Обратная сторона луны (джен)

Поттер зашёл за Скабиором в пять — эфир был назначен на шесть часов вечера, и Ли просил их прийти пораньше. Вид и настроение Скабиора Гарри порадовали — ничто не напоминало о том бледном перепуганном человеке, три дня назад задыхавшемся на диване в его кабинете. Крепкое всё же существо человек… а оборотни и того крепче. Скабиор даже одет был очень прилично — и если бы своему кожаному пальто он предпочёл, например, сюртук, не говоря уж о мантии, его вполне можно было бы принять за весьма респектабельного господина.

Ли Джордан встретил их с обычной своей жизнерадостностью и сразу же повёл в студию — обживаться. Пока его ассистентки — чрезвычайно миловидные и расторопные барышни — показывали и рассказывали, как работает оборудование, сам он куда-то исчез, и умудрился вернуться ровно в тот миг, когда инструктаж завершился.

— Итак, — радостно проговорил он, падая в своё кресло, — наше интервью, мистер Винд, будет состоять из двух частей. Сначала мы просто побеседуем с вами — а затем перейдём к вопросам от наших слушателей. Вопросы есть разные, — он подмигнул им обоим, — самые спорные я буду вам заранее показывать, парочку можете отклонить — но не увлекайтесь. Вообще-то, мы так обычно не делаем, — многозначительно сказал он, — но ради старой дружбы я готов немного нарушить правила.

— Я ценю, — кивнул ему Гарри. — Честное слово.

— Верю, — энергично тряхнул своими дредами Джордан. — Как себе. Так… давайте проверим оборудование, — он замахал рукой, делая какие-то непонятные знаки сидящим за стеклом в полстены людям. — Пока ничего не пишем, эфира нет — просто скажите что-нибудь.

— Раз, два, три, четыре, пять, — привычно проговорил Поттер.

— Очень хорошо, — кивнул Джордан. — Теперь вы, мистер Винд. Всё, что угодно.

Скабиор хмыкнул. Что угодно? Извольте… И продекламировал:

— Один — это смерть, Два — рождение,

Три — это ветер, Четыре — свечение,

Пять — огонь и Шесть — вода,

Семь — веселье, Восемь — беда,

Девять и десять — иди туда и сюда! ⁽¹⁾

— Браво! — захлопал в ладоши Джордан, сияя, как новенький галеон. — Вот это, я понимаю, проверка звука! Вы много считалок знаете?

— С дюжину, — подумав секунду, сказал Скабиор. — Что, мы уже начали?

— Пока просто разогреваемся и беседуем. Вы отлично декламируете — может быть, начнём с какого-нибудь стихотворения? Прочитаете что-нибудь нашим слушателям?

— Считалку могу прочитать, — любезно предложил Скабиор.

Не стихи же им читать, в самом деле. А впрочем…

— А впрочем, — сказал он как-то уж очень задумчиво. — Я прочитаю.

— Что именно? — с любопытством спросил его Джордан.

— У нас же вечер сюрпризов? — улыбнулся ему Скабиор. — Услышите. Даю слово — ничего непристойного, — сказал он в ответ на некоторую тревогу, блеснувшую в глазах Поттера.

Отведённый на знакомство час пролетел, как и не было, и ровно в шесть Джордан начал обратный отчёт:

— Три, два, один… И доброго вечера нашим дорогим слушателям снова желает Ли Джордан! Сегодня в нашей студии весьма необычный гость. Герой нашего вечера — мистер Кристиан Говард Винд, распорядитель недавно основанного фонда защиты оборотней… и второй оборотень в нашем эфире — первым был, как, я уверен, вы помните, Ремус Люпин, выходивший в эфир под псевдонимом Ромул в нелёгкие для всех времена. Добрый вечер, мистер Винд.

— Добрый вечер, — улыбнувшись, ответил Скабиор. Его голос неожиданно приобрёл бархатные, вкрадчивые интонации — Поттер вскинул брови, а Джордан показал ему большой палец.

— По традиции, наш гость приветствует наших слушателей каким-нибудь коротким оригинальным приветствием. Что это будет — я не знаю и сам… прошу вас.

— Сонет, — мягко проговорил Скабиор. — Одного замечательного но, увы, маггловского автора. Жившего, впрочем, в достатутные времена…

Он придал своему лицу таинственное выражение — и начал:

— Когда меня отправят под арест

Без выкупа, залога и отсрочки,

Не глыба камня, не могильный крест -

Мне памятником будут эти строчки.

Ты вновь и вновь найдешь в моих стихах

Все, что во мне тебе принадлежало.

Пускай земле достанется мой прах, -

Ты, потеряв меня, утратишь мало.

С тобою будет лучшее во мне.

А смерть возьмет от жизни быстротечной

Осадок, остающийся на дне,

То, что похитить мог бродяга встречный,

Ей — черепки разбитого ковша,

Тебе — мое вино, моя душа. ⁽²⁾

Насладившись выражением лица Поттера, которое явно говорило о том, что он, во-первых, опознал автора, а то и стихи, а во-вторых, меньше всего ожидал услышать нечто подобное от Скабиора, тот сделал жест, будто приподнимает на голове шляпу и поклонился. Джордан беззвучно зааплодировал и поднял вверх уже оба больших пальца, а в микрофон сказал:

— Это было весьма впечатляюще — предположу, что наши слушатели теперь увидели оборотней с весьма неожиданной стороны. Но расскажите немного о себе, мистер Винд. Давайте начнём с банальностей — половина полученных нами писем содержат один и тот же вопрос: как и когда это с вами случилось?

— Когда и как я стал оборотнем? — уточнил Скабиор. — Мне было шестнадцать, и я на спор отправился погулять в лес под полной луной. Должен сейчас признать, это было самое идиотское решение за всю мою жизнь, — сказал он с улыбкой. — Но у нас в Лютном так было принято — все проходят какое-нибудь испытание. Мне выпало это. Мог ли я струсить?

— Вы родились в Лютном? — продолжал Джордан, и Поттер с ужасом сообразил, какой вопрос он сейчас задаст. Он замотал головой и даже руками замахал, но Ли то ли не захотел обращать на это внимания, то ли решил проигнорировать эти знаки, и продолжил: — Кем были ваши родители?

— Мать — проституткой, — совершенно спокойно ответил Скабиор. — В борделе. Отца не было.

Возникла крохотная неловкая пауза, которую совершенно непрошибаемый Джордан, почему-то с возмущением посмотревший на Поттера, тут же прервал:

— Если верить официальной прессе, вы учились в Хогвартсе, и весьма неплохо, — сказал Джордан.

— Пять лет, — подтвердил Скабиор. — Летом после пятого курса меня обратили — а оборотней тогда никто и не думал пускать в школу. Но СОВы, если вам интересно, я сдал.

— Не секрет, — преспокойно продолжал Джордан, — что в годы Второй Магической Войны вы были егерем. Почему вы в то непростое время сделали такой выбор?

Выражение лица Скабиора заставило Поттера покачать головой, погрозив ему кулаком: вот только неуместных шуток на эту тему фонду сейчас и не хватало. И что, хотел бы он знать, делает Джордан?

— Это была первая официальная работа, которую я смог получить, — ответил Скабиор. — Не самая, я бы сказал, почётная, однако официальная — и даже неплохо оплачиваемая. Вы в то время были совсем молодым — и не помните, вероятно, что тогда найти кого-то, кто рискнул бы нанять оборотня на работу, было практически невозможно.

— Справедливый упрёк старому — и комплимент нашему новому министерству, — весело подхватил Джордан. — Однако не будем касаться мрачного прошлого — у всех у нас есть скелеты в шкафу… позвольте теперь личный вопрос. Есть ли у вас семья, мистер Винд? Вы женаты?

— Обошлось пока, — пошутил Скабиор, ни секунды не намеревавшийся называть на всю страну имена Гвеннит и Кристи.

— Что же вас останавливает? — подчёркнуто удивлённо спросил Джордан.

— Я ещё слишком молод для брака, — засмеялся в ответ Скабиор — и получил вполне ожидаемо:

— И сколько же вам?

— Пятьдесят один, — на сей раз они рассмеялись уже вместе с Джорданом.

— Действительно, рановато, — согласился ведущий. — Наша читательница Анна-Мария из деревеньки Вудкрофт, Глостершир интересуется, есть ли у вас дети?

— И опять обошлось! — радостно проговорил Скабиор.

— Вы везунчик! — разделил его радость Джордан. — Она же спрашивает, правда ли, что у оборотней рождаются не люди, а волки?

— Нет, — не стал вдаваться в детали Скабиор. — У оборотней всегда рождаются мальчики — только мальчики, но совершенно обычные. Во всяком случае, — добавил он деликатно, — я ни разу не слышал о рождении девочек, но, возможно, такое тоже бывает, просто очень нечасто. Но оборотни вообще редко заводят детей.

— Почему? — тут же спросил Джордан.

— Потому что ребёнку нужен дом, — неожиданно серьёзно ответил Скабиор. — И какое-никакое, а финансовое обеспечение — а для этого у родителей должна быть работа. А с этим даже сейчас непросто — хотя несказанно лучше, чем прежде, конечно. Ну и нужны родственники или друзья, которые бы от оборотня не отказались и брали бы себе ребёнка на полнолуние. Не всем везёт, — горько закончил он.

— Марион из Татсхилла, родины Татсхилл Торнадос, которые сразятся с Уимбурнскими Осами уже в следующую субботу, интересуется, — зашуршал письмами Джордан, — правда ли, что вы едите сырое мясо?

— Правда, — с удовольствием признал Скабиор. — Оборотни любят сырое мясо — хотя лично я ем всё. Даже то, чего большинство из вас никогда не пробовали… ел кто-нибудь корни лопуха? — весело поинтересовался он. — Если их правильно приготовить, у них очень приятный, отчётливо грибной привкус. Но мясо, конечно, лучше.

Они с Джорданом опять засмеялись, и тот сказал:

— А перед следующим вопросом уберите от вашего приемника детей или заколдуйте им уши. Готовы? Корделия из графства Девон интересуется: все мы не раз слышали об удивительной сексуальности оборотней, но так ли это на самом деле? И второй вопрос: сколько дам вы, мистер Винд, можете осчастливить за ночь?

Поттер поперхнулся от такой прекрасной бесцеремонности, а Скабиору вопрос, похоже, понравился:

— Это, бесспорно, так. Впрочем, оборотни, нашедшие свою пару, всегда абсолютно верны — но до той поры… я бы, отвечая на второй вопрос, сказал, что вы слегка льстите мне, дорогая Корделия: пальцев на одной руке будет вполне достаточно для подсчёта, так сказать, осчастливленных.

— Блестящий ответ! — воскликнул Джордан. — И мы переходим к другому письму — не спешите звать детей или расколдовывать им уши: Дерек из Тинворта, графство Корнуолл, спрашивает: не врал ли «Пророк», что вы были когда-то адъютантом Фенрира Грейбека, и если не врал, просит рассказать про него поподробнее.

Поттер сделал возмущённый и протестующий жест, Скабиор опасно сощурился, а Джордан был, кажется, всецело захвачен процессом и ни на кого уже не смотрел.

— Поскольку о покойниках принято говорить хорошо, или же не говорить ничего, я, пожалуй что, промолчу, — вполне мирно пошутил Скабиор, склонив голову набок и очень внимательно разглядывая ведущего. А тот тем временем вдруг быстро протянул очередное письмо им с Поттером и посмотрел на них вопросительно. Гарри решительно мотнул головой, а Скабиор же не менее уверенно кивнул — и Джордан, сделав извиняющийся жест, зачитал:

— Филипп из Манчестера хочет знать, доводилось ли вам есть людей, мистер Винд?

— Мне предлагали, — ответил Скабиор. — Я отказался. — Он усмехнулся и добавил: — Безумцы встречаются и среди оборотней, и среди волшебников — сколько я помню, Волдеморт был из вторых, а совсем не из первых. Мы не каннибалы, мистер Филипп. Между сырым мясом людей и животных такая же пропасть, как между Авадой, пущенной в нападающую мантикору — и в человека.

— Спасибо за вашу искренность, мистер Винд, — серьёзно проговорил Джордан. — И последнее письмо и последний наш вопрос на сегодня — дорогие слушатели, можете смело расколдовывать уши ваших детей: Вайолет из Абердина интересуется, как мистер Винд предпочитает проводить свой досуг?

— Ну, — глумливо заулыбался Скабиор, — боюсь, вы несколько поторопились с разрешением расколдовывать детские уши. Даже не знаю, что и ответить в таких условиях… скажу так: а ещё я люблю читать.

Джордан и Скабиор разразились хохотом, и Ли, сказав несколько дежурных благодарственных слов, завершил, наконец, эфир.

1) Оригинал считалочки звучит так:

ONE for death and TWO for birth,

THREE for wind and FOUR for earth,

FIVE for fire, SIX for rain,

SEVEN's joy and EIGHT is pain,

NINE to go, TEN back again!

Вернуться к тексту

2) У. Шекспир, Сонет 74 (пер С. Я. Маршака)

Вернуться к тексту