Middle (джен)

Хотя отсутствовал Гарри от силы минут пять, когда вернулся, ситуация в допросной изменилась. Вошёл он, когда Робардс говорил Мальсиберу, чьи руки больше не были прикованы к скобе в столе:

— …не включил это в обет — это просто не сработает. Но я даю вам слово, что я это сделаю. Сам, лично.

— Я вернусь, — ответил Мальсибер. — Я просто вернусь.

Он казался возбуждённым и взволнованным, и Гарри с горечью понял, что опоздал, и обет уже был дан — без него. Его буквально обожгло обидой, и просто положить на стол четыре половинки сломанных магнитов было тяжело — и ещё сложнее было потом просто сесть на своё место, удерживая спокойное выражение лица.

— У вас будет ровно два часа, — сказал Мальсиберу Робардс. — И клянусь, я не пожалею ни времени, ни сил, ни даже своей карьеры, чтобы исполнить обещание, если вы солжёте.

— Я вернусь, — нетерпеливо повторил Мальсибер. — Я тоже дал вам слово.

Робардс только усмехнулся и, подобрав две половинки магнитного браслета, приказал:

— Руки на стол. Вытянуть.

Мальсибер подчинился, и Гарри смотрел, как Робардс надевает эти половинки на его правую руку и как сращивает их, легко коснувшись палочкой. И как затем проделывает ту же процедуру со второй рукой, а затем накладывает заклинание — но не четыре, как было прежде, а пять. И Гарри, незаметно положив на стол ладони, снова чувствовал знакомую мелкую вибрацию и понял, наконец, что она ему напоминает писк комара над ухом. Такой же тонкий и проникающий буквально в самый мозг.

— Встать, — скомандовал Робардс, сцепляя руки Мальсибера цепями. — Вперёд.

Мальсибер осторожно сделал шаг, затем второй, и Робардс с некоторой досадой наколдовал недлинную палку, которую вложил ему в руки и повёл вслед за собой.

Они вышли из допросной, и Праудфут, идя рядом с Гарри, едва слышно прошептал:

— Я расскажу потом.

Гарри благодарно кивнул и, поскольку уже немного успокоился, задал себе, наконец, вопрос, который стоило задать с самого начала: почему Робардс не дал ему услышать формулировку клятвы. Пара минут — не срок, вполне можно было подождать. Но нет — Робардс отослал его, и в это время успел взять обет. Зачем так было делать? Может быть, конечно, про Гарри просто не подумали, но ему это казалось маловероятным. Значит, цель у Робардса была. Какая?

Когда они аппарировали к дому Мальсиберов, там шёл дождь, и положенные невыразимцами мостки оказались скользкими. Мальсибер шёл, подставив лицо летящим с неба каплям, и даже то, что он несколько раз поскользнулся и дважды едва не упал, ничего не изменило — впрочем, он ведь всё равно бы не увидел ничего, однако задранное вверх лицо, похоже, только ухудшало его способность ориентироваться. Почему-то Робардс его не торопил и даже терпеливо ставил на ноги, когда тот спотыкался.

В дом они вошли все вместе и когда остановились в холле, Робардс сказал:

— У вас два часа. За полчаса до окончания срока это, — он коснулся палочкой его правого предплечья, оборачивая его часами на цепочке, — даст сигнал и будет подавать его каждые пять минут. В последние пять сигнал будет звучать каждую минуту.

— Я вернусь, — сказал Мальсибер и спросил: — Вы отзовёте своих людей?

— Идите, — ответил ему Робардс. — Отсчёт начнётся с того момента, когда я переступлю порог. Уходим, — кивнул он остальным и первым пошёл к двери.

Уже выходя, Гарри обернулся и увидел, что Мальсибер стоит посреди холла и как будто смотрит им всем вслед — хотя ведь это было невозможно?

Робардс вышел последним и, закрыв дверь, поёжился, наколдовывая над ними большой прозрачный зонт.

— Ну что — сидим, — сказал он, ступая на дорожку. — Идёмте, хоть с удобствами устроимся. Если у кого есть важное дело — можно уходить.

— Размечтался, — буркнул Сэвидж, следуя за ним, и весьма ехидно сказал Праудфуту: — А у вас там Кройн в Мунго.

— В самом деле, — Праудфут поглядел на Гарри, и тот застонал про себя. — Гарри, сходи, узнай, как она там. Что целители сказали.

— Иди-иди, — добавил Робардс. — Потом вернёшься. Так или иначе, ты всё узнаешь.

— Есть, сэр, — тщательно следя за интонацией, ответил Гарри.

— Ну извини, — вдруг улыбнулся Робардс. — Но дела-то делать надо. Я не думаю, что он прямо сейчас вернётся — но если ты пропустишь что-то интересное, мы тебе покажем. Обещаю.

— Слушай, купи сэндвичей и кофе, а? — попросил Праудфут, вытаскивая из кармана горсть монет. — Ну раз ты всё равно туда идёшь.

— Куплю, — Гарри чуть-чуть улыбнулся и когда Праудфут начал вкладывать ему в руку монеты, запротестовал: — Не надо! Я…

— Надо, — возразил Праудфут, и Сэвидж поддержал:

— Иначе это злоупотребление служебным положением. Вот если бы наоборот, мы тебя кормили — это можно.

Гарри рассмеялся и, забрав монетки, собрался аппарировать, когда побледневший вдруг Робардс спросил:

— Когда нашли Каплана?

— В сентябре девяносто восьмого, — ответил Праудфут. — Что такое?

— Кройн нашли в двухтысячном — я помню это дело, — напряжённо сказал Робардс. — Мальсибер сказал, что Каплан умер около месяца назад. Он, конечно, мог и перепутать, но не месяц и четыре с половиной года. Как вообще его идентифицировали? — быстро спросил он у Праудфута.

— Да с трудом, — ответил тот, тоже бледнея. — Экспертизу провели с родителями… но… ты думаешь, он жив?

— Возможно, — Робардс нервно посмотрел на дом Мальсиберов. — Или был жив — и недавно только умер. И невыразимцы к нам пришли только сейчас. Какой я идиот!

— Мы все идиоты, — жёстко возразил Сэвидж. — Мне и в голову же не пришло.

— Мерлин, — пробормотал белый, как бумага, Робардс, пристально глядя на дом. — Если хроноворот там, Мальсибер эти два часа может превратить, по сути, в бесконечность.

— Но зачем он нам тогда вообще попался? — спросил Гарри.

— Может быть, случайно, — ответил Праудфут.

— Да нет, — возразил ему Робардс. — Не поверю. Ни на миг. Как он легко нас обыграл! — Робардс скривился словно от отвращения и боли. — Развёл как зелёных мальчишек. Идиоты…

— Но зачем он нам попался? — снова спросил Гарри. — Вы же даже заново надели на него браслеты!

— Но распиленные, — возразил Сэвидж. — И теперь он знает заклинания — возможно, Каплан их ему не показал.

— Возможно, Гарри прав, и дело не в браслетах, — сказал Сэвидж. — Но в чём тогда?

— И, что важней, что теперь делать? — спросил Робардс. — Мы, конечно, подождём те два часа, но потом-то что? Опять двери ломать? А ты говорил, ошибки, — Робардс посмотрел на Гарри. — Даже не знаю, что сравнить с этим провалом. Всё, иди, — он буквально подтолкнул его.

— Куда, сэр? — недоумённо спросил Гарри, и Праудфут напомнил:

— В Мунго. Узнай, как там Кройн. И возвращайся. Дело-то всё рано делать надо.

— Иди, — попросил Робардс, и Гарри, кивнув, аппарировал. Он представлял, насколько тяжело сейчас должно быть им всем — но они знали друг друга не один десяток лет, и, наверно, пережить такой провал перед друзьями легче, чем перед стажёром, да ещё которому прочат «блестящую карьеру». Но ведь он тоже ничего не понял! Хотя и знал, что Каплан умер в девяносто восьмом. Знал, но у него даже ничего не шевельнулось в памяти!

В мрачном настроении Гарри аппарировал прямо к Мунго. И застал внизу у стойки привет-ведьмы скандал: две женщины, молоденькая и постарше, буквально избивали своих, судя по всему, мужей, а ещё с дюжину волшебниц и волшебников, кажется, их родственников, пытались их разнять.

— Да я же никогда! — кричал мужчина помоложе, уворачиваясь от сумочки и рук своей, кажется, супруги. — Ну правда! Хочешь, я веритасерум выпью?

— Что случилось? — спросил Гарри у пожилой женщины, кажется, пришедшей вместе со всей этой компанией, но наблюдавшей за происходящем несколько со стороны.

— Два кобеля — старый да малый, — ответила она с заметным удовольствием. — Но вот попались — ох, теперь что будет!

— Как попались-то? — спросил Гарри, мрачно продолжая думать о том, что Мальсибер их, кажется, провёл. Всех — и его тоже. А ведь Гарри пожалел его!

— Любовница отметилась, — сказала с удовольствием женщина. — Утром штаны сняли — а у них там розовое всё! А где вчера шатались? Во-от!

— Да нет, — слегка встряхнулся Гарри. — Нет, это совсем не то! — он растолкал всех и, решительно растащив дерущихся тем самым заклинанием, на изучение которого потратил в академии недели две, не меньше, но зато теперь ему хватало пары жестов, чтобы разнять почти любую драку, сказал: — Британский Аврорат! Стажёр Гарри Поттер. Сейчас в Британии эпидемия этого заклятья — оно активизируется просто парой слов, и передаётся даже совершенно незнакомым людям!

— Какая эпидемия? — спросила старшая из избивавших мужей женщин. Её длинные рыжевато-русые сейчас абсолютно растрепались и забавно торчали во все стороны.

— Заклятья, — повторил Гарри. — Люди обрастают розовой шерстью… ниже пояса. В паху. Достаточно сказать всего два слова.

— Каких? — выкрикнули из быстро собравшейся вокруг толпы.

— Я не могу сказать, — Гарри посмотрел на них как на идиотов. — Если я скажу, я тоже там… порозовею.

— Но мы же должны знать! — воскликнула другая женщина, моложе.

— Почему Аврорат вечно всё замалчивает? — возмутилась третья, и Гарри ощутил себя не то чтобы в ловушке, но… не драться же ему со всеми?

— Поднимитесь в отделение заклятий, — сказал он. — Целитель Грабб. Я вас провожу, — предложил он, но ничего не вышло:

— Вы должны сказать! — раздались голоса. — Аврорат не имеет права замалчивать такое! Вы не смеете! Скажите нам сейчас же!

— Ладно! — крикнул Гарри, поднимая руку. — Хорошо. Я напишу — но не произносите вслух! — потребовал он безнадёжно. Но что ему ещё было делать? Кажется, у Грабба сегодня будет много пациентов…

Гарри поднял палочку и написал покрупнее и повыше: «Мерлиновы панталоны» — и буквально застонал, когда услышал только что написанное, повторяемое на разные голоса со всех сторон.

— Ай! — воскликнул кто-то, видимо, сподобившийся тут же и проверить.

— Растёт! — с каким-то непонятным восторгом воскликнул другой голос. — Оно же розовеет!

Гарри тихо сплюнул и, незаметно выбравшись из окружившей его толпы, отправился узнавать новости об осмотре Кройн, сам не зная, хочет ли её застать. И думая о том, что они все, кажется, только что упустили возможность узнать местонахождение её ребёнка.