Изгои (джен)

Сбежавшую от него с утра мысль Ойген поймал ближе к полудню — когда подбирал нужный оттенок зелёного для фона для сайта с сантехникой. Конечно, приглушённые тона синего смотрелись бы куда лучше, но интуиция и некоторый опыт ему подсказывали, что заказчик не просто так упоминал Ирландию, зелёный и ещё больше зелёного. Хотя на тёмно-синем унитазы с раковинами смотрелись бы выигрышнее, но, с другой стороны, это же не его сайт, уговаривал себя Ойген. И потом, зелёный тоже может быть очень разным, главное не представлять, как рядом с весьма недорогим фаянсом смотрелся бы его факультетский герб, хотя… если вспомнить ту историю, которой с ними нехотя поделился Малфой… Нет, лучше было посоветоваться с Рабастаном, решил Ойген — и наконец ухватил за хвост потерянную им мысль.

А ведь он, пожалуй, знает нужного человека. Если можно говорить «знает» о том, кто два раза его допрашивал. Тогда тот тип, детектив Блэк, вспомнил Ойген, говорил, что занимается организованными преступными группами. Возможно, ничего такого с этим Риком не случилось, но Ойгену казалось, что у него есть шанс убедить детектива Блэка проверить парня, если тот действительно связался с какой-нибудь радикально настроенной группировкой. Вряд ли это у него отнимет много времени. В конце концов, если принять за аксиому, что он, скорее, параноидальный аврор, насколько Ойген разобрался в маггловских представителях власти, то, если информацию ему сообщит бывший преступник, то шансов, что он отмахнётся от этого дела, на фоне трагических летних событий значительно меньше — ведь он не девица, от которой скрывается бывший.

Вот только стоило сперва поставить в известность Энн и выяснить побольше подробностей, решил Ойген. И если детектив согласится на встречу, распечатать саму страницу. Не то чтобы он не верил в то, что в полиции не учат пользоваться интернетом, но… месяцы работы в кафе заставили его по-новому взглянуть на человеческие память и интеллект, и глубже начать понимать некоторые взгляды Северуса. Но сперва нужно было отыскать оставленную им с Рабастаном визитку — и если бы Ойген помнил, куда положил её! Вернее, обе — у него же было две. Должны же они где-то быть…

К счастью, мест, куда он мог бы положить их, было не так много. Визитки нашлись в нижнем ящике тумбочки, куда Ойген даже не помнил, когда заглядывал в последний раз — и там же обнаружилось неожиданно внушительное количество самых обыкновенных карандашей… да и не только их, как понял Ойген, разглядев их пристальней. Некоторые из них были угольными, какие-то — акварельными. Но все они словно намеренно символизировали отказ от любых живых и ярких оттенков за пределами серого. Ойген не нашёл ни одного цветного карандаша, не увидел мелков, ни пастели — только множество серых и черных карандашей.

Закрыв ящик, Ойген несколько секунд смотрел на простой белый прямоугольник, на котором было напечатано «Саймон Блэк, детектив» — и номер мобильного. Он же сам говорил, звоните, если будет что рассказать. А что, если этот детектив его не вспомнит? Ведь это было вполне вероятно. Если ему стёрли память после первого визита, почему бы этого не должно было случиться и после второго? И если так, что Ойген ему ответит на вопрос, откуда у него этот номер? Не говорить же, что он, например, нашёл визитку в баре. С другой стороны, информация о них с Рабастаном есть в системе, и Ойген решил, что в случае, если Блэк его не вспомнит, напомнить ему об одном его визите. В конце концов, ведь мог же тот забыть? Но, впрочем, Ойген надеялся, что детектив не станет задавать таких вопросов: он наверняка раздал сотни таких визиток.

Забив номер в свой мобильный, Ойген бросил визитку обратно в ящик и, вместо того чтобы вернуться к сайту, отправился готовить ужин — ему хотелось обдумать предстоящий разговор, да и потом, последние дни он бессовестно готовил исключительно пасту, и это, определённо, пора было прекращать.

Содержимое холодильника Ойгена не вдохновило, и, сходив в мясную лавку, он решил вдруг сделать то, чего давным-давно не ел. Конечно, настоящее боллито мисто⁽¹⁾ у него не выйдет, просто потому что времени довести до ума все нужные соусы у Ойгена не было, да и возиться с той же мостардой он готов не был — да и где он сейчас возьмёт винное сусло? ⁽²⁾. Это конфитюр на базе винного сусла, к которому во время варки добавляются айва, груши, орехи фундук и горчичная эссенция) А ведь её должны продавать и здесь, в каких-нибудь итальянских лавках. Можно при случае невзначай уточнить у Бассо, когда они снова увидятся. Эта мысль вызвала у Ойгена улыбку — он соскучился по этому восхитительному соусу, но до сей поры ему просто не приходило в голову поискать её здесь. В общем, настоящее боллито мисто у него сейчас не выйдет, но вот сделать рагу из нескольких видов мяса совсем несложно. Так что он взял буквально по четверти фунта курицы, баранины, говядины, свинины, а дома, кинув их на сковороду, щедро добавил к ним обжаренного лука. И уже в конце, буквально за полчаса до выхода, бросил туда же крупно порезанные баклажан, цуккини, перец и цветную капусту. И, не удержавшись, почти на бегу поел, уже практически опаздывая — и так торопился, что даже бросил в раковине немытую тарелку и приборы.

В интернет-кафе Ойген почти вбежал — он не любил опаздывать, и не любил, когда опаздывал его сменщик. Впрочем, Эмили не выказала ни малейшего недовольства, и Ойген, мирно приняв смену, первым делом открыл сделанную вчера Энн страницу. Так… Рик… Ричард Пирс. На вид — самый обыкновенный парень, довольно милый и, но, если присмотреться к напряженной линии челюсти, похоже, и в самом деле действительно вспыльчивый… или, может, ему так казалось после слова Энн? Что ж, посмотрим ещё раз. Двадцать два года… учился… жил… нет, ничего особенного. Обычный парень, из нормальной семьи, каких миллионы. Обычный…

Ойгену вновь стало не по себе. Они тоже были самыми обычными — хотя, конечно, ни за что не согласились бы с такой формулировкой. Нет, они все считали себя особенными — а были самыми обычными самодовольными глупцами.

А этот парень ведь, на самом деле, был таким же. Как там рассказывала Энн? Он привык, что у него всё получается — и вдруг не получил желаемого. Провалил экзамен — а она прошла. Его подружка — пусть и бывшая. Какой же это должен был быть для него удар! Энн, кажется, этого не понимала — а вот Ойген представлял. Теперь, на пятом-то десятке, он научился понимать такие вещи. Но в двадцать — нет, он даже бы и не задумался о том, что это может быть реальной катастрофой.

Затем он изучил форумы, которые за вечер сумела отыскать Энн, и прислала ему подборку. Благо, письма о регистрации сохранились в почте. И тон, и лозунги были Ойгену более чем знакомы. Термины, может, другие, но суть… суть была неизменна в обоих мирах.

Что ж. Этой информации для разговора с детективом было, в общем-то, достаточно — а если ему понадобятся другие подробности, пусть говорит с Энн. Да, можно было звонить — но Ойген всё тянул. Не то чтобы он чего-то опасался, но… он чувствовал себя неловко и ужасно нервно — словно нарушал неписанный, но важный закон.

Когда очень хочешь оттянуть какое-то действие, причина обязательно находится — и Ойген вместо детектива сперва позвонил клиенту, а потом, спохватившись, набрал номер Энн. В конце концов, это был её друг, и Ойген никогда не стал бы предпринимать подобные действия за её спиной. Она сбросила звонок, и Ойген написал ей, что нашёл контакты детектива, который, возможно, мог бы отнестись к делу её друга более серьёзно, и, если она не против, готов связаться с ним. Она, конечно, согласилась, коротко и выразительно ответив: «Да, пожалуйста! Спасибо!» — не оставив ему больше возможностей откладывать звонок.

Детектив Блэк ответил сразу.

— Здравствуйте, вы, возможно, меня не помните, меня зовут Ойген Мур, — произнёс Ойген, чувствуя, как во рту слегка пересохло.

В динамике было так тихо, что Ойгену показалось, будто связь пропала, и он неуверенно повторил:

— Алло?

— Я слушаю вас, — отозвался детектив. — И помню, — и когда Ойген вкратце, непривычно сбиваясь, изложил историю Рика, снова помолчал и сказал: — Думаю, это не предмет телефонного разговора. Где и когда мы могли бы встретиться?

— У меня сегодня смена до полуночи, — ответил Ойген. — Завтра до полудня я свободен, а потом снова работаю до полуночи.

— Вы ведь работаете в интернет-кафе? — уточнил Блэк.

Ойген удивлённо кивнул, а затем, спохватившись, продиктовал адрес.

Они договорились встретиться завтра, и Ойген, отключившись, тут же написал об этой встрече Энн — а потом, вернувшись на своё рабочее место, некоторое время сидел, обдумывая как сам разговор, так и свои ощущения от него.

Это было странно, что детектив Блэк прекрасно помнил их с Рабастаном — а значит, обливиаторы к нему либо вообще не приходили, либо на сей раз сработали чуть тоньше, не стерев воспоминания, а скорее подправив, что, пожалуй, было куда разумнее. И теперь Ойгена мучило любопытство: ему хотелось знать, что ещё запомнил детектив Блэк. А ещё — почему он так легко согласился с ним встретиться. Может быть, у него были какие-то основания серьёзно отнестись к версии с тем, что Пирса втянули в какую-то преступную организацию? А ведь он сам этого не узнает, с досадой думал Ойген. Даже если парень найдётся. Он так остро ощутил потерю своих прежних способностей, словно это только что случилось с ним, и сам же уговаривал себя, что это просто глупо, так переживать сейчас. Давно пора была привыкнуть…

И потом, всё это бессмысленная трата нервов, времени и сил — а у него в работе сайт. Вернее, два, но со вторым он точно знал, что делать, а вот «унитаз Салазара Слизерина», как Ойген прозвал этот проект про себя, по-прежнему вызывал у него больше вопросов, чем ответов. Однако, едва он открыл код, как к стойке подошёл высокий парень в чёрном кожаном плаще с наполовину выбритой головой, ярко-синими дредами, и неожиданно вежливо и даже любезно с ним поздоровался:

— Здравствуйте… добрый вечер. Вы мистер Мур?

— Я. Добрый вечер, — Ойген открыл программу, чтобы выдать ему пароль.

— Мне сказали, что вы ищете собак, — сказал парень, доставая из кармана диск. — Вот, тут фотографии. Скажите только, сколько стоит — я заплачу, что надо.

— Нисколько, — Ойген еле удержал совершенно неуместную сейчас улыбку. — Впрочем, я буду рад, если вы купите у нас пару часов, — добавил он. — Считается, что я просто помогаю нашим клиентам… но это, в общем-то, не обязательно.

— Да не вопрос, — парень опять полез в карман, на сей раз за деньгами. — Давайте два часа. А почему бесплатно? Это услуга вашего кафе? Как это работает?

— Я сделаю страницу и развешу её на всех известных мне форумах и досках. Я не могу пообещать, конечно, что животное найдётся — но это очень увеличивает шансы, если пёс потерялся, и его кто-то подобрал, или отвёл в приют. Ещё я дам вам список их сайтов, чтобы вы могли смотреть за обновлениями — правда, к сожалению, они не слишком часты. Лучше позвонить самим или послать запрос. И нет, — закончил Ойген уже почти что доведённую до автоматизма речь, — это не услуга нашего кафе, а моя частная инициатива.

— Ага, понятно. Здорово, — парень положил на стойку несколько монет, и когда Ойген выдал ему пароль и номер места, спросил: — А вам это зачем?

— Так просто, — Ойгену уже не в первый раз доводилось слышать этот вопрос, и он давно уже перестал пытаться объяснять своим мотивы. — Знаете концепцию «можешь что-то сделать — сделай»? Делаю вот, — он улыбнулся.

— Вам, наверно, надо рассказать про Дерби? — парень покрутил в руках бумажку с паролем.

— Надо, — согласился Ойген, кладя диск в дисковод. — Он породистый?

— Ну… как сказать, — замялся парень. — Типа скотч, но не совсем. Дурной, — он вздохнул, но за этим вздохом была тревога, а не раздражение.

— Красавец, — улыбнулся Ойген, глядя на появившееся на экране изображение. — И правда похож на скотча, только лапы длинные.

— Да помесь он… метис. Соседка отдала. Давно. Ему уже три года.

— Приметный, — Ойген открыл шаблон поисковой страницы. — Это хорошо. Ошейник был на нём?

Закончили они довольно быстро — и, развешивая объявления на форумах и сайтах, и отправляя запросы в приюты, Ойген думал о том, как здорово бы было написать скрипт, который сам бы делал всю эту муторную и, в общем, механическую работу, ну и ещё отслеживал ответы. Но вряд ли можно сделать что-нибудь такое: во-первых, время от времени появляются новые форумы и сайты, а во-вторых, он даже алгоритм себе не мог представить. Нет, так не получится. Наверное. Хотя можно попробовать это с кем-то обсудить… с Джозефом, например. Но не сейчас, конечно: помимо всего прочего, Джордж тоже учился, и в середине декабря ему наверняка было не до таких абстракций.

— А вы мне позвоните?

Ойген вздрогнул от неожиданности — у стойки вновь стоял тот парень и тревожно на него смотрел.

— В объявлении указан ваш телефон. Если кто-то найдёт Дерби или кого-нибудь похожего, они будут звонить вам, — как можно дружелюбнее ответил ему Ойген.

— А. Ясно. Спасибо. Я просто думал, что вы сами… спасибо, — повторил он и ушёл, и Ойген только усмехнулся. Сам. Как часто он обо этом слышал от расстроенных владельцев. Интересно, почему?

1) Bollito misto — известное второе блюдо пьемонтской кухни. Это несколько типов отварного мяса (говядины, свинины и курятины), подаваемые с разными соусами (зелёный соус, красный соус, мостарда и др.

Вернуться к тексту

2) (Ойген имеет в виду пьемонтскую мостарду (mostarda piemontese или Cougnà)

Вернуться к тексту