Middle (джен)

Кто точно ждал Гарри, так это Тедди: наспех выпив чай и съев кусок торта и ещё два пирожных, он нетерпеливо крутился на своём стуле, то и дело поглядывая на крёстного в ожидании разрешения выйти из-за стола. Отвлекся он только, чтобы положить Миллисент на тарелку шоколадное пирожное — и снова уставился на Гарри, болтая ногами и подавая ему какие-то не слишком понятные сигналы. И когда Андромеда наконец дала детям знак, что они могут выйти из-за стола, первым буквально подлетел к Гарри и, алея на глазах перекрашивающимися из обычного русого в огненно-красный цвет волосами, схватил его за руку и торопливо проговорил:

— Привет, я соскучился! А у нас с Миллисент есть пещера!

— Привет, я тоже соскучился, — Гарри, вежливо кивнув Морриган, тоже вышел из-за стола и позволил себе подхватить Тедди на руки. — Какая пещера?

— Огромная! — он раскинул руки. — Вот такая! Хочешь посмотреть? — возбуждённо предложил он, и Гарри, конечно, сказал:

— Хочу.

Потому что как ещё можно ответить на этот вопрос? К тому же ему действительно было интересно.

— Пусти, — Тедди соскользнул на пол и, подбежав к Миллисент, что-то зашептал ей на ухо, а затем помог слезть со стула — хотя Гарри показалось, что она вовсе не нуждалась в этом — и помахал Гарри рукой, предлагая следовать за ними. — Нам в подвал, — таинственно прошептал — довольно, впрочем, громко — Тедди. Миллисент обернулась, посмотрела на Гарри и застенчиво улыбнулась. Гарри ответил ей как можно более мягкой и открытой улыбкой, но она всё равно засмущалась и вцепилась в руку Тедди. Впрочем, Миллисент всё равно выглядела куда уверенней, чем прежде, да и двигалась так ловко, что, не знай Гарри о протезах, он бы даже не заметил их.

Впрочем, по лестнице она спускалась всё-таки несколько неловко, и Гарри растроганно смотрел, как она ступает по пока ещё слишком высоким для неё ступеням, держась одной деревянной рукой за перила, а другой — за руку Тедди. А ведь если Лестрейндж выздоровеет и вернётся домой, детям придётся разлучиться, подумал Гарри — и тут же сам себя одёрнул. Когда. Не если. Когда Лестрейндж выздоровеет.

Между тем, они спустились по винтовой лестнице в подвал. Как ни странно, здесь было довольно светло: свет падал из небольших светящихся сфер, развешанных под потолком, и Гарри решил, что эта часть подвала отдана детям для игр и поэтому освещена. Ведь вряд ли кто-то станет тратить силы на постоянное освещение всего подвала? Да и зачем?

Они прошли по коридору, свернули направо — и оказались в самой настоящей пещере со сталактитами и сталагмитами, с растущими на стенах разноцветными кристаллами и огромной переливающейся друзой хрусталя почти в центре.

— Смотри! — воскликнул Тедди, подбегая к стене, возле которой было особенно много сталагмитов. — Сюда можно залезть! Миллисент, иди сюда!

Она послушно подбежала, и Тедди, с обезьяньей ловкостью взобравшись на неширокую площадку футах в четырёх над землёй, протянул Миллисент руку, помогая ей последовать за ним. И Гарри, встревоженно доставший было палочку, чтобы в случае чего подхватить кого-то из детей, невольно улыбался и недоумевал, как Андромеда не боится отпускать их сюда одних.

— Гарри! — позвал Тедди, когда Миллисент оказалась, наконец-то, рядом с ним. — Ты сюда не поместишься! — крикнул он и помахал ему, и Гарри согласился:

— Точно нет.

— Здесь здорово, да? — спросил Тедди, садясь на край и болтая ногами. Миллисент, опираясь на его плечо, тоже села рядом, повторяя за ним и тоже болтая своими деревянными протезами и улыбаясь.

— Очень здорово, — подтвердил Гарри, подходя поближе.

Здесь было холодней, чем в доме, но воздух был сухим и свежим. И стояла тишина, нарушаемая лишь звуком падающих капель, и этот звук почему-то казался успокаивающим.

— Поймаешь нас? — Тедди вскочил и протянул руки Миллисент, помогая встать и ей.

— Давай, — заулыбался Гарри, наводя на него палочку.

Тедди прыгнул, и Гарри, дав ему на пару секунд зависнуть в воздухе, опустил счастливо хохочущего мальчика на пол и подбадривающе сказал Миллисент:

— Прыгай. Я поймаю. Честное слово!

— Давай! — нетерпеливо подпрыгивая, захлопал в ладоши Тедди. — Прыгай, это здорово! Не бойся!

Миллисет топталась на площадке, неуверенно глядя то на Тедди, то на Гарри, и ему стало её отчаянно жалко: она явно боялась, но признаваться в этом не хотела и, кажется, не знала, что ей делать.

— А давайте вместе? — предложил Гарри, поглядев на Тедди, и тот тут же кинулся обратно. И, поднявшись, крепко сжал деревянную руку Миллисент и повторил:

— Не бойся!

— На счёт три, — сказал Гарри. — Раз! Два! — он сделал паузу. — И три!

Дети прыгнули — Гарри показалось, что Тедди всё-таки немного потянул за собой девочку, но она, похоже, даже не успела толком испугаться, когда, пару секунд повисев в воздухе, опустилась вместе с Тедди на пол пещеры. Они рассмеялись, и Тедди, радостно хлопая в ладоши, перекрасил волосы в ярко-синий, затем — в ярко-зелёный, жёлтый, и остановился на красно-оранжевом.

— Вот вы где! — услышал Гарри голос Андромеды и, обернувшись, увидел её на пороге пещеры. — Тедди, Миллисент, очень невежливо бросать гостей, — сказала она строго. Дети потупились, и волосы Тедди приобрели уныло-русый цвет. — Поднимайтесь наверх, — велела Андромеда. И, когда они ушли, спросила Гарри уже улыбаясь: — Как тебе пещера?

— В детстве я бы жил тут, — признался он. — Но как ты не боишься их отпускать сюда? Одних?

— Они не одни, — возразила Андромеда, приглушая голос. — Когда сюда приходит кто-то из детей, здесь всегда дежурит эльф. Невидимо.

— Разумно, — с облегченьем улыбнулся Гарри. — А пещера здесь всегда была? Не знаешь?

— Я в детстве её помню, — сказала Андромеда. — Мы здесь изредка играли. Думаю, ей очень много лет — хотя её, конечно, создали искусственно. Как ты? — она подошла поближе и внимательно в него вгляделась. — Я знаю, что последняя неделя выдалась тяжёлой.

— Нормально, только видишь — я вообще забыл про праздник, — виновато сказал Гарри, но она только отмахнулась:

— Ты здесь, и это главное.

— Скажи, — наверное, Гарри не должен был так делать, но удержаться не смог, — ты уже знаешь, какое принято решение по Мальсиберу?

— Знаю, — она усмехнулась. — Но не скажу. Не стоит мешать личное с рабочим.

— Я был там, когда они подписывали соглашение, — признался Гарри. — Но я не знаю, в какую страну их отправят.

— Узнаешь, — она снова усмехнулась, на мгновенье став невероятно похожей на свою старшую сестру. — Идём лучше к гостям.

— Постой, — нет, Гарри должен был спросить. — Я просто думал, ведь Мальсибер менталист какой-то особенный, как я понял. Раз он обязан теперь сотрудничать со всеми, в том числе и с Мунго, может быть, он сможет помочь Лестрейнджу?

— Лестр… Дольфу? — удивлённо переспросила Андромеда, и Гарри ошеломлённо понял, что она… забыла про него. Просто забыла. — Я не думаю, — сказала она, хмурясь. — Дольф бы помощи не принял, я так думаю. Я полагаю, целители всё сделают, что можно. Идём.

Она развернулась и пошла к выходу из пещеры, и Гарри не осталось ничего кроме как следовать за ней. И он, конечно, шёл, механически делая шаг за шагом, и пытался понять, что происходит.

Меда не могла забыть о Лестрейндже! Остальные — может быть, в конце концов, он не настолько хорошо их знал. Но Меда не могла! Он точно это знал, но вспоминал, как недоумение в её глазах сменялось узнаванием и понимал, что она всё-таки забыла.

Они все забыли.

Хотя нет… не так, нет — это было неправильное слово. Не забыли. А… им словно стало всё равно, и из близкого человека Радольфус Лестрейндж стал им просто знакомым. Довольно дальним — про которого не вспоминают, пока кто-то не напомнит, и забывают тут же, как только разговор о нём закончится. Но ведь не могли же они все так просто изменить своё к нему отношение? Андромеда точно не могла, Гарри в этом был уверен абсолютно.

Значит, это магия, сделал он единственный возможный вывод. Кто-то их заколдовал, стирая память… нет, не память — интерес. Да, интерес — и порождая равнодушие. Гарри никогда даже не слышал ни о чём подобном, но это ничего не значило: он много о чём никогда не слышал. Начиная от переносящих в будущее хроноворотах и заканчивая вырастающей от распространённого ругательства розовой шерсти.

На мысли об этой дурацкой шерсти Гарри споткнулся о какой-то камень и едва не упал, больно стукнувшись обо что-то мизинцем уже другой ноги. Зашипев от боли, — но сдержав ругательство, потому что здесь всё же была Андромеда, — Гарри посмеялся про себя тому, что было бы, если бы он имел обыкновение ругаться «Мерлиновыми панталонами». Вроде бы целители заклятье нейтрализовали — ну а если б нет? И вот пришёл бы он сегодня к Джинни и… И как бы он ей объяснял такую красоту? Нет, надо было всё-таки оштрафовать ту даму. Кто знает, что она ещё придумает на следующий Хэллоуин! Нет, ну это же надо было додуматься придумать заклятье, которое так просто подцепляется, она бы ещё прицепила его к «Мерлину»! Его вообще все поминают — и тогда через неделю вся Британия бы щеголяла в розовом!

Все поминают?

Гарри замер, не дойдя до лестницы, по которой уже поднималась Андромеда, всего пару шагов.

А что, если кто-то запустил подобное заклятье про Лестрейнджа? Заклятье, запускающееся его же именем? И заставляющее позабыть о нём? Ну, не совсем, а просто потерять к нему хоть какой-то интерес? У него было полно врагов, а само заклятье, судя по всему, несложное…