Middle (джен)

Эта работа в Архиве заняла у Гарри массу времени — гораздо больше, чем он мог предположить сначала. Результат его не слишком впечатлил: одинаковых цифр не получилось ни в одном из вариантов: с первого февраля восемьдесят четвёртого по первое февраля восемьдесят пятого года пропало без вести всего четверо детей, а с первого ноября восемьдесят четвёртого по первое ноября восемьдесят пятого пропавших было всего только двое. С февраля же семьдесят четвёртого по февраль семьдесят пятого пропало целых тридцать шесть несовершеннолетних — но тогда уже была война, и кто знает, сколько из них были попросту убиты… тем более что как минимум пятеро из них были магглорождёнными школьниками. Хотя война тогда лишь начиналась… Ну а с ноября семьдесят третьего по ноябрь семьдесят четвёртого пропало только пятеро — и это тоже было странно, потому что война не просто никуда не делась, а лишь набирала обороты.

Впрочем, свой отчёт Гарри представил Гор, конечно, хоть и не надеялся на то, что это хоть чему-нибудь поможет — и был удивлён, когда она пробормотала:

— Интересно… В принципе… — и начала что-то быстро писать на выдернутом из стопки нагромождённых листов чистом пергаменте.

Все вокруг тщательно делали вид, что ничего не замечают, и это было, честно говоря, непросто — в комнате просто висело напряжение, и Гарри справлялся с этим общим ожиданием хуже остальных, тем более что заняться ему сейчас было нечем. Так что когда Гор сказала, наконец:

— Так, возможно, у меня есть версия, — он первым обернулся к ней. — Вот что у меня пока выходит. Если присмотреться, рисунок кладки дома образует крест святой Бригитты — что довольно необычно даже для волшебного дома. Также некоторые символы на ступенях и на рамах навели меня на мысль обратиться к кельтам. И если вспомнить одну из легенд о том, что у Королевского двора Дикой охоты двадцать семь членов, и каждые двадцать семь лет они меняются…

— А есть такая легенда? — спросил Праудфут. — Я не большой специалист по мифам…

— Есть, — подтвердил Лестрейндж. — Версия довольно популярная, хотя уже полузабытая. И что там со статистикой?

— Я думаю, что для контроля нужно проверить и соседние периоды, — сказала она и досадливо вздохнула. — Я сразу не сообразила. Поттер, проверьте те же периоды — февраль-февраль и ноябрь-ноябрь — в восемьдесят втором-третьем, восемьдесят пятом-шестом, ну и десятью годами раньше.

— Он проверит, но расскажи пока свою теорию, — попросил Сэвидж, за что Гарри был ему ужасно благодарен.

— Как я уже сказала, если вспомнить теорию о том, что Королевский двор обновляется во время Имболка, что в нём ровно двадцать семь придворных, и состав их полностью меняется раз в двадцать семь лет, мы получаем дом, которые каждые двадцать семь лет заманивает двадцать семь детей… ну и так далее. Смотрите: двадцать семь лет тому назад с февраля по февраль пропало тридцать шесть детей от восьми до семнадцати лет. Тогда уже начиналась война — вернее, не то чтобы война, но… но мы все понимаем, — она кивнула им и продолжала: — Из них пятеро магглорождённых школьников, которых, может, можно списать на Пожирателей. Но остальных достаточно — и даже больше. Конечно же, пока это просто теория.

— Но довольно стройная, — заметил Сэвидж. — Мне кажется, я что-то такое уже встречал… я как раз пришёл в самом конце шестидесятых… я покопаюсь в своих записях. И ты проверяла ещё восемьдесят третий, — напомнил он.

— Двадцать семь — не единственное значимое число, — ответила она. — Есть ещё семнадцать — как семнадцать циклов луны. Никогда не понимала, почему именно семнадцать, — добавила она. — Семнадцать лун, семнадцать поколений… в общем, это число тоже могли взять.

— Кто? — спросил Сэвидж.

— Тот, кто строил этот дом. Ну вы же не верите, что это в самом деле Дикая охота собирает себе новый двор? — спросила она, фыркнув.

— Да кто знает, — философски заметил Праудфут. Все рассмеялись, и он добавил: — Я не разбираюсь в мифологии! Вдруг с них станется?

— Это далеко не всё, — сказала Гор нетерпеливо и вдруг ткнула в Гарри пальцем. — Куклы. Если бы не Гарри, мы могли бы проглядеть их или же не обратить внимания. — Гарри ощутил, как его буквально заполоняет гордость. Во-первых, потому что он вдруг оказался действительно полезным, а во-вторых, потому что его впервые тут назвали по имени, а не по фамилии — а значит, его приняли как своего. По крайней мере Гор… да, именно она! Ирония… — Их одиннадцать, — продолжила она. В доме девять окон. Три — особое число у кельтов… не буду сейчас отвлекаться на объяснения, потому что я уже не помню, почему, — призналась она, вновь всех рассмешив.

— Три стихии, — вмешался Лестрейндж, — море, небо и земля. И тройственная суть главной богини.

— Есть что-нибудь, чего бы ты не знал? — с незлым ехидством осведомилась Гор.

— Полно, — признался тут же Лестрейндж. — Понятия не имею, как устроена, к примеру, колдокамера, не знаю ничего о камбоджийских богах и, честно говоря, не знаю больше языков, чем…

— Ты пижон, — она махнула рукой под общий смех, и Лестрейндж, вскинув руки и смеясь вместе со всеми, замолчал.

— Так вот, — уже серьёзнее продолжила она. — В доме девять окон. На трёх подоконниках — по три куклы, ещё две на четвёртом. Я проверила, — она заговорила медленней, но твёрже, будто бы впечатывая слова в уши слушателей, — одежду всех пропавших детей. И у одиннадцати всё сошлось. Одежда, волосы, даже черты лица — спасибо Гарри, что так описал подробно.

В комнате теперь повисла тяжёлая густая тишина.

— Оставшиеся трое, — заговорил, наконец, Сэвидж, — могли пропасть и по другим причинам.

— Могли, — кивнула Гор. — Но среди кукол нет МакНалли. Возможно, для того, чтобы их… сделать, нужно время. Я полагаю, нужно наблюдать за домом и каждый день проверять окна.

— Не могу припомнить специальных чар, чтобы из людей делали кукол, — мрачно сказал Долиш.

— Я тоже не могу, — сказала Гор. — Так что там или есть внутри волшебник… может, даже не один — или сам дом заколдован, и тогда мы просто этих чар не знаем.

— Я пороюсь дома в книгах, — сказал Лестрейндж. — Никогда не слышал о таких заклятьях, но вдруг что найду.

— Твоя очередь, — Гор откинулась на спинку своего кресла. — Как туда войти?

— Никак, — в голосе Лестрейнджа прозвучала явная досада. — Пока, по крайней мере, у нас с Карин нет никаких идей. Кроме того, что мы бы не советовали пытаться войти туда насильно — скорее всего, ничем хорошим это не закончится. Но мы работаем над этим. Возможно, то, что мы теперь знаем, нам поможет. Куклы… дичь какая, — мрачно закончил он.

— Но ведь дети как-то туда попадают, — сказал Сэвидж. — И, по слухам, большинство из них даже возвращается обратно с трофеями… ну что, — он оглядел всех, и выражение его лица Гарри совсем не понравилось. — Придётся нам с вами найти всех, кто, по их словах, там был, и разобраться, что там правда, а что — ложь. Джон?

— Займусь, — кивнул Долиш.

— Дольф, присоединишься? Или у тебя завал совсем?

— Да нет, пока что не совсем… и, Поттер, полагаю, вам пора учиться вести допрос самостоятельно. Присоединяйтесь, когда закончите с архивом.

С архивом Гарри управился довольно быстро — и, судя по результатам, теория Гор была верна: количество пропавших не дотягивало до двадцати семи. А вот с опросом свидетелей всё оказалось куда сложнее.

Потому что попробуйте найти детей или подростков, которые признаются в том, что без разрешения родителей выбрались ночью из дома и залезли в другой дом! Тут, пожалуй, даже Непреложный обет сохранить их тайну или не наказывать никак не поможет — да и кто же его даст? А тут ещё майская ярмарка и проходивший в марте чемпионат по Плюй-камням — и всё в Перте. И вот попробуйте найти теперь всех тех, кто был здесь и заночевал с детьми!

Нет, дело, всё же, двигалось, но медленно. На девятый день после исчезновения МакНалли на том подоконнике, где Гарри заметил первую из кукол, появилась новая — и тоже девочка, печальная темноволосая куколка в тёмно-синем с белыми манжетами платье, а на соседнем — кукла мальчика в тёмно-зелёных шортах и синей рубашке. И хотя этого ждали, всё равно впечатление на всех их появление произвело тяжёлое.

— Может, опубликовать объявление в «Пророке»? — даже предложил Праудфут.

— Вот тогда нам точно никто ничего не скажет, — уверенно возразил Лестрейндж. — Слушайте, а у пропавших нет ли братьев и сестёр, близких по возрасту?

— Есть! — мгновенно отозвалась Гор. — У четверых есть сёстры или братья с разницей не больше чем в три года.

— Я понимаю, что их уже опрашивали, — сказал Лестрейндж, — и не узнали толком ничего. Может быть, теперь, когда у нас есть стройная теория, поговорить с ними ещё раз?

— Поговори, — кивнула Гор и усмехнулась. — Давай, ну ты же хочешь. Я буду не я, если не позволю тебе сделать за меня мою работу!

— Вдруг мне повезёт, — предположил он, как показалось Гарри, весьма довольно.

Ему и вправду повезло — или, скорее, он сумел разговорить одну из сестёр пропавших, которая призналась, что сперва она с подружками бегала в тот дом, но никому из них войти не удалось, и тогда она просто обманула их и показала старую пуговицу, которую захватила с собой из дома.

— Она так плакала и так себя винила, что брат пропал из-за неё, что мне пришлось сказать, — закончил рассказ Лестрейндж на очередном их совещании, — что раз они с подругами в дом не попали, велика ли вероятность, что это сделал её младший брат? Это сработало, но… я тут сделал график всех исчезновений, и должен признать, что мы все болваны. И я первый.

— Добрый Дольф, — заметил Праудфут.

— Календарь, — Лестрейндж взмахнул палочкой, и на двери проявился календарь на этот год — без января. — Посчитайте промежутки между каждым из исчезновений. Они кратны девяти, а девять — это трижды три. Дверь — рискну предположить — открывается каждую девятую ночь… возможно, между полуночью и тремя часами, но не поручусь. Ну и поскольку дети бегают туда не еженощно, жертвы попадаются не каждый раз. Кстати, Поттер, у меня есть для вас задание. Не срочное, но не откладывайте слишком. Сделайте по месяцам сводку исчезновений для семьдесят четвёртого — начиная с февраля и дальше, для сорок седьмого и двадцатого. Пока, я думаю, на этом остановимся — а там посмотрим.

— Хочешь узнать, когда создали дом? — спросил Сэвидж.

— И это тоже, — кивнул Лестрейндж. — У меня так много теорий, что я пока даже не выбрал, с какой начать, — он скупо улыбнулся.

— Начни с самой сумасшедшей, — предложила Гор.

— Осталось лишь понять — какая из них «самая», — усмехнулся Лестрейндж.