Обратная сторона луны (джен)

Выход на работу, пусть даже в ближайшие полгода Гвеннит предстояло проводить там всего полдня, дался с трудом. Несмотря на то, что в первый день Скабиор остался дома, вернулась она нервной, уставшей и взбудораженной, и какое-то время просто молча сидела, прижимая к себе сына, пока он не раскапризничался и не начал с усилием вырываться из её рук. Скабиор, подсев к ним, приобнял Гвеннит за плечи и утешающе проговорил:

— Мне кажется, ты слишком рано вернулась в архив. Уверен, они отпустят тебя ещё на полгода — пусть даже не станут платить. Денег нам хватит — быть может…

— Нет, — упрямо мотнула она головой. — Я привыкну. Иначе я так его вообще никогда не отпущу, — она всхлипнула и, наконец, выпустила сына, опустив его на пушистый ковёр, по которому он очень бодро пополз. — Я не думала, что это будет так трудно…

— Отвыкать всегда трудно, — Скабиор сотворил перед Кристи мерцающий разноцветными искорками магический щит и, крепко обняв Гвеннит, прижал её к себе и поцеловал в висок, и она приникла к нему и замерла так, закрыв глаза и время от времени всхлипывая. — Он просто ещё совсем маленький, — шёпотом заговорил он, начиная её легонько укачивать. — Вот у тебя и срабатывает инстинкт… через полгода он уже сам будет ходить — и тебе станет легче. Я видел такое, не раз… Ты привыкнешь — нужно просто потерпеть, маленькая.

Она вновь вдруг расплакалась, а затем легла на бок, положив голову к нему на колени, повозилась, сворачиваясь клубком вокруг него, и он долго сидел, молча гладя её по волосам и плечам и приглядывая за играющим с искорками Кристи. А когда она незаметно уснула, невербально призвал к себе учебник по истории магии и начал читать его вслух.

* * *

Июнь тем временем подходил к своей середине, и экзамены приближались с пугающей Скабиора скоростью — до них оставалось не больше месяца, и он в какой-то момент просто запретил себе смотреть на календарь, считать дни и думать, сколько ещё ему нужно прочитать. Иногда он ловил себя на том, что, похоже, учиться ему понравилось — и сожалел, что эти дни, наполненные занятиями, книгами и гостями, подходят к концу, и что у него было так мало времени, чтобы насладиться ими во всей полноте. Был бы у него, скажем, год…

Некоторые уроки выходили особенными — как тот, на котором Поттер учил его чарам Патронуса, или как один из первых уроков по УЗМС, необходимости в которых он вовсе не видел, и в первый момент начал даже спорить с мадам Уизли, когда она вместо трансфигурации вдруг заговорила об уходе за магическими существами.

— Да у меня нет с этим особых проблем, — возразил он. — Времени совсем мало — давайте уж лучше…

— УЗМС — предмет для вас профильный, и это не совсем то, что вы себе представляете, — улыбнулась она. — Я верю, что вы знаете и как поймать гиппогрифа, и какие его части кому и за сколько продать — но продвинутый курс УЗМС это не о том, как этого несчастного гиппогрифа разделать — это о том, как на нём летать, а ещё о том, что можно с ним делать, а что нельзя. В ТРИТОНы не входит вопрос, почём нынче кровь и яйца дракона на черном рынке — но вы обязаны знать, сколько в мире сейчас заповедников и каковы основные положения по их содержанию на территории нашей страны.

— Как будто я дракона не видел, — фыркнул Скабиор. — А про заповедники я прочту.

— На картинке или по частям? — парировала Гермиона. — Воровство и контрабанда — это не то, о чём вас будет спрашивать на экзамене, хотя это может стать неплохим дополнением к ответу.

— Как будто вы что-то понимаете в драконах и воровстве! — полушутливо возмутился он.

— Я разбираюсь даже в воровстве драконов, — лукаво и загадочно рассмеялась она. — И, предвосхищая ваш следующий вопрос — даже не спрашивайте меня о противоправных способах применения гиппогрифов, у меня нет никакого права рассказывать вам подобные вещи.

— А точно! — вспомнил он. — Вы же… вы же тогда в Гринготтсе не только чей-то там сейф обчистили, но и дракона у гоблинов увели! — вспомнил он, глядя на неё с искренним восхищением.

— Видите? — весело спросила она. — Не стоит быть снобом, мистер Винд — это ещё никогда никого ни до чего хорошего не доводило.

— Но как? — спросил он. — Мы так все тогда обалдели… а я и забыл совсем — но раз вы теперь напомнили, вы не можете быть настолько жестоки, чтобы меня в тайну не посвятить! Как вас вообще угораздило?

— Вломиться в банк или дракона угнать? — улыбнулась она. — Про дракона отвечу, но, поскольку ситуация была уникальной, и вам вряд ли представится возможность сделать что-то подобное — пожалуй расскажу даже с подробностями, но по большому секрету. Жаль, что здесь нет Гарри — но не дёргать же его из-за этого. История была, по своему, примечательная…

Когда она закончила свой рассказ, Скабиор какое-то время молчал, глядя на неё так, что Гермиона вдруг почувствовала почти забытое ею смущение — столько восторга и практически обожания было в его взгляде.

— Вы потрясающая женщина, — сказал он, наконец. — Я настолько восхищён вами, что влюбился бы в вас, если бы это фатально не осложнило бы всем нам жизнь.

Он остро посочувствовал Поттеру — он с трудом представлял, как тот вообще смог сделать выбор, когда надумал жениться? Они обе были, на его взгляд, так хороши — и миссис Поттер, которая становилась неистовой и восхитительно страстной, стоило ей оседлать метлу, не говоря уже о её формах... Скабиор помнил обложку «Ведьмополитена», на которой был запечатлен полный состав «Холихедских Гарпий», участвовавших в благотворительной акции для госпиталя святого Мунго. Их купальники, хотя и закрытые, позволяли рассмотреть практически всё. И миссис… мадам Уизли, которую он видел теперь регулярно, с её очаровательными лодыжками, коленями и запястьями, с её восхитительным запахом — и отлично поставленным ударом левой. Иногда он о ней фантазировал — именно так, как делают это темпераментные мужчины про женщин, что кажутся им привлекательными — но никогда не относился к этим фантазиям сколько-нибудь серьёзно. Ибо, как сказал кто-то мудрый, секс должен приносить удовольствие, а не сломанные ребра — а у супруга мадам Уизли, помимо прочего, имелось четверо братьев, да и мистера Поттера Скабиор не стал бы сбрасывать со счетов. Поэтому Скабиор просто радовался, что лично ему подобного выбора делать никогда не придётся — однако пару снятых со своей гостьи волосков всё же хранил. Не то, чтобы он собирался ими когда-то воспользоваться — что-что, а секс под оборотным Скабиор не понимал никогда: зачем нужен этот эрзац? Однако сама идея порой приятно будоражила его воображение, отчасти потому, что он понимал: если когда-нибудь она об этом узнает — мало ли что, вот выпьет он на радостях лишнего и ляпнет что-то в запале — она же из него коврик себе домой сделает и перед камином положит, причём, возможно, даже не дожидаясь очередной полной луны.

— Я думаю, что не стоит, — улыбнулась ему Гермиона. — Я полагаю, что сдержанного восхищения будет вполне достаточно. А вы видели когда-нибудь живого дракона?

— Нет, — сказал он и улыбнулся: — Только частями.

— Частями мы все видели, — возразила она, а потом глаза её заблестели, и Гермиона спросила: — А хотели бы?

— Ещё бы! — тут же ответил он, недоверчиво на неё глядя.

— Думаю, мы сможем это устроить в ближайшие… а, нет — в ближайшие полнолуние, — поправилась она, — значит, через одни выходные. Однако вернёмся к теме занятия.

— Вы серьезно? Но как? — спросил он, не услышав её последнюю фразу. — Кто-то из ваших друзей держит ручного дракона?

— Так вы Уход не сдадите, — покачала головой Гермиона. — Драконов нельзя приручить — как и любое существо пятого класса опасности. Как нельзя приручить, я прошу прощения, оборотня — в волчьем обличье и без аконитового.

— Да ну, за что же вы извиняетесь, — широко улыбнулся он. — Сравнение с драконом — это, скорей, комплимент… мне так кажется. И сознаюсь — я никогда не задумывался о степени приручаемости драконов.

— В целом, к пятому классу опасности, — продолжая улыбаться, подчёркнуто менторским тоном начала перечислять Гермиона, — из тех, кого можно встретить в наших краях, относят драконов, химер, мантикор, квинтолапов, дементоров, акромантулов, и, пожалуй что, василисков, из экзотики, например, нунду и левифолдов, и, конечно, особняком стоят оборотни. Как видите, кое-что вам поучить всё же нужно.

— Вижу, — кивнул Скабиор, неслышно смеясь. — Какое дивное соседство, однако.

— Вас это касается только раз в месяц, — сказала она. — В остальное время вы, на мой взгляд…

— Уй, избавьте меня от этой пафосной болтовни, а? — попросил он, шутливо складывая ладони в молитвенный жест. — Мы с вами уже достаточно давно и близко знакомы, чтобы я не знал, что вы на эту тему думаете.

— Как скажете, — кивнула она. — Итак, — она положила на стол сравнительно небольшую книгу, — в целом, в этом справочнике есть почти всё, что вам нужно. Без подробностей и деталей, конечно — однако времени у вас мало, и кое-что вы всё-таки знаете. Пользуйтесь — но после верните, я его одолжила.

— Да я вам вообще всё верну! — пообещал он — и тут же задумался.

— Я надеюсь, — кивнула она, но, поскольку он не среагировал, через некоторое время спросила: — Поделитесь со мной своими мыслями?

— Да я просто думаю… можно сказать, о делах фонда, — произнёс он очень задумчиво.

— Расскажете? — спросила она.

— Ну, — он окинул её острым и внимательным взглядом. — Есть ведь… разные оборотни, — он быстро облизнул губы. — Есть совсем юные, которым тоже неплохо бы сдать экзамены, но они уже слишком взрослые, чтобы попасть в Хогвартс. Такие, как Сколь и Хати.

Он замолчал, настороженно на неё глядя — а Гермиона только вздохнула. Ни она, ни Гарри, конечно, не верили, что тогда в лагере взяли всех — но цифры, в целом, сошлись, а гоняться за оборотнями по лесам можно годами. И глупо было предполагать, что Хати и Сколь были там единственными подростками.

— Нет, конечно, — кивнула она и проговорила задумчиво: — Фонд может закупить учебники — пусть даже подержанные, если вам захочется сэкономить — но одних их для детей не достаточно: даже взрослым, таким, как вы, нужны наставники. Но об этом вы, как распорядитель фонда, непременно подумаете после экзамена, — сказала она с улыбкой. — Свои личные учебники я пожертвовать не готова. Как и записи, для меня это больше, чем книги, но дома у нас есть еще несколько старых комплектов — и их я с радостью вам отдам, когда захотите.

— А конспекты скопировать вы бы позволили? — осторожно спросил он. Гермиона задумалась на минуту — и вдруг удивительно тепло ему улыбнулась.

— Вы могли сделать это, не спрашивая у меня разрешения, — сказала она. Он бросил на неё крайне озадаченный взгляд — и, почему-то смутившись, рассмеялся:

— А ведь, правда — мог… а мне это даже в голову не пришло. Чувствую себя идиотом, — он рассмеялся, символически прикрыв ладонью глаза. — Теперь вы просто обязаны дать своё разрешение — иначе мне придётся прожить с этим чувством всю жизнь! — шутливо потребовал он.

— Копируйте, конечно, — кивнула она. — Хотите — могу дать вам и остальные? У меня сохранилось практически все.

— Хочу, — кивнул он. — Чем больше я учу — тем больше понимаю, насколько мне повезло с вами… с вашими-то конспектами, — сказал он очень искренне. — Я бы в жизни не успел всё это так систематизировать. Только это уже после экзаменов, наверное, — попросил он. — Представить боюсь, сколько времени уйдёт на снятие копий — сейчас у меня просто…

— Конечно же, после, — кивнула она и спросила вроде бы вскользь: — И много таких детей?

— С д… — он запнулся, — я не считал. Просто знаю, что они есть. И хотя бы без СОВ им остаётся одна дорога.

— Я думаю, — мягко проговорила она, — нам стоит поговорить, когда вы сдадите ТРИТОН, эта не самая лёгкая и очевидная тема.

— Да это понятно, — вздохнул он, без особенной радости поглядев на стопки учебников и тетрадей и кучу листов пергамента.

— Не грустите, — улыбнулась Гермиона. — Зато у вас есть уникальный шанс увидеть настоящих драконов — разве это не здорово?