Обратная сторона луны (джен)

Суббота, даже несмотря на то, что в этот день проходила первая игра четвертьфинала национального чемпионата по квиддичу, для некоторых волшебников оказалась самым тихим днём за последнее время. Первую половину участники вчерашнего празднества и сам Скабиор проспали — последний так и вовсе толком проснулся лишь ближе к вечеру и, лениво слоняясь по дому, на все попытки Гвеннит усадить его за учебники отвечал, что целитель велел ему отдыхать, и он имеет право отпраздновать успешное завершение дела, ради которого всё это вообще затевалось. Правда, к вечеру в Скабиоре проснулась совесть и он, устроившись на диване в гостиной, пару часов всё же потратил на чтение конспектов по гербологии, заявив, что лучше он хорошо запомнит сейчас то, что ему действительно интересно, чем всё равно забудет назавтра всё, что выучит из курса трансфигурации.

Однако, когда пришедшие к ним в гости Долиши, проведя два утренних часа с внуком — под пристальным наблюдением Гвеннит, которая пока не решилась снова повторить свой недавний опыт и позволить им прикоснуться к ребёнку — засобирались домой, Скабиор подошёл к Джону и напомнил ему про обещание позаниматься с ним ЗОТИ, нахально поинтересовавшись, не будет ли у него возможности сделать это сегодня.

Они договорились встретиться часа в три — и Джон, проводив Пруденс домой, оставшееся до встречи время потратил на то, чтобы еще раз просмотреть план набросанной им программы и освежить теоретический материал в памяти. Ровно в три он вновь аппарировал к дому своей невестки, где его уже ждал Скабиор — и они, обсудив предложенную Долишем программу, сошлись на том, что занятия со временем лучше будет перенести на природу. Однако начать вполне можно было и дома — тем более что за окном опять сеял дождь, а для отработки некоторой части практического материала достаточно было и ограниченного пространства — и они, убрав из гостиной все хрупкие предметы и наложив защитные заклинания на окна, приступили, наконец, к первому уроку.

— Слушайте, — всё же не выдержал через полчаса Скабиор, — ну вы со мной будто с девицей беременной обращаетесь — а говорили: «жёсткий учитель».

Джон только молча сжал зубы. Что он должен был ответить ему — что боится перегнуть палку и, разозлив его, потерять возможность видеться со своим внуком? Долиш отлично помнил слова Гвеннит, что именно с подачи мистера Винда она вообще впустила его в свой дом, и прекрасно видел, как тот подталкивает её к нему — и всегда держал в памяти тот момент, когда именно Скабиор усадил в первый раз Кристи на его колени. Не мог не заметить он и того, что тот в некоторых вопросах самолюбив до болезненности, и поскольку Джон весьма смутно представлял весь круг этих самых вопросов, но подозревал, что демонстрировать свою беспомощность перед волшебником вроде него Винду будет не слишком приятно, и рисковать опасался. Посему в тех местах, где любого кадета Долиш просто гонял бы до седьмого пота и слёз, пока не добился бы нужного результата, здесь он терпеливо и вежливо просил повторить и объяснял, объяснял — там, где, на самом-то деле, нужно было бесцеремонно заставить повторять элемент до полного автоматизма и понимания. Потому что никакие экзамены не стоили общения с внуком. Джон лишь в общих чертах представлял, зачем Скабиору понадобилось сдавать ТРИТОН, но раз уж ему это действительно нужно… в конце концов, если не сдаст сейчас — сделает это через год. Учитывая, кто за ним стоял, в сдаче экзаменов наверняка не было никакой спешки.

— Жёсткость разной бывает, — возразил Джон. — Я делаю, что могу.

— Вот я так и представляю себе, как вы с кадетами точно так же вежливы, трепетны и невозмутимы, словно благовоспитанная девица на смотринах у будущей родни, — фыркнул Скабиор. — Слушайте, — он сел рядом с Долишем на диван. — Мне нужно сдать ТРИТОНы этим летом. Действительно нужно.

— Я понимаю, — кивнул Джон. — Давайте продолжим.

— Давайте вы представите, что я ваш кадет, — предложил Скабиор с шутливым отчаянием. — В жизни не поверю, что вы кого-то из них убили или непоправимо покалечили — а остальное вылечат в Мунго, если что. Меня Грейбек гонял так, что даже сдохнуть к вечеру не хотелось. Я был тогда помоложе, конечно, — признал он, — ну так и вы же не он. Идёмте на улицу?

Когда они вышли, дождь уже кончился, и они продолжили во дворе перед домом. Джон, в общем, понимал Скабиора — но рисковать всё равно не собирался. Гонять как кадета… тем кадетам по двадцать лет, и они готовы пахать носом землю и голыми руками прорыть тоннель от Лондона до Азкабана, если понадобится. А тут — мужчина за пятьдесят, хоть и оборотень, конечно, но далеко уже не мальчик. Да и мотивация у него послабее — ну что такое желание сдать экзамены в сравнении с шансом получить место в аврорате? Смешно даже сравнивать. А главное — зачем ему подобный уровень подготовки? Для ТРИТОНа это совершенно не нужно — будет только лишней тратой сил и времени. Нынешний уровень владения защитными и боевыми чарами у мистера Винда был, в целом, неплох — если не принимать во внимание, что тот творил волшебство только вербально. А уровень ТРИТОНов подразумевал демонстрацию невербальных чар. Вот это бы и следовало осваивать… но сегодня Джон всё же хотел проверить умение своего великовозрастного ученика действовать в боевых условиях — в конце концов, это тоже было практической частью ТРИТОНов.

Поэтому Долиш продолжал занятие почти в том же духе — и никакие попытки Скабиора разозлить его едкими замечаниями не привели, да и не могли привести ни к чему, потому что даже он никогда не смог бы придумать что-то такое, чего бы Джон Долиш ни слышал за сорок лет своей службы. Особенно в первые годы после войны — о, какой только грязью не поливали его тогда некоторые коллеги, из тех, кто демонстративно оставил службу с приходом Пия Тикнесса! Он понимал их — но как тогда, так и теперь считал правым себя. Что было бы, если бы они все разбежались? Да, то, что творилось при Тикнессе, было отвратительно, да, аресты его… да что уж — не самого Тикнесса, конечно, а Волдеморта — противников были делом дрянным, ну так скольких из них Джон тогда на самом деле отправил в камеру — зато столько раз получил Конфундус, что, будь бы у них в аврорате тогда чуть побольше порядка, его бы непременно отправили сначала в Мунго, а после на переаттестацию. Но тогда творился такой бардак, что никому этого даже в голову не пришло — а после войны было уже не до этого. Впрочем, Конфундус был мелочью в сравнении с той дрянью, которую швырнула в него Августа Лонгботтом — он тогда попал в Мунго недели на полторы, и был искренне рад тому, что ей удалось уйти, потому что очень уж не хотелось ему производить данное задержание. Крессвелл тоже оказался не промах: даже лишённый палочки, врезал по голове так, что в глазах у Долиша потемнело, и он с чистой совестью лежал на земле, даже не пытаясь встать или поднять тревогу и наблюдал, как тот на его метле сматывается как можно дальше. Он не привык обсуждать приказы — но не понимать, что происходит, он тоже не мог. А исполнять приказы ведь можно по-разному… Кингсли и Робардс это, кстати, понимали — потому и оставили Долиша в Аврорате после войны.

Его нынешняя методика, кстати, тоже оказалась достаточно действенной: как бы Скабиор ни кривился, результат они получили, по мнению Джона, весьма приличный — хотя, конечно, в технике своего ученика он обнаружил достаточно слабых мест и теперь раздумывал, как и чем лучше эти дыры прикрыть или нивелировать.

Насколько он мог судить, главной проблемой для мистера Винда было то, что искусство драки тот осваивал по большей части в уличных стычках, а если и тренировался с кем, то бессистемно. Основную ставку Винд привык делать на короткий бой, быстро переходящий в рукопашную, в которой, по всей видимости, он был хорош (проверять это Долиш не стал, просто ни разу не подпустил его к себе достаточно близко). Но на ТРИТОНах и в поединке с серьёзным противником это ему не поможет. Из явных плюсов Долиш отметил для себя режущие, которые Скабиор умел делать очень точно и тонко, оглушающие, а также разные виды взрывных. Бомбарды у Скабиора выходили знатные, а его Конфринго требовало серьёзных щитовых. А вот даже с простыми связками заклинаний Скабиор работать практически не умел и, соответственно, не ждал их от противника. И если защиту, по мнению Джона, можно было успеть натренировать достаточно быстро, то вот собственно с применением было сложнее: тут можно было разве что разучить несколько простых, но действенных комплексов чар для кадетов.

В дом они вернулись в молчании. Скабиор выдавил из себя что-то похожее на благодарность и, кивнув вышедшей к ним навстречу Гвеннит, ушёл в душ — а она остановилась, внимательно разглядывая Джона, тревожа и смущая его этим своим изучающим взглядом.

— Вы боитесь, что если он пострадает, я рассержусь и откажу вам от дома? — спросила она очень серьёзно.

— Боюсь, — помолчав, признал он. Лгать ей он не рискнул — хотя, может, и стоило… он не знал.

— Не нужно, — сказала Гвеннит, качнув головой. — Ему и правда очень нужно сдать эти экзамены. Помогите Крису, пожалуйста, — попросила она. — И я выросла в Лютном — я не боюсь крови и драк. Вы же знаете, когда остановиться, правда? — спросила она, чуть-чуть улыбнувшись.

— Знаю, — кивнул он.

— Я не выгоню вас просто потому, что мне что-то не понравится в ваших уроках, — пообещала она. — А Крис не будет обижаться… я попробую объяснить вам, — сказала она, оглядываясь и приглашая, наконец, Джона в гостиную, где в зачарованной кроватке недовольно начинал хныкать оставленный в одиночестве Кристи. Гвеннит подошла к сыну и, взяв его на руки, села на диван, кивком предлагая Долишу сесть туда же. Он опустился совсем рядом с ней, и она, не снимая сына со своих колен, кивнула ему опять, разрешая коснуться ребёнка. — Он знал, кого просит о помощи. И раз выбрал вас — значит, счёл это правильным.

— Разумеется, счёл, — сказал Скабиор, входя в гостиную. — Не знаю, о чём вы тут говорили, но Гвен права: я прекрасно понимал, что такое попросить аврора натаскать тебя по ЗОТИ. И никак не рассчитывал попасть в руки хаффлпаффской первокурснице.

Губы Долиша слегка дрогнули, а в глазах промелькнула вполне откровенная улыбка.

— Вам не хватает жёсткости с моей стороны? — спросил он.

— На занятиях — да, не хватает, — сказал Скабиор, недовольно ему улыбаясь.

— Можем исправить, — сказал Джон. — Хоть сейчас.

— Ну, попробуйте, — Скабиор посмотрел на него с откровенным сомнением. — Только лучше, пожалуй, на улице: я ещё надеюсь, что у нас с вами будет шанс разнести тут всё вдребезги.

— Пойдёмте, — кивнул Долиш, вставая и с видимой неохотой очень аккуратно разгибая маленькие пальчики, вцепившиеся в борт его мантии.

На сей раз Скабиор в полной мере получил, что хотел — и когда, стирая с лица грязь и кровь, он в очередной раз, шатаясь, поднялся на ноги и прохрипел:

— Хватит! — Долиш лишь слегка вскинул брови и швырнул в него Конфринго, которое, пройдя рядом с икрой Скабиора, заставило землю взорваться практически у него под ногами и лишило его устойчивости — ненадолго, но этого было достаточно, чтобы он не успел заметить Петрификус, впрочем, практически сразу же снятый Долишем. Едва Скабиор вскочил на ноги, тот вдруг Ависом наслал на него стайку ярко-красных маленьких, но злых птичек, и невербально на том же замахе отправил в него Ступефай, который заклёванный птицами Скабиор успел принять на Протего. Но когда палочка Джона оказалась в нижней позиции, он так же невербально бросил в Скабиора Таранталлегру, которую тот явно не ожидал — просто потому, что не смотрел сейчас так низко. Вынудив Скабиора изобразить несколько танцевальных па, Долиш вновь освободил его и швырнул в него обжигающим заклинанием. Руку обожгло — Скабиор зашипел, разозлившись уже не на шутку и проклиная свою идею дать полную свободу такому учителю, ответил контрзаклятьем.

Которое, наконец, у него получилось.

— Отлично, — сказал Джон, делая шаг назад и демонстративно поднимая руки с зажатой в одной из них палочкой. — В следующий раз начнём с этого. Целы?

— Чтоб вас, — пробормотал Скабиор, садясь и осматривая пострадавшую руку, след на которой очень напоминал сильный ожог.

— Я залечу, — сказал Долиш, подходя ближе и протягивая ему руку, чтобы помочь подняться — Скабиор с секунду поглядел на неё мрачно, потом схватился и встал. Пока Джон возился с его ранением, Скабиор очень внимательно за ним наблюдал, и когда он закончил, попросил:

— Научите?

— Чему именно? — уточнил тот, убирая палочку.

— Ну не заклятью же, — хмыкнул он. — Если оно в программе — вы и так мне его покажете, если нет — то вас просить бесполезно… тому, чем лечили, конечно.

— Попытаюсь, — пообещал он. — Но успех гарантировать не могу.

— Ладно, — кивнул Скабиор. — Идёмте в дом. И вот это я понимаю — был урок, — добавил он очень довольно.