Middle (джен)

Ответ от магглов пришёл только в пятницу, и то неполный. Они сообщали, что из зоопарков (список прилагался) действительно исчезли панда, два пингвина и шесть енотов. Количество последних Гарри озадачило, но Робардс пошутил:

— Видишь, всё-таки воруют не только волшебники. Трёх оставшихся пусть ищут сами, а этих мы вернём. Передай заявку группе аннулирования случайного волшебства, они умеют такие вещи очень ловко проворачивать. И вот список разыскиваемых кошек — по-моему, там есть похожие окрасы, посмотри, и если совпадёт, тоже передай в группу аннулирования. Но с кошками попроще: их можно было бы домой подкинуть.

— Если знать наверняка, — возразил Гарри. — Эх, а Нора думала забрать себе кого-нибудь…

— Я полагаю, ей пока что хватит и того кота… не помню, как его зовут, — ответил Робардс. — Остальных ответов пока нет — надеюсь, будут в понедельник.

Гарри оставалось лишь вздохнуть и отправиться изучать списки пропавших кошек и писать заявку в группу аннулирования случайного волшебства. И надеяться, что им попались нужные животные, и хотя бы эта проблема будет решена.

И ждать.

И изучать присланный МакГонагалл список лучших выпускников по классу трансфигурации, в котором оказалось сорок семь фамилий.

Некоторые из них были весьма известны, другие — нет, кое-кого, как Гарри выяснил, вовсе не было в живых, а кто-то просто давно уехал из страны — и всё же задача предстояла сложная. Хуже всего было то, что он не представлял, по каким признакам ему отбирать подозреваемого, так что ему предстояло проверить всех. Собственно, на это он и потратил большую часть пятницы и всю субботу, причём безрезультатно: все проверенные им волшебники имели алиби как минимум на половину случаев появления заколдованных животных. Конечно, алиби волшебника — вещь вовсе не бесспорная, да и потом, у виновного вполне могли бы быть сообщники, и всё же Гарри для начала решил не усложнять. Всё равно, скорее всего, виновный уже знал, что его ищут: ну не мог же он не отслеживать срабатывание своих порталов? Нет, конечно, Гарри понимал, что в жизни всякое бывает, и ему могло невероятно повезти: виновный мог так до сих пор и не подозревать, что в розыске, но шансов на это было очень мало.

Днём в субботу Гарри получил вдруг служебный самолётик от Робардса, которого, как он полагал, сегодня вообще не было на месте: «Ты помнишь, что завтра в 16.00 нас ждут у Моранов? Советую прийти не раньше 16.15, лучше в 16.30. Г. Р.».

Гарри застонал. Конечно, он об этом празднике забыл! А ведь туда надо было идти… в чём-то. Да, конечно, праздничная мантия у него была — но она была, на взгляд Гарри, уж очень праздничная. Здесь же всё-таки предполагался более или менее неофициальный праздник, на котором она наверняка будет смотреться по-дурацки. А ведь Гермиона же ему напоминала!

К счастью, была суббота, а не воскресенье, и Гарри очень надеялся, что магазин мадам Малкин ещё открыт. Однако же его ждало разочарование, особенно острое от того, что, как Гарри выяснил из расписания на двери, приди он парой часов раньше, застал бы магазин открытым. И что ему делать? Не идти же снова к Рону?

Тяжело вздохнув, Гарри огляделся. Многие магазинчики были уже закрыты, но некоторые ещё продолжали работать, и он расстроенно пошёл вперёд по улице, раздумывая, не аппарировать ли в Эдинбург: там, вроде, тоже был свой магазин. Как, кстати, и в Дублине.

Его взгляд упал на открывшуюся буквально в паре шагов перед ним дверь, на которой было написано «Твилфитт и Таттинг». До сих пор это название прочно ассоциировалось у него с Малфоями, и Гарри впервые задал себе вопрос о причинах этого — и не нашёл ответ. Наверное, дело было в том, что магазин было дорогим и пафосным — но выбора у Гарри не было, и он ведь может себе это позволить?

Гарри сделал шаг к двери и остановился, чувствуя себя очень неловко. Словно бы он не имел никакого права туда входить. И разозлился — настолько, что, решительно подойдя к двери, слишком резко дёрнул её на себя и, распахнув настежь, вошёл, понимая, что выглядит ужасно глупо и ещё сильнее на себя за это злясь.

Внутри было светло, тепло и очень красиво: элегантные резные шкафы располагались возле расписанных цветочными фресками стен, пол же устилал мягкий тёмно-коричневый ковёр.

— Добрый день, — миловидная молодая продавщица вышла Гарри навстречу, улыбаясь ему так, словно с самого утра ждала именно его. — Чем вам помочь?

— Мне нужна мантия, — ответил Гарри. Кажется, это прозвучало слишком резко, но молодая женщина невозмутимо уточнила:

— Какая именно? Есть ли у вас предпочтения по фасону? Цвету?

— Мне нужна праздничная мантия, — ответил Гарри, с каждой секундой чувствуя себя здесь всё более чужим и неуместным и от этого всё сильнее злясь на самого себя. — Что-нибудь попроще и построже.

— Прошу вас, — продавщица улыбнулась и лёгким движением руки откинула назад упавшую на лоб каштановую прядку. — Посмотрите эти — может быть, вам что-то понравится?

Что ж, запрос Гарри она выполнила идеально: повинуясь указанию её волшебной палочки, из одного из шкафов вылетели и повисли в воздухе элегантно-строгие мантии классического чёрного цвета с чёрной же отделкой шёлком или бархатом. Да, это действительно было именно то, что Гарри попросил, но определённо не то, чего хотел.

Он вдруг почему-то успокоился от подобного несоответствия и, улыбнувшись заинтересованно глядящей на него продавщице, сказал:

— Нет, это немного не то. Слишком строго. Праздник… не совсем формальный. Я бы хотел что-нибудь цветное, но не яркое.

— Синий? Зелёный? Коричневый? Красный? — уточнила продавщица, и Гарри пожал плечами:

— Я даже не знаю. Давайте всё посмотрим.

— Давайте, — улыбнулась она, отправляя чёрные мантии на место и вызывая следующие, и Гарри подумал, что она, похоже, владеет легилименцией, потому что то, что он увидел, подходило идеально.

Причём всё.

Оставалось только выбрать — и вот тут Гарри откровенно застрял. Нет, конечно, кое-что он всё-таки смог отобрать — и всё равно отобранным им мантий в итоге оказалось десять.

— Может быть, примерите? — предложила продавщица и добавила: — Мы подгоним по фигуре, если вам понравится модель.

Предложение было разумным, и Гарри проследовал в кабинку с полностью зеркальными стенами, оказавшуюся неожиданно просторной.

Примерка мантий привела Гарри к мысли о том, что ему нужны, во-первых, брюки, а в-вторых, ботинки — потому что все те, что у него имелись, под выбранную им тёмно-сине-фиолетовую мантию с вышитыми по манжетам и воротнику шёлком того же цвета мелкими звёздами никак не подходили.

Интересно, есть ли здесь ботинки?

— Да, конечно, — дружелюбно улыбнулась продавщица на его вопрос. — Чёрные, наверное? Или коричневые?

— Чёрные, — решительно ответил Гарри и добавил: — И брюки тоже.

В конце концов, пара хороших чёрных брюк лишней быть не может.

Из магазина Гарри выходил с малюсеньким пакетом, заботливо уменьшенным для его удобства, в который поместились, кроме мантии, брюк и ботинок, ещё и две белых и две голубых рубашки — раз уж он тут был, решил Гарри, нужно закрыть вопрос с одеждой вперёд. Надолго.

Возвращаться в Аврорат было уже достаточно бессмысленно, так что Гарри, отнеся домой покупки, уселся в кабинете и до вечера работал дома — правда, без особенного результата.

А в начале девятого появилась Джинни, и Гарри стало уже не до работы.

На следующий день, когда они собирались, Джинни, увидев новую мантию Гарри, присвистнула и безошибочно спросила:

— «Твилфитт и Таттинг», да?

— Только они и были открыты вечером в субботу! — оправдываясь, воскликнул Гарри, и Джинни спросила удивлённо:

— Ты чего?

— Не знаю, — признался Гарри. — Я себя там самозванцем чувствовал. Мне всё казалось, что меня сейчас оттуда выгонят. И спросят, мол, ну ты-то куда?

— Мне кажется, они тебе вполне по карману, — она непонимающе вскинула брови. — Гарри, ну ты что? — она подошла к нему и обняла. — Я думаю, они за честь считают иметь подобного клиента!

— Наверное, — вздохнул он. — Но я думаю, теперь мне долго ничего там не понадобится — как думаешь, она же ведь достаточно универсальна? — спросил он, проводя рукой по мантии.

— Вот только мне к ней платье будет трудно подобрать, — вздохнула, кивнув, Джинни. — Хотя у меня есть одно зелёное… ты же не против, если я пойду в зелёном?

— Нет, — на сей раз удивился он. — Иди в чём хочешь… да хоть в белом!

— В белом я пойду потом, — рассмеялась Джинни, и Гарри, покраснев, к ней присоединился.

К Моранам они отправились камином в двадцать минут пятого — и оказались всё равно одними из первых. Впрочем, отчасти это было даже к лучшему, потому что они могли спокойно рассмотреть огромный зал, куда их провёл наряженный в зелёную ткань, заколотую на плече пряжкой в виде дерева, эльф.

Зал был действительно гигантским и весь украшен распускающимися ветвями дуба и ещё каких-то других деревьев, которые Гарри с Джинни из-за крохотных пока листочков не сумели опознать. На ветвях сидели феи, лениво помахивая крылышками и сонно потягиваясь.

— Я очень рада видеть вас, — услышал Гарри голос Моран и, резко обернувшись, увидел её, стоящую в паре шагов от них. На ней было длинное платье цвета сочной травы с вышитым на ней чёрным шёлком деревом, чьи ветви и корни на рукавах сплетались, образовывая нечто вроде круга. Волосы Моран были уложены в сложную прихотливую причёску, напоминавшую корону — и это сходство увеличивалось от вплетённых в них изумрудов. Моран, улыбаясь очень приветливо и радостно, протянула им обоим руки, и Гарри просто вынужден был одну их них пожать, а не поцеловать. — Надеюсь, вам обоим будет весело сегодня, — сказала Моран и добавила, ещё раз улыбнувшись Джинни: — Рада познакомиться, мисс Уизли. Я видела вашу последнюю игру зимнего сезона и очень жалею, что вы играете не за Ирландию.

— Я же не ирландка, — тоже улыбнулась Джинни, и Моран ей ответила:

— Жаль. Ирландия бы гордилась такой дочерью. Да и зелёный вам очень к лицу. Веселитесь, — улыбнулась она. — Надеюсь, вам сегодня будет хорошо.