Обратная сторона луны (джен)

После допроса Скабиор с Поттером вернулись в кабинет.

— Завтра утром в «Пророке» выйдет пресс-релиз на третьей странице — и я очень надеюсь избежать шума в прессе, — сказал Поттер, протягивая Скабиору лист пергамента. — Если вас всё же найдут журналисты — постарайтесь не выходить за рамки написанного. Если ничего не случится, остаток недели все будут думать о квиддиче, — с надеждой добавил он. — В субботу «Кенмарские Коршуны» играют с «Паддлмир Юнайтед» одну восьмую финала.

— Это да, — хмыкнул Скабиор. — Если квиддич — то хоть трава не расти… а на третьей странице заметку, может, и не заметят особо.

Когда-то… совсем недавно сезон квиддичных матчей был для Скабиора, как и для любого домушника, самой горячей порой. А теперь… Он опять усмехнулся. Похоже, он становится приличным человеком…

— Ваш экземпляр, — Поттер проштамповал оба протокола допроса и протянул один из них Скабиору. — Нужно вернуть в отдел, если я правильно помню процедуру, — на всякий случай напомнил он, полагая, что стоит данный вопрос проконтролировать, дабы в этот раз неосмотрительность мистера Винда снова не вышла им боком.

И напомнил весьма своевременно, ибо в той суматохе, которая творилась сегодня, никто Скабиору об этом сказать не успел.

— Я отнесу, — сказал он, рассеяно перебирая пальцами края бумаг. — Я должен ещё что-нибудь?

— Сегодня нет, — успокоил его Поттер. — Сейчас меня больше всего тревожит грядущий допрос мисс и мистера Мун. Было бы крайне неприятно, если бы их показания разошлись со словами мистера Нидгара.

— С чего бы им разойтись? — пожал плечами Скабиор.

— Мало ли… Завтра мы их допросить не успеем, — продолжал Поттер, — у нас десять допросов и в восемь ваш эфир на радио, в семь часов нам с вами уже нужно быть в студии, плюс нам ещё нужно получить согласие опекуна. Вероятно, с господами Мун мы побеседуем в четверг после обеда… или даже, скорее, в пятницу. Вы будете присутствовать при допросах завтра?

— Не знаю, — мотнул головой Скабиор. — Может быть — не с утра. Но кто-нибудь будет. От отдела.

…Только уже подходя к офису Отдела защиты оборотней, Скабиор сообразил, что ни ключа от двери, ни пароля для входа у него нет, и что он вообще не знает, как, собственно, сюда входят самостоятельно. Он постучал, не особенно надеясь, что ему откроют, но ошибся: Грета Сакнденберг, оказавшаяся на месте, забрала у него протокол, дала расписаться в какой-то огромной книге и предложила чай, от которого он, впрочем, отказался. И пошутив, что сейчас чаю предпочёл бы сову, отправил вежливое письмо мадам Монаштейн с предупреждением о своём визите, который он планировал нанести около девяти утра и выражал готовность, если это время не подходит, выбрать другое.

Простившись с Гретой и предупредив, что завтра с утра в Аврорате продолжат допросы, на которых он присутствовать никак не сможет, ибо будет в это время беседовать с мисс и мистером Мун, Скабиор, наконец-то, покинул министерство и вышел на улицу. Сам разговор с Хати и Сколь представлялся ему довольно простым: привести к ним под видом целителя Маллета (пару его волосков, незаметно снятых с одежды, он приберёг с прошлой встречи, оборотка тоже есть в наличии) Гельдерика, который объяснит им, что нужно сделать… возможно, прихватить ещё с собой Варрика — да и всё.

Однако сложности начались уже на первом этапе. Для начала, этого самого Гельдерика следовало найти — и Скабиор, аппарировав в лагерь Эбигейл, в самом буквальном смысле столкнулся с Варриком. Вышло неловко: он смутился, поняв, что оказался практически внутри призрака, но тот, коротко улыбнувшись, сгладил неловкость, пошутив про то, как удачно вышло, что он уже мёртв, иначе лежать бы им сейчас рядом в виде кровавой каши. Помочь он согласился мгновенно — и исчез, а Скабиор остался в лагере дожидаться ответа.

Волчата ужинали. Его тоже позвали к костру, и он, хотя и не был голоден, не стал отказываться, но заставить себя есть не смог и, незаметно вернув нетронутое содержимое своей миски в общий котёл, просто сидел, молча глядя на волчат, жующих с поистине волчьим аппетитом. Его, по счастью, не трогали — здесь не было принято лезть к тем, кто не выражал желания участвовать в общей беседе — и в какой-то момент он потерял счёт времени и не смог бы сказать, сколько ему пришлось ждать.

Гельдерик назначил встречу на шесть утра в том же месте — и сил спорить с ним у Скабиора не было.

— Пойти с тобой? — неожиданно предложил Варрик.

— Не стоит, — устало улыбнулся Скабиор. — Спасибо за предложение. Там, вроде, всё просто…

— Я буду поблизости, — с неожиданной настойчивостью пообещал Варрик. — Зови.

— Спасибо, — повторил Скабиор — и отправился, наконец-то, домой.

Где всё же решил поужинать, или выпить хотя бы чаю, однако больше всего на свете ему сейчас хотелось лечь спать. Залив кипятком заварку в чайнике, он сел подождать, пока чай будет готов, и буквально на секунду закрыл глаза.

— Крис, — Гвеннит тихонько коснулась его плеча, а потом приникла к нему, осторожно гладя его по холодной руке. — Давай, я тебя в спальню отлевитирую? Здесь неудобно же…

— А? — он резковато поднял голову и с удивлением оглядел кухню.

— Ты спишь за столом, — сказала она. — Отлевитировать тебя в спальню?

— Да я дойду, — удивлённо ответил он, утыкаясь носом в её маленькую тёплую руку. — Если я переживу это лето, это вообще будет чудом, — сказал он, закрывая глаза. — Сдам экзамены — впаду в спячку. Если доживу, разумеется. Иди сюда, маленькая воровка, — засмеялся он вдруг, сажая её к себе на колени.

— Я не воровка! — слабо запротестовала Гвеннит.

— Давай откроем шкаф и проверим, — предложил он, отчаянно борясь с зевотой. — И если там всё же окажется… какое оно, малиновое? — желе…

— Я не воровка, а спасательница! — возразила она, обнимая его за шею и вдруг крепко прижимая к себе его голову и целуя спутанные, не очень свежие волосы. — Я боялась за тебя — очень, — прошептала она. — Но ты вернулся… всё закончилось?

— Прости, маленькая, — вздохнул он. — Я боюсь, оно теперь не закончится никогда… или, во всяком случае, очень нескоро. И если ты однажды найдёшь меня спящим на придверном коврике — не удивляйся, а просто принеси мне туда подушку и одеяло. Договорились? — он засмеялся и, отчаянно зевая, поднялся, спуская её с колен. — Мне обязательно надо уйти утром без четверти шесть… обещай меня разбудить, — попросил он. — Любым методом.

Она проводила его — и, покуда он раздевался, закрыла ставни, оставив окно открытым. Услышав, что Скабиор лёг, она подошла и села на край кровати, и довольно долго сидела так, держа его за руку и тихонько гладя его холодные пальцы — он же уснул ещё до того, как его голова коснулась подушки.

Просыпался он тяжело: Гвеннит пришлось ладонью зажать ему рот и нос, чтобы он вообще среагировал, а потом полить ему на лицо холодной водой из палочки. В итоге он даже кофе попить не успел — Гвеннит только сунула ему в карман кусок хлеба с сыром, и он аппарировал, едва не опоздав на встречу.

Гельдерик появился очень мрачный и злой. Они так же, как в прошлый раз, прошлись до того же переулка — и, едва оказавшись там, Гельдерик спросил:

— Ну? Что ещё? У меня времени нет. Говори быстро.

— Ты обдумал то, о чём мы вчера говорили? — спросил Скабиор, предпочтя не замечать его тон.

— Я сказал — найду тебя сам, как решу. Прекрати меня дёргать.

— Так времени нет, — начиная раздражаться, сказал Скабиор. — Завтра или послезавтра Сколь и Хати будут допрашивать. Им нужно будет опознать Нидгара как человека, который их, так сказать, склонил к преступлению, и сказать, что с остальными они познакомились только на месте. И что-то подсказывает мне, что меня они не послушают — а вот тебя должны. Поговори с ними — я знаю, как это можно устроить.

— Предложить им сдать Нида? — уточнил Гельдерик с таким видом, что Скабиор засомневался в том, что он уже успел пообщаться с МакТавишем.

— Иначе они пойдут, как соучастники, — очень терпеливо кивнул он.

— Я напишу им, — подумав, сказал Гельдерик. — И пришлю тебе письмо.

— Какое «напишу»? — Скабиор так обалдел от подобного предложения, что даже перестал сдерживаться. — С ними поговорить надо, глаза в глаза… да они едва читают! И просто не поверят, что это твой почерк… Гилд, слушай…

— Я не могу сейчас покидать свою стаю, — нахмурился он.

И, в общем-то, не соврал. Уйти и оставить стаю на Хадрат? Которая ходит там похмельная, злая, как стадо голодных мантикор, ненавидящая всё живое — и прежде всего Гельдерика? Мордред её поймёт, почему. Хотя… В общем-то, он вполне мог её понять, если быть честным. Но она проиграла, и он вовсе не собирался возвращать ей так глупо упущенную власть. С этим она не смирится — и воспользуется первой же возможностью, чтобы вернуть всё обратно.

Да и кто сказал, что это не ловушка? Они под домашним арестом — а Скабиор является и предлагает ему вот так запросто сунуться в место, которое охраняют авроры, так, кстати, и не представив серьёзных доказательств того, что не имеет отношения к случившемуся.

Наконец, была и ещё одна причина, по которой Гельдерик совсем не хотел видеть Хати и Сколь. Мысль о том, что придётся разговаривать с ними и смотреть им в глаза, была неприятной — настолько, что он с лёгкостью нашёл очень весомые причины, чтобы с ними не встречаться. В конце концов, они уже вряд ли вернутся в стаю — если вернутся, тогда и поговорим. А пока их дороги расходятся. Так уж случилось — ничего не поделать. Надо уметь принимать неизбежное.

— Они не послушают меня, — почти в отчаянии проговорил Скабиор. — Гилд, они меня практически не знают! Письмо ничему не поможет — они не поверят, не пишут о подобных вещах, ты разве не понимаешь?

— Ты ещё поучи меня, — мгновенно разозлился Гельдерик.

Не стоило так с ним говорить, конечно… Скабиор прикусил свой длинный язык и произнес примирительно:

— Извини — был резок. Но нам надо, чтобы они сказали именно это, иначе они сядут, как соучастники.

— Это их выбор, — отрезал Гельдерик. — Я сказал — я напишу. К вечеру.

— Напиши сейчас, — медленно попросил Скабиор, доставая из кармана блокнот и карандаш, который носил с собой. — Времени действительно очень мало.

— Ладно, — буркнул тот и, усевшись прямо на асфальт, начал писать.

«Это их выбор». Хотел бы Скабиор знать, что ответил бы на его месте Нидгар, поменяйся они с Гельдериком местами. То же? Нет? Они же все вместе детей разменяли на собственную свободу и золото — сейчас-то Нидгару уже всё равно, почему бы и не поступить правильно… годом больше, годом меньше, при таком сроке не так и важно. Ну и то письмецо, наверное, тоже свою роль сыграло — знать бы ещё, что в нём было…

Скабиор отошёл на пару шагов и тоже опустился на мостовую. Как же просто… «Это их выбор». С другой стороны, чего он, собственно, ожидал? Один раз от этих детей уже отказались — с чего он решил, что сейчас что-нибудь изменилось?

Наконец, Гельдерик закончил, свернул листок и отдал Скабиору.

— Всё, что могу, — сказал он. — Мне пора. Я тебя сам найду.

— Ищи, — кивнул Скабиор.

Развернулся — и пошёл прочь, думая, что же теперь ему делать.

Оставался, конечно, Варрик, которого, кстати, и провести туда будет проще — но…