Изгои (джен)

Ойген встал, облокотив спящую Мэри о кровать, набросил на неё одеяло сверху — и пошёл в их с Рабастаном комнату. Там по-прежнему горел свет, и Рабастан, похоже, всё ещё спал — и Ойген, закрыв за собой дверь, подошёл к нему, тряхнул за плечо и сказал:

— Асти, просыпайся. Мы отсюда съезжем.

Тот открыл глаза и, жмурясь от света, спросил:

— Сейчас?

— Сейчас, — видимо, было что-то в его голосе такое, что Рабастан тут же проснулся и, откинув одеяло, сел. А потом, поднявшись, просто начал одеваться. Молча — за что Ойген был ему очень благодарен. Вернее, был бы, если бы мог сейчас чувствовать хоть что-то, кроме той ледяной и жутковатой ярости, которая его так до сих пор и переполняла. Когда он там сидел, рядом с Мэри, ему казалось, что эта ярость схлынула, но он ошибся: стоило ему пошевелиться и выбраться из того странного аквариума, как она вернулась, отдаваясь шумом крови в ушах и пульсирующим биением в висках. Распахнув дверцы шкафа, Ойген начал швырять на пол одежду, сдёргивая её с полок — и дёрнулся, когда рука Рабастана вдруг перехватила его руку.

— Это нужно во что-то сложить, — сказал он очень спокойно. — Иначе потом придётся собирать с пола.

— Да, — Ойген прижал левую ладонь к лицу и сжал пальцами виски. — Да. Нужно. Во что-то.

— У нас есть сумки, — сказал Рабастан. — И я думаю, что можно взять мусорные пакеты — они прочные и большие. Я принесу — и нужно упаковать компьютер.

— Да, — повторил Ойген.

Компьютер. Да — его нужно как-то аккуратно упаковать… вещам ничего не сделается, а его нельзя ни ударить, ни позволить уличной слякоти оказаться внутри, ни… ни ничего. С ним нужно осторожно.

Сумка. У них точно были сумки — Ойген же переезжал сюда. Они переезжали. Он ведь перевёз сюда их с Рабастаном. Сумка, да.

Сумок оказалось лишь три — весьма вместительных, но только три… не важно. Он не стал отвлекаться. Так. Компьютер нужно выключить из сети. Отсоединить провода. И хорошо бы помнить, что куда… их надо… надо их пометить. Питание он, скажем, ни с чем не спутает, а остальное...

Карандашом. Нужно просто написать карандашом. Простым. На корпусе… нет, видно не будет, тем более порты и так были подписаны... нужно только запомнить, что монитор был подключён отдельно внизу, а не рядом с клавиатурой... остальное всё просто.

И надо забрать деньги. Он совсем забыл.

Денег было мало — совсем мало. Меньше двухсот фунтов. Ойген посмотрел на жалкую неровную стопку, свернул бумажки пополам и сунул их в карман. Плевать. Не важно. Сколько есть. Он идиот.

Пока он возился с компьютером, вернувшийся с пакетами Рабастан складывал их вещи — кажется, он выходил куда-то пару раз, но Ойген не поручился бы за это: его сейчас хватало лишь на что-нибудь одно. Компьютер. И так его упаковать, чтобы потом было легко подключить. В пару свитеров Ойген завернул компьютер с монитором, а оставшиеся два они надели — и закончили они почти одновременно. Вещей оказалось не так много: все три сумки, две из которых занял монитор с компьютером и проводами, а оставшуюся — книги, и четыре пакета, плюс ещё один с оставшимся от Нарциссы пледом. Если б не компьютер, всё это вполне возможно было унести за раз, но они сначала отнесли к двери его, а потом и остальное.

— Оставь здесь свои ключи, — напомнил Ойген, вешая собственную связку на вешалку для одежды.

— Куда мы сейчас? — спросил Рабастан, вешая свои ключи рядом.

— В кафе. Потом… не знаю. Я просто хочу убраться отсюда. Сначала. Потом — всё остальное.

Он вызвал такси — и, не дожидаясь, пока машина подъедет, открыл дверь и начал вытаскивать вещи на улицу. Рабастан безропотно к нему присоединился — и потом они стояли молча у дороги, дожидаясь появления такси, и также молча всё туда грузили.

В кафе было тихо и пустынно: кто в такую ночь придёт сюда? — и дремавший за стойкой тощий лохматый Арни, сменщик Ойгена, обалдело поглядел на них и охнул, уставившись на сумки и пакеты:

— Ни хрена себе... Ну офигеть. Ты что, с вещами?

— Доброй ночи, — вежливо и даже любезно сказал ему Рабастан. — Мы переезжаем. Несколько внезапно — поэтому пришлось сделать промежуточную остановку здесь.

— Обалдеть, — воскликнул Арни, и в этом восклицании сочувствия точно было меньше, чем любопытства. — Вот это да… ну офигеть, — он вышел из-за стойки и взял один из пакетов. — Бывает. Я помогу.

— Спасибо, — Ойген коротко кивнул, а Рабастан добавил:

— Мы постараемся не слишком помешать вам.

— Чему мешать-то? — отмахнулся Арни. — Я спал тут… и тут вы. Ого!

— У нас был весьма насыщенный вечер, — улыбнулся Рабастан.

— А чего это вы сейчас? — с возбуждённым любопытством спросил Арни, возвращаясь вместе с ними к двери за второй порцией вещей. — Вот так, посреди ночи-то?

— Это было несколько спонтанное решение, — Рабастан вновь улыбнулся, и Ойген как-то вяло и отстранённо подумал, что должен что-нибудь сказать, но… он просто не мог. Выдавить из себя хотя бы один звук казалось ему сейчас столь же невозможным, как и сдвинуть с места этот дом.

В ответ на шутку Рабастана Арни засмеялся, тот тоже улыбнулся, и они все вместе зашли в комнату отдыха.

— Это что, все ваши вещи? — недоверчиво спросил Арни, оглядывая сумки и пакеты. — Ну офигеть… да у меня один шкаф бы больше места занял! Ну вы даёте! — ему явно было скучно, и такое приключение он пропускать не собирался. И в другой раз Ойген с удовольствием бы поболтал с ним, но сейчас у него на это не было никаких сил.

— Человеку ведь совсем не нужно много вещей, — сказал Рабастан, а Ойген, грузно рухнув на диван, откинулся на спинку и закрыл глаза. Ему больше всего на свете хотелось сейчас посидеть в темноте и тишине — хотя бы полчаса. Немного.

— Да нет, ну пусть немного — но не так же! — возбуждённо говорил Арни. — Ну ничего себе… ребят, я прямо вас зауважал! Давайте чаю, может? — предложил он. — А то там всё равно нет никого…

— Да, чай — это было бы прекрасно, — согласился с ним Рабастан, и Ойген почувствовал, как он расстёгивает на нём куртку, но глаз не открыл: у него не было на это ни желания, ни сил. Ушли бы они оба… куда-нибудь… Ненадолго… — Может быть, покуда чайник греется, закажем пиццу? — предложил он. — Если вы знаете, где… мы угощаем и я, кстати, Рабастан.

— Я Арчи. Пиццу! Да, — оживлённо согласился он. — Отлично! Ща, у меня была визитка… или… идём, посмотрим…

Свет вдруг погас, хлопнула дверь — и Ойген остался в вожделенной тишине и темноте. Ему сразу стало легче — будто половина тяжести ушла со светом и людьми. Ойген, даже не разуваясь, лёг, закрыв лицо руками и подтянув к груди колени, и так замер, мерно дыша и совсем ни о чём не думая. Возможно, он заснул — а может, его просто унесло куда-то, и, кажется, не слишком-то надолго, потому что когда он вдруг то ли проснулся, то ли пришёл в себя, в комнате всё ещё было пусто и темно. А потом открылась дверь, и, открыв глаза, Ойген увидел тихо подошедшего к нему Рабастана.

— Привет, — почему-то шёпотом сказал ему Ойген.

— Пиццу будешь? — спросил Рабастан, наклоняясь к нему. — Я заказал две — пепперони и четыре сыра.

— Ты? — почему-то Ойген очень удивился. — Пиццу?

— Заказал, — усмехнулся Рабастан. — Мне кажется, пять фунтов нас не спасут.

— Да нет, — Ойген сел. — Я просто… ты совсем не ассоциируешься у меня с пиццей.

— Я иногда ей обедал, — сказал Рабастан. — Я знаю пару мест в центре, где она совсем дешева и неплоха. И почти нет туристов. Ты как? — спросил он осторожно.

— Жив, — Ойген вздохнул. — Ты извини, что всё так… я объясню.

— Потом, — отмахнулся Рабастан. — Там пицца стынет, — он поднялся.

— Спасибо тебе, — Ойген тоже встал и сжал его плечо. — Я…

— Чай надо заварить, — Рабастан на миг коснулся пальцами тыльной стороны его руки и пошёл к выключателю. Вспыхнул свет, и Ойген зажмурился, а потом, моргая, сказал с нервным смешком:

— Я, на самом деле, понятия не имею, что мы будем делать. У меня есть фунтов двести — на это не снять даже комнату.

Рабастан в ответ оттянул горло свитера и сунул руку за пазуху и вложил в ладонь совершенно обалдевшего Ойгена пачку купюр.

— Здесь шестьсот пятьдесят фунтов. Двадцатку я оставил себе и из неё расплатился…

— Сколько? — неверяще перебил Ойген. — Откуда?

— Мы решили покрыть медицинские расходы из моего пособия, — напомнил ему Рабастан. — Сперва его не хватало, но сейчас, во-первых, мы с доктором Купером встречаемся намного реже, а во-вторых, он постепенно отменяет часть лекарств. Не все, конечно, однако кое-что идёт по государственной страховке… в общем, что-то остаётся. Плюс те деньги, что ты мне платил за сайты. Я откладывал — и собирался вручить тебе, когда наберётся тысяча или когда мы съедем.

— Асти, — прошептал Ойген, сжимая в задрожавшей руке деньги. — Ты нас спас… ты понимаешь?

— Ну, хоть что-то я был должен сделать, — по губам Рабастана мелькнула довольная улыбка. — Чай, — он подошёл к столику, и Ойген, спрятав полученные деньги к тем, что у него уже были, к нему присоединился.

Когда они вышли с тремя чашками чая, Арчи доедал покрытый тягучим сыром треугольный кусок пиццы.

— Извините, ребят, я вас не дождался, — сказал он без малейшего смущения. — Так жрать хотелось! Я взял всего один… о, чай, — он запихнул в рот оставшийся кусочек и, наспех обтерев пальцы салфеткой, схватил одну из кружек.

Его непосредственность на грани наглости должна была бы раздражать, наверное, но Ойгена она, скорее, забавляла — по крайней мере, Арчи был в ней абсолютно честен. Голода Ойген не ощущал, но стоило ему откусить кусок, как тот внезапно появился, так что обе пиццы были съедены ими втроём на удивление быстро.

— Ты ведь снимаешь квартиру? — спросил Ойген Арчи, когда они доедали последние куски.

— Комнату, — возразил тот. — Мы на троих снимаем. Но у нас нет мест, — тут же добавил он.

— Я не к тому, — нет, пожалуй, жить с ним Ойген не хотел бы… хотя не ему сейчас перебирать. — Так вышло, что мы как-то до сих пор не связывались с арендой — долго объяснять. Скажи, как ты искал жильё?

— Так сайты есть, — ответил тот. — И объявлений куча… и агентства, но там платить, конечно, — он скривился. — Ща, я вам найду… момент, хоть... там тоже наверняка всё через агента идёт, — он обтёр руки салфеткой и, развернувшись к компьютеру, занялся поиском.

— А ведь ты не здесь работаешь сегодня, — негромко сказал Рабастан. — А рядом с ней.

— Да, — Ойген на миг прикрыл глаза. — Скажи, ты мог бы посидеть сегодня здесь? С вещами? Я… можно снять гостиницу, конечно, или камеру хранения…

— Я посижу, — оборвал его Рабастан. — Но там… она же ведь придёт туда. Ты справишься?

— Придётся. Да, — Ойген сжал его запястье.

— Вот тут смотри, в плане недорого жилья они сейчас в топе — вмешался Арчи и даже встал, уступая Ойгену своё место. — Там до фига всего, найдёте!