сестёр поссорит. Я думаю, она была права.

— Выходит, — медленно проговорил Сэвидж, — она ничего не оставила сестре?

— Кое-что оставила, — возразил он. — Но совсем немного. Права на часть своих книг — с правом преимущественной покупки для других наследниц. Она понимала, что Эва не сможет отказать ни Хэмишу, ни Барти. А парень привык получать всё, что хочет. Что с ним будет?

— Сложно пока сказать, — уклончиво ответил Сэвидж. — А что произошло с вашей сестрой? — спросил Сэвидж.

— Удар, — с горечью ответил Уисп. — Жара стояла адская… Эли жару любила, и никогда никакие чары не накладывала. И загорать любила. Ей стало плохо ещё днём, но она не стала никого звать и просто прилегла — а я забеспокоился лишь утром. Мы с ней обычно связывались по камину по утрам, как просыпались — а она не появилась. Я пошёл к ней и нашёл её… вот так. Едва живую… и делать что-то было уже поздно. Если бы сразу… — он тихо покачал головой.

— Откуда же вы знаете, что ей стало плохо днём? — спросил Сэвидж.

— Мы же пытались понять, что произошло и как, — ответил Уисп. — Соседка видела её в саду около полудня, а вечером она уже не связалась с Эвой камином — они с ней тоже каждый день общались. Но Эва решила, что та просто легла рано, и не заволновалась… такое иногда бывало.

— А если бы она тогда забеспокоилась и навестила Ариэль? — спросил Сэвидж, и Уисп бросил на него внимательный и долгий взгляд.

— Скорее всего, всё равно было бы уже поздно, — ответил он. — Но в том, что Эли не появилась вечером, не было ничего необыкновенного: она нередко засыпала на диване перед ужином, и просыпалась только на рассвете. Если вы хотели спросить, не виню ли я за что-то Эву — нет. Я в той же мере виноват и сам.

— Благодарю вас, мистер Уисп, — сказал Сэвидж. — Мы закончили. Я был бы вам признателен, если бы вы нашли время и возможность сообщить нам об условиях завещания.

— Да, я сейчас узнаю всё — и загляну к вам, — пообещал Уисп, вставая. — Хотя если оно таково, как я сказал, придётся привести и остальных. Но я в любом случае дам знать вам.

Когда Уисп ушёл, Сэвидж поглядел на Гарри и сказал:

— В целом, вот и всё. Дело можно оформлять, я полагаю. Что ты думаешь?

— Мне жалко Нору, — ответил Гарри, и Сэвидж хмыкнул:

— Ну, она теперь богатая наследница. Надеюсь, Уисп приглядит за ней.

— Не думаю, сэр, что она обрадуется, — тихо сказал Гарри.

— Сейчас — нет, — не стал с ним спорить Сэвидж. — Но со временем она оценит. Хотя девчонку жаль, конечно… но, как я понимаю, у неё появился покровитель, — добавил он чуть-чуть насмешливо.

— Я тоже пригляжу за ней, сэр, — серьёзно сказал Гарри.

— Познакомь её с воспитанницей Дольфа, — предложил Сэвидж. — У тебя же есть к ней доступ — через мадам Тонкс. Дольф тебе будет благодарен. Но это потом, а сейчас иди оформляй дело.

— Да, сэр, — заулыбался Гарри.

Это была очень, очень хорошая идея, решил он. В самом деле, если он хоть что-то и может сейчас сделать для Лестрейнджа — это навещать его воспитанницу. И он был намерен так и поступить.