Middle (джен)

С миссис Хамбл Сэвидж повёл себя иначе. Некоторое время он молча её разглядывал, а потом сказал:

— Ну что ж, рассказывайте.

— О чём? — спросила она, нервно облизнув губы.

— Обо всём, — Сэвидж посмотрел на часы. — В подробностях.

— Я же сказала: я убила Ариэль, — сказала миссис Хамбл.

— Зачем? — деловито спросил Сэвидж.

— Потому что я устала! — воскликнула миссис Хамбл. — Я полтора года за ней хожу — и никуда не деться: ни уехать, ничего! Вы сами бы попробовали, — с горечью закончила она, и Гарри вдруг понял, что она… страдает. Не просто напугана и нервничает — нет, она страдала. По-настоящему. Он видел это в залегших под её глазами тенях, в выраженье глаз, взгляд которых никак не мог поймать, в нервных движеньях пальцев… во всём облике, и теперь удивлялся лишь, что не заметил этого раньше.

— Понимаю, — сказал Сэвидж. — Как именно вы это сделали?

— Да просто, — она пожала плечами. — Взяла кота — и придушила. Вот и всё.

— Не торопитесь, — попросил Сэвидж. — Давайте по шагам. Итак — во сколько это было?

— Ночью, — ответила она. — Я не помню точно. Поздно было.

— Хорошо, давайте постепенно, — кивнул Сэвидж. — Итак, вы поужинали. Что было потом? Вот вы закончили с десертом — и?

— И мы все пошли спать, — раздражённо ответила она. — Какая разница?

— Кто и куда? У вас ведь ночевала гостья, — напомнил он. — Где она легла?

— В спальне у Элеоноры, — ответила миссис Хамбл. Потом скривила рот и добавила: — Но я подозреваю, что она там ненадолго задержалась.

— Подозреваете? — уточнил Сэвидж. — То есть вы не знаете этого наверняка?

— Я знаю, — быстро возразила миссис Хамбл. — Я слышала. Но сделала вид, что… ну, в конце концов, они уже довольно взрослые. И понимают, что делают. Я так считаю.

— Что именно вы слышали и когда? — продолжил Сэвидж, и миссис Хамбл рассердилась:

— Я не помню! Я… мы с Хэмишем уже легли.

— Во сколько вы легли?

— Не помню! Часа в два, наверное. Примерно в два, да. И она тут же к нему прокралась! — Гарри увидел, что над её губой выступили мелкие капельки пота.

— В два, — повторил Сэвидж. — Что было дальше?

— Мы заснули, — ответила она и добавила: — Но я потом проснулась. В три часа. Я всегда в это время даю Ар… давала ей лекарство. Я встала, пошла к ней, взяла кота и задушила. Всё. Потом вернулась и легла спать.

— То есть, — уточнил Сэвидж снова, — это было в три часа.

— Примерно, — ответила миссис Хамбл. — Да, примерно.

— Как примерно? — удивился Сэвидж. — У вас, видимо, на три часа стоит будильник? Раз вы каждую ночь встаёте.

— Я забыла завести его, — сказала она. — Но я привыкла в это время просыпаться. Возможно, было чуть пораньше. Или позже. Может, в полчетвёртого.

— В полчетвёртого, — повторил Сэвидж, и она тут же добавила:

— Или половина третьего. Я же сказала: я не помню! Если бы я знала, что это понадобится, я бы записала, — съязвила она.

— Вы были так уверены, что это не понадобится? — удивился Сэвидж. — Почему?

— А зачем? — тоже удивилась она. — Мы бы её просто похоронили — и всё. Да она же сама мучилась! — воскликнула миссис Хамбл. — Вы бы так лежали!

— Ваша сестра была в сознании? — спросил Сэвидж.

— Я не знаю, — покачала головою миссис Хамбл. — И никто не знал. Мне иногда казалось, что она всё понимает… а иногда — что нет. Не знаю, — повторила она тихо.

— Продолжим. Где вы взяли кота? — поинтересовался Сэвидж.

— Да где всегда — у… на подушке, — сказала она резко.

— На подушке, — повторил Сэвидж. — Скажите, почему именно сегодня? Почему вы выбрали для убийства именно новогоднюю ночь?

— Так, просто, — она пожала плечами. — Какая разница.

— Вы не любили Ариэль? — мягко проговорил Сэвидж, и Гарри увидел, как дрогнули у неё веки, а потом и подбородок.

— Она так мучилась, — повторила миссис Хамбл, смотря куда-то в стол.

— Я понимаю, — кивнул Сэвидж и повторил: — Вы совсем не любили Ариэль, Эвелина?

— Не важно, — отрезала она, и Гарри показалось, что она сейчас закричит или заплачет. — Я её убила! Что вам ещё нужно?

— Вы сказали, что взяли кота на соседней подушке, — сказал Сэвидж.

— Да, он там всегда спал, — с сердитым облегчением ответила она. — Я же уже говорила!

— Но это неправда, — спокойно возразил Сэвидж. — По заключению нашего эксперта, никаких следов кота на белье нет. Совсем. Завтра утром мы ещё проверим комнату, но я могу ручаться, что их не найдут и на ковре.

— Потому что я имею обыкновение чистить ковры, — презрительно заметила миссис Хамбл. — А не жить в хлеву.

— Даже Акцио не убирает все следы, — ответил Сэвидж. — Так или иначе, на белье с кровати Ариэль следов нет. Так где вы взяли кота, миссис Хамбл?

— У девочек, — неохотно ответила она. — Он всегда там, где Элеонора.

— Зачем же вы солгали? — спросил он, и Гарри понял, что вот — начинается.

— Я думала, что вы поверите в то, что он случайно придушил её, — ответила она, глядя на него как на придурка.

— Сейчас, — качнул он головой. — Зачем вы мне сейчас солгали? Когда знали, что та версия провалилась?

— Просто так, — она поморщилась, смутившись. — Не знаю. По привычке.

— Как именно вы это сделали? — спросил Сэвидж.

— Я же сказала: я взяла кота и им закрыла ей лицо. И всё. Ну, подержала. Сколько-то! — она почти что сорвалась на крик, и её холёное и бледное сейчас лицо пошло красными пятнами.

— Просто взяли и прижали? — уточнил Сэвидж, и она воскликнула:

— Да! Просто взяла и прижала! Она же… она же не двигалась, — её голос дрогнул, и она умолкла.

Некоторое время Сэвидж молча на неё смотрел.

— Наверное, мне нужно было сразу вам сказать, — сказал он наконец. — Ваш сын всё нам рассказал.

— Что рассказал? — она почти что задохнулась и так побледнела, что Гарри испугался, что она сейчас просто умрёт. На месте.

— Всё, что он делал этой ночью, — ответил Сэвидж, и Гарри не мог не узнать ту же манеру, что у Лестрейнджа: не лгать впрямую. Он и не лгал…

— Он врёт! — миссис Хамбл подалась вперёд. — Он просто выгораживает меня!

— Он так вас любит? — задумчиво спросил Сэвидж, и она горячо сказала:

— Да! И потом, он ведь ребёнок. Несовершеннолетний. Ему кажется, что его накажут не так строго. Он не понимает!

— Миссис Хамбл, — Сэвидж тоже подался вперёд. — Вы даже толком не договорились, что рассказывать. Ваши слова противоречат… да всему, — он покачал головой. — Вы этого не делали, я знаю…

— Нет, я делала! — воскликнула она, сжимая кулаки. — Я ведь сказала: я всё сделала! Потому что устала за ней ухаживать!

— Сейчас речь вот о чём, — дождавшись, пока она замолчит, продолжил Сэвидж. — Ваш сын виновен, и мы это знаем — и вопрос в том, сядете ли вы с ним вместе, или же у ваших дочек будет мать. Подумайте о них, миссис Хамбл. О том, что им придётся вырасти без вас — с одним лишь папой. Вашим мужем. Я понимаю, — продолжал он, и Гарри чувствовал себя ужасно скверно, понимая, перед каким выбором вдруг оказалась миссис Хамбл, — что вы сына любите. Он сын, он первенец, наследник. Но ему вы не поможете уже — но разве вы совсем не любите ни Гвендолин, ни Элеонору? Им будет тяжело расти без вас.

Миссис Хамбл не ответила. Сэвидж тоже молчал, и комнате стало очень тихо. Время шло, и тишина становилась всё тяжелее и тяжелее, но не прерывалась. Прытко Пишущее перо устало улеглось на стол, и Гарри в этом чудился упрёк. Но что они могли поделать? Только ждать…

— Миссис Хамбл, — наконец, заговорил Сэвидж снова. — Как вы узнали о случившемся?

— Я проснулась, — тихо проговорила она. — От следящих чар.

— Во сколько? — тоже негромко спросил Сэвидж.

— Без двадцати пять.

— Чары были в комнате вашей сестры? — уточнил он, и она кивнула:

— Мало ли. Она не двигалась, конечно, но… кто знает. И они сработали.

— Ваш муж не проснулся?

— Нет, — она криво усмехнулась. — Когда он напьётся, то ничего не слышит.

— Что было дальше?

Сэвидж говорил спокойно, а у Гарри внутри всё вибрировало от того, как медленно и мерно, шаг за шагом, его новый наставник вёл миссис Хамбл к катастрофе. И, конечно же, к раскрытию дела.

— В коридоре я столкнулась с… с сыном, — её голос упал почти до шёпота. — И сразу поняла. Не знаю, как. Я поняла, что он… что там случилось.

Она снова замолчала, и Сэвидж предложил сочувственно:

— Если вам тяжело рассказывать об этом, вы можете отдать воспоминание. И мы просто всё посмотрим. Если вы хотите.

Гарри под столом сжал кулаки — так сильно, что короткие ногти вонзились в ладони. Да, он понимал, что Сэвидж прав, и, вспоминая слова Лестрейнджа, думал о жертве, но… но она ведь тоже была жертвой, Эвелина Хамбл. И сейчас… сейчас она им выдавала сына. Да, убийцу, но ведь ей он был сыном.

— Наверное, так будет лучше, да, — сказала она, наконец. — Но я не умею.

— Я покажу вам, — пообещал Сэвидж, наколдовывая флакон. — Это несложно, мэм.

Это и в самом деле было просто и заняло от силы полчаса — после чего Сэвидж, аккуратно опустив воспоминание во флакон, завершив допрос, сказал:

— Мэм, вы свободны. Мистер Поттер вас проводит к выходу — уже довольно поздно, и в темноте в министерстве неприятно.

— Можно мне увидеть сына? — попросила она тихо, но он отказал:

— Нет, мэм. После суда вы с ним увидитесь, но сейчас нельзя. Простите.

— Сэр, — тихонько сказал Гарри, когда они все вышли в коридор. — Мы разве не проводим её домой?

— Зачем? — искренне удивился Сэвидж.

— Элеонора, — одними губами проартикулировал Гарри.

— Что Элеонора? — Сэвидж одним взмахом палочки поставил между ними и тихо бредущей впереди миссис Хамбл экран звукозащитных чар.

— Вдруг она… не знаю, не удержится и скажет что-нибудь… и про кота вы не спросили. Сэр. Они же ведь его убить хотели.

Сэвидж громко и тяжело вздохнул и пробормотал:

— Выучили на свою голову… мало одного нам было… ладно, про кота ты прав, — он, покривившись, поглядел на Гарри. — Хотя до суда он всё равно останется у тебя. Идём, — он вновь вздохнул и, сняв экран, догнал миссис Хамбл. — Мы вас проводим и возьмём пробы из комнаты вашей сестры. Мне жаль, — добавил он негромко и сочувственно, и это прозвучало очень искренне, хотя Гарри и понимал, что на деле Сэвиджа вся эта история не слишком взволновала. Наверное, так было правильно, и в самом деле невозможно жалеть всех и за всех вступаться, думал Гарри, но не мог отделаться от мысли, что Лестрейндж бы реагировал иначе. Не могла его не зацепить Элеонора! И ему бы не пришлось напоминать о ней.