Middle (джен)

Конечно же, Долорес Амбридж разговаривать была совсем не расположена, о чём и заявила им с порога, ничуть, впрочем, этим не впечатлив Лестрейнджа.

— Я лишь хотел уточнить, знали ли вы о том, что вас обкрадывали, — сказал Лестрейндж.

— Я с вами разговаривать не буду! — повторила Амбридж.

— То есть вы знали, что молоденьких маггоорождённых девочек егеря сдавали не вам, а Джагсону, — кивнул Лестрейндж. — И, как я понимали, покрывали это.

— Каких ещё девочек? — она нахмурилась.

— Лет одиннадцати-тринадцати, — ответил Лестрейндж. — Так вы об этом знали?

— Вы мне врёте, — сказала она, насупившись. — Как и тогда.

— Отнюдь, — возразил Лестрейндж. — У нас есть показания, недвусмысленно свидетельствующие о том, что юных магглорожденных егеря доставляли не в министерство, а лично Джагсону. Я ещё удивлялся, сличая документы, куда делись не доехавшие в сентябре до школы ученицы — почему они, к примеру, не вернулись в следующем году. Теперь всё сошлось.

— Ну конечно, — ответила она ехидно. — Легко валить всё на отсутствующего. Вы можете сказать, что он хоть Тауэрский мост взорвал!

— Нет, мост на месте, — возразил Лестрейндж. — По крайней мере, был вчерашним вечером. И Джагсон вовсе не отсутствует — сидит у нас. На днях арестовали.

— Нет! — воскликнула она. — Неправда!

Значит, это правда, подумал Гарри. То, что говорил про неё и Джагсона Лестрейндж. Это было странно, очень странно — ну что их связывало? Даже если отбросить то, что Гарри знал про Амбридж, то Джагсон, вроде бы, имел другие предпочтения?

— Клянусь чем хотите, — пожал плечами Лестрейндж. — Мы, собственно, здесь именно поэтому. Детали уточняем. Вас допрашиваем, — он любезно улыбнулся.

— Вы мне лжёте, — нервно проговорила Амбридж. — Как тогда солгали!

— Разве? — удивился Лестрейндж. — В чём я вам солгал?

— Вы обещали камеру другую! И прогулки!

— Я вам обещал, что сообщу о ваших пожеланиях главному аврору, — возразил Лестрейндж. — Я сообщил. Насколько я понимаю, камеру вам действительно сменили. И там сухо. Я вам говорил, что я не могу отвечать за решение главного аврора — я этого поста давно лишился.

— Жаль, что только этого, — сощурилась она. — А кстати, вы ведь были старшим аврором! А сейчас сказали просто «аврор». Вас понизили?

— Благодаря мистеру Джагсону, — кивнул Лестрейндж, и Амбридж мелко рассмеялась. — Вот, пытаюсь вернуть должность, — продолжал он, — и, похоже… значит, вы с нами говорить не будете? — уточнил он, выглядя при этом удивительно довольным.

— Нет, не буду, разумеется! — торжествующе сказала Амбридж, однако в её взгляде было некоторое недоумение.

— Хорошо, — Лестрейндж стал ещё довольнее и посмотрел на Гарри с явным торжеством, и Гарри, пока плохо понимая его игру, ответил ему таким же радостным взглядом. — Значит, у вас всё сошлось, и никаких девочек у Джагсона не было? — полуутвердительно проговорил он.

— Вы несёте чушь! — буквально отчеканила она. — Нет, разумеется!

— Я же говорил! — как будто не сдержавшись, воскликнул Лестрейндж, поглядев на Гарри и буквально просияв улыбкой. — Старший аврор звучит лучше, — он весело подмигнул Гарри и, повернувшись к Амбридж, сказал: — Что ж, допрос закончен в десять часов тридцать шесть минут. Отлично, — он потёр руки и начал сушить чернила в протоколе, обдувая их тёплым воздухом из палочки.

— Я не понимаю, чему вы так радуетесь, — рассерженно сказала Амбридж.

— Я без протокола вам скажу, — буквально сияя, ответил Лестрейндж. — Я надеялся, что вы откажетесь сотрудничать. Ну… сказать по правде, мы все надеялись — поэтому здесь я и мистер Поттер, а не Сэвидж, например. Мы же знали, что со мной вы говорить не станете. А значит, вся эта история так и не всплывёт, и я знаю, кто в Визенгамоте проголосует за досрочное возвращение мне звания, — он ей снова подмигнул. — Что ж, нам пора. Благодарю за предсказуемость, мадам, — Лестрейндж свернул протокол в трубку, положил его рядом со своей сумкой и пошёл к двери — позвать охрану, а Гарри нервно стиснул кулаки под столом — ну должна же она среагировать, как надо! Ну же!

Лестрейндж дошёл до двери и даже начал открывать её, когда она сказала:

— Я знала, что не все магглорождённые доходят до комиссии!

Лестрейндж замер. Постоял несколько секунд, держа руку на ручке двери, потом вздохнул с досадой и сказал:

— Поттер, вы ничего не слышали, — и решительно открыл дверь.

— Нет, он слышал! — буквально завопила Амбридж, и Гарри, впившись ногтями себе в кожу, сумел-таки проговорить очень серьёзно:

— Сэр, простите. Но я слышал, — и добавил, всё-таки не удержавшись: — Я не должен лгать.

— Да, вот именно! — быстро проговорила Амбридж, посмотрев на Гарри. — Вы не должны лгать!

— Ладно, — неохотно протянул Лестрейндж, разворачиваясь, но пока не отходя от двери. — Но мне кажется, вы сейчас нам лжёте. Просто чтобы насолить мне.

— Я не лгу! — возмутилась Амбридж. — Не имею, знаете ли, такой привычки! Открывайте протокол, — велела она. — Я всё расскажу, — добавила она мстительно и буквально прошипела: — Девочки…

— Мы сейчас это проверим, — решил Лестрейндж, возвращаясь. — Поттер, принесите Омут, и посмотрим, лжёте вы нам или нет.

Гарри ужасно не хотелось уходить прямо сейчас, но деваться было некуда, и он постарался сделать всё как можно быстрее. Рабастан Лестрейндж, как оказалось, рисовал уже второй портрет, и изъятие Омута Памяти воспринял плохо, но не стал, конечно, спорить, и Гарри лишь пообещал вернуть его как можно быстрее.

Когда он вернулся, допрос был, кажется, в самом разгаре. И если на лице Лестрейнджа предсказуемо читались лишь смешанное с досадой недовольство, то Амбридж, кажется, охватил азарт.

— Так вы говорите, — сказал Лестрейндж, хмурясь, — что никогда не задавались вопросом, куда делись магглорожденные дети? Которых вы должны были помнить ещё по Хогвартсу?

— Я считала, что они достаточно разумны, чтобы просто не поехать, — ответила она с заметным раздражением. — Вор ведь не пойдёт туда, где про него известно, что он вор?

— Пожалуй, — согласился Лестрейндж. — Но ведь их искали, адреса были известны.

— Вы, — она ехидно ткнула в него пальцем. — Аврорат искал!

— Но не нашёл, — пожал плечами Лестрейндж. — Никого. И вы тогда затребовали эти адреса и отправляли по ним егерей. Не так ли?

— Вы саботировали распоряжения министра! — с возмущением сказала Амбридж. — Тогда это было преступлением!

— А теперь наоборот, — Лестрейндж поморщился. — Не отвлекайтесь.

— Вы преступник, — она сощурилась. — Закон обратной силы не имеет! А действующие тогда вы нарушили. Вы вообще не должны работать в Аврорате!

— Напишите жалобу, — сказал он раздражённо. — Её рассмотрят в установленные сроки. Итак, вы отправляли егерей по адресам магглорождённых. Насколько эффективным это было? Сколько было арестовано?

— Не слишком, — она нахмурилась. — Я не помню.

— Я освежу вам память, — он извлёк из сумки папку. Открыл её, пролистал пару бумаг и сказал: — Судя по отчёту, на август девяносто седьмого в Хогвартсе обучалось сорок три магглорождённых — не считая тех, кто должен был пойти на первый курс. Они письма просто не получили. Но включая тех, кто выпустился.

— Сорок три преступления, — сказала Амбридж. — Вы обязаны были найти их!

— Я уже сказал: пишите жалобу, — поморщился Лестрейндж. — Если вычесть выпускников, останется тридцать восемь человек. Вычитаем и мисс Грейнджер — она шла по другому ведомству — тридцать семь. Из них егерями было арестовано, — он заглянул в свои записи, — шесть. Вас это не смутило?

— Они же воры, — пожала она плечами. — Разбежались.

— Двенадцатилетние дети? — с сомнением спросил он.

— Если они сумели украсть магию, — поджала она губы, — значит, и сбежать могли. Не так ли?

— Вы сказали, что знали, что не все схваченные магглорождённые попали к вам, — напомнил Лестрейндж.

— Ну, я полагала, что на некоторые вещи не стоит слишком пристально смотреть, — ответила она, помедлив.

— Так откуда вы узнали? — Лестрейндж, вроде бы, не обратил внимания на её слова. — Это были просто догадки, не так ли? — спросил он с нажимом.

— Нет, не так! — сказал она мстительно. — Я же их допрашивала. Лично, между прочим!

— Кого допрашивали? — Лестрейндж начал злиться… или так казалось. — Тех, кто не дошёл до вас?

— Нет, разумеется, — со сладкой улыбочкой сказала Амбридж. — Егеря нередко доставляли задержанных не по одному, а группой.

— Ну и что? — пожал плечами Лестрейндж. — Мало ли, кто что скажет.

— О, поверьте, мне они не лгали, — с удовольствием проговорила Амбридж. — И многие рассказывали, что… кхе-кхе… подростки куда-то… кхе-кхе… исчезали.

— Сколько их было? Кто рассказывал? — морщась, спросил Лестрейндж. — Без конкретных имён это всё слова.

— А вы найдите тех, кто выжил, и спросите, — предложила она с улыбкой.

— То есть вы имён конкретных нам назвать не можете, — констатировал Лестрейндж и тоже улыбнулся.

— Я не помню! — воскликнула она. — Но… но я готова отдать воспоминания! — добавила она торжествующе.

— Воспоминания? — кисло переспросил Лестрейндж.

— Да! — в голосе Амбридж слышалось торжество. — Пусть у меня возьмут воспоминания!

— Я даже не знаю, есть ли у меня с собой нужный бланк, — буркнул Лестрейндж.

— Ничего страшного, — сладко улыбнулась Амбридж. — Я готова просто написать. Сама.

Лестрейндж с шумом втянул воздух и раздражённо дёрнул углом рта. Потом посмотрел на Поттера и почти рявкнул:

— Поттер, что вы тут сидите? Омут где?

Амбридж тихо захихикала, а Гарри смиренно опустил глаза и произнёс:

— Вот, сэр. На столе.

— Я вижу, что на столе! — раздражённо бросил Лестрейндж. — Воспоминания где?

— Вот, пожалуйста, сэр, — Гарри положил перед ним четыре пробирки.

— Начнём, — Лестрейндж взял первую и, вылив воспоминание в омут, поднял над ним знакомую голову бородача. — Продемонстрирован образец номер один, — продиктовал он для протокола.

Из всех четверых Амбридж опознала только третьего — того же, что и Эйвери, зато про него она рассказала довольно много. Разве что имени не вспомнила, — но теперь был большой шанс, во-первых, найти его среди зарегистрированных егерей, а во-вторых, обнаружить в её же воспоминаниях.

Ушла с допроса Амбридж торжествующей, и когда дверь за ней закрылась, Лестрейндж глубоко вздохнул и, поднявшись, прижал к лицу ладони и стоял так секунд десять. Потом вытянул руки вверх, потянулся и спросил, поворачиваясь с Гарри:

— Поттер, вы никогда не хотели играть в театре?

— Нет, сэр, — весело ответил Гарри, тоже поднимаясь и потягиваясь.

— Видите — порой приходится, — Лестрейндж медленно наклонился, дотянулся до пола ладонями, выпрямился так же медленно и сказал: — Теперь обедать. У нас с вами ещё море дел сегодня здесь. Устали?

— Нет, сэр, — соврал Гарри, и Лестрейндж кивнул:

— Да, так и нужно отвечать. Вы отлично подыграли, — улыбнулся он.

— Спасибо, сэр, — Гарри тоже улыбнулся. — Я гадал, как вы заставите её вообще с вами разговаривать после того раза.

— Да много способов, — ответил Лестрейндж, довольно улыбнувшись. — Этому не научить: нет какого-то рецепта или алгоритма. Но мне кажется, вы сами со временем научитесь. Идёмте поедим, — он взял сумку и пошёл к двери.