Middle (джен)

Палата Лестрейнджа куда больше напоминала просторную комнату, нежели больничное помещение. На полу даже лежал ковёр, заглушивший шаги вошедших, на комоде, напротив кровати, стояла ваза со свежими белыми камелиями и вторая, с фруктами. Сам Лестрейндж лежал в постели, отвернувшись от входа и накрывшись одеялом с головой, и на появление Гарри и Уингера никак не среагировал.

— Мне жаль, — сказал Уингер, — Дольф, но придётся потерпеть. Я думаю, будет неприятно, но это может мне помочь вас вылечить. Если будет невыносимо, дайте знать. Мистер Поттер, сядьте вот сюда, — он указал на стоящее возле кровати кресло, выдвинув его на середину комнаты. — Глаза закрыть, на него не смотреть, если я вам не скажу.

Гарри очень хотелось хотя бы взглянуть на Лестрейнджа, но он рисковать не стал и, сев в кресло, послушно закрыл глаза и начал ждать… чего-нибудь. Ну хоть чего-то! Однако ничего не происходило: в комнате стояла тишина, нарушаемая лишь дыханием и иногда едва слышным звуком мягких шагов по ковру. И хоть Гарри волновался, но довольно быстро ему стало скучно, и он стал вспоминать допрос Чалка и слова Сэвиджа о вейле и её проклятье. И поймал себя на любопытстве: Гарри видел вейл только один раз. Давно, на чемпионате мира по квиддичу — а после лишь читал о них и видел в учебниках изображение их птичьей ипостаси. И хотя он знал, что вейлы иногда и вправду заключают браки с волшебниками — нередко, впрочем, предпочитая им магглов — но никогда не думал о том, как это, быть супругом женщины, которая без всякого труда может… даже не заставить, нет, а просто сделать так, что ты исполнишь всё, чего она захочет. И как это — видеть, какими глазами глядят на твою жену другие. Даже безо всякой магии с её стороны — а уж если с ней…

И как это — иметь такую мать? Интересно, а на собственного сына как она воздействует? И насколько она может этим управлять?

Гарри вдруг услышал тихий стон, и Уингер тут же велел:

— Поттер, уходите. Придёте ко мне завтра.

Помня своё обещание, Гарри быстро встал и вышел, огромным усилием запретив себе смотреть на Лестрейнджа и глядя под ноги. Гарри очень надеялся, что этот странный визит поможет Лестрейнджу — но как же он хотел хотя бы его увидеть!

В коридоре Гарри приветственно махнул дежурному, но останавливаться поболтать не стал. Во-первых, ему было нечего рассказать, а во-вторых, он торопился в Аврорат, надеясь всё же закрыть дело с гиппогрифом и, главное, успеть на допрос Чалка.

В отделе было тихо, и на месте, кроме Сэвиджа, была лишь Гор, чей стол был буквально завален газетами, часть которых с ярко выделенными статьями висели на стене.

— Ну что? — поинтересовался Сэвидж. — Что Уингер?

— Велел зайти завтра, — ответил Гарри. — Сэр, а вы уже допрашивали Чалка?

— Рано ещё, — Сэвидж бросил взгляд на часы. — Пусть посидит ещё. Вот их накормят ужином, и он решит, что мы сегодня не придём — тогда. Что у тебя с этим любителем гиппогрифов?

— Надеюсь закрыть дело за примирением сторон, — довольно сказал Гарри.

— Действуй, — одобрительно велел Сэвидж и, потянувшись, извлёк из стола и переправил Гарри пакетик с фундуком.

К Бунди Гарри шёл в приподнятом настроении и с порога сообщил ему хорошие новости.

— Потому что он и есть баран, — проворчал тот с заметным облегчением и радостью. — Вот надо бы его так и оставить.

— Тогда вам пришлось бы сесть в тюрьму, — возразил Гарри, выводя его из камеры. — Разве это того стоит?

— И что? — не ответив, поинтересовался Бунди, — ему теперь всё вырастят там? Небось, ещё и больше, чем было?

— Не знаю, — честно признался Гарри, вспомнив историю с передними зубами Гермионы. А ведь правда, если у неё вышло их тогда уменьшить, и они так и остались, то, может, и с другими частями тела такое можно провернуть? Ему самому подобное никогда в голову не приходило, но он не мог не признать, что для кого-то это могло быть актуальным.

— Вот скотина, а? — спросил Бунди, торопливо идя рядом с Гарри в отдел. — Ещё и с прибытком выйдет! А его оштрафовать-то можно за моего Флика?

— Ну, — протянул Гарри, — честно говоря, я не советовал бы. Тогда он потребует от вас штраф за то, что вы с ним сделали — и вы просто представьте, как эту историю подадут в «Пророке». Вы же с ним соседи, — Гарри посмотрел на него. — Мне кажется, вам лучше примириться.

— Я тут сутки просидел, — буркнул Бунди. — У вас. Даже больше. Это что, ему тоже сойдёт с рук?

— Если бы вы сразу нам назвали то заклятье, что использовали, — назидательно возразил Гарри, — вас никто не задержал бы.

— Да если б я помнил, — проворчал Бунди.

Впрочем, когда они пришли в отдел, он, хоть и бурча под нос, подписал заявление о том, что никаких претензий к Даркеру не имеет. И Гарри, проводив его, с удовольствием принялся закрывать дело. Когда он вручил папку Сэвиджу, тот как-то недоверчиво поглядел на Гарри, открыл её, пролистал, вновь с сомнением посмотрел на Гарри и спросил:

— Действительно закрыл? И всё?

— Да, сэр, — ответил тот.

— И никакого второго дна? — переспросил Сэвидж. — Никаких контрабандистов? Нелегальных опытов по скрещиванию разных видов? Хотя бы тёмномагического заклинания кастрации?

— Нет, сэр, — невозмутимо сказал Гарри. — Ни контрабандистов, ни опытов, ничего.

— Странно, — Сэвидж нахмурился и положил папку на край своего стола. — Посмотрим ещё, отрастят ли этому Даркеру орудие преступления.

Гор фыркнула, и Гарри тоже не удержался от улыбки.

— Целительница сказала, что всё будет в порядке.

— Ну, не знаю, — протянул Сэвидж и поднялся. — Идём, поговорим с Чалком — я не готов здесь ночевать, — сказал он уже вполне деловым тоном.

В коридорах Аврората было тихо: вечер пятницы разогнал всех по домам. Дежурный перед камерами предварительного заключения скучал, разгадывая кроссворд, и оживился при появлении Гарри и Сэвиджа. Тот вручил ему коричную булочку от Гор и, узнав об отсутствии каких-либо происшествий, направился вместе с Гарри к камерам.

Чалк при их виде вскочил, но тут же, сдержавшись, неспешно подошёл к решётке и осведомился:

— Разве это законно — допрашивать так поздно?

— Так мы не за вами, — успокоил его Сэвидж. — Так, заглянули заодно.

— Ну конечно, — скептически протянул Чалк. — Здесь больше никого и нет.

— Кроме троих ваших товарищей, — заметил Сэвидж. — Не всем понравилась перспектива попасть под вейлино проклятье, знаете ли.

— Что, кто-то купился на вашу байку? — презрительно спросил Чалк. — Даже если эта дамочка и правда вейла, зачем ей садиться в Азкабан? Никто ж не пострадал.

— В какой Азкабан? — изумился Сэвидж. — Она — невестка члена Визенгамота. Она от силы штраф заплатит, если ей вообще выдвинут обвинение. Что, учитывая обстоятельства, весьма сомнительно. Поттер, — Сэвидж сделал Гарри знак следовать за ним, и когда они уже почти ушли от камеры Чалка, тот окликнул их:

— А кто там такой умный? — но ответа, разумеется, не получил и, подождав, крикнул снова: — Эй! Да ладно, они всё равно ничего не знают!

Сэвидж с Гарри остановились вне поля его зрения и теперь молча стояли, выжидая. Но Чалк молчал, и Сэвидж, накрыв их с Гарри звукоизолирующими чарами, пробормотал негромко:

— Ну давай же!

— А если он не купится? Сэр? — осторожно спросил Гарри.

— Займётся остальными, — неохотно сказал Сэвидж. — Но он прав: они намного меньше знают. Он тут главный. И он работал с Джагсоном. Ладно, — Сэвидж посмотрел на Гарри. — Подыграй-ка, — велел он и почти что закричал, очень раздражённо, даже зло: — Поттер, вы чем думаете? И думаете вообще?

— Простите, сэр, — так же громко и очень виновато сказал Гарри.

— Что «простите»? Вы себя кем возомнили? — Сэвидж развернулся и пошёл назад, к камере Чалка. — То, что вы обедаете в выходные у министра, не освобождает вас от необходимости хоть иногда пользоваться содержанием вашей головы не только чтоб сообразить, какой виски сегодня выбрать!

Они как раз дошли до камеры Чалка, и Гарри, опустив голову, проговорил:

— Виноват, сэр.

— Вы б лучше вот про него так вспомнили, — Сэвидж, словно только сейчас увидев Чалка, ткнул в него пальцем на ходу. — Хоть толк бы был! Ошибся он!

— Простите, сэр, — повторил Гарри, а Сэвидж, вдруг остановившись, поглядел сначала на него, затем на Чалка, и сказал с таким выражением, будто это только что пришло ему в голову:

— А в самом деле. Поттер. Подумайте как следует, вы точно нашего подследственного прежде не встречали?

— Возможно, и встречал, сэр, — сказал Гарри, разглядывая Чалка.

— Эй! — воскликнул тот. — Да я его впервые вижу!

— Вы же там сталкивались с егерями, — уже бодрее сказал Сэвидж. — Они же вас задерживали? Могли же ведь не сразу отвести… куда они вас там отправили? Кто знает, что они творили там с задержанными.

— Могли, — согласился Гарри, и Чалк возмущённо тряхнул решётку:

— Эй! Я его только тут увидел в первый раз!

— Иди-иди, повспоминай, — велел Сэвидж Гарри, и тот кивнул:

— Да, сэр, — и, отойдя на несколько шагов, остановился, наблюдая.

— Да кто ему поверит? — спросил Чалк.

— Кому? — удивлённо переспросил Сэвидж. — Гарри Поттеру? Скорее, я спросил бы, кто посмеет возразить ему. Хотел бы я на это посмотреть… но вряд ли. Тем более что, — он шагнул к решётке и понизил голос, — у нас есть показания Джагсона о вашем с ним сотрудничестве. Так что обойдёмся без признания.

— Каком сотрудничестве? — голос Чалка прозвучал уже несколько тише.

— По двадцатке за голову, — жёстко ответил Сэвидж. — Мистер Джагсон был весьма… красноречив.

Чалк выругался, и Гарри торжествующе сжал кулаки. У них получилось!

— Да я не помню ничего, — буркнул Чалк. — Враньё всё это.

— Ну так тем более, — поддержал его Сэвидж. — Не помните. А мистер Поттер вспомнит. Зато, — добавил он, — возможно, мадам Граннион не станет проклинать вас. Хотя… — протянул он и, махнув рукой, пошёл прочь от камеры.

— Ладно! — крикнул Чалк. — Ладно, я скажу, где воспоминания.

— Где? — спросил Сэвидж, лениво повернувшись к нему.

— Да тут у вас. В одном из коридоров.