Обратная сторона луны (джен)

Следующие сутки Скабиор, вроде, и занимался, но сосредоточиться всё равно ни на чём толком не мог, всё время возвращаясь мыслями к своему предложению. Он всегда терпеть не мог ждать — но сейчас от него уже ничего не зависело, всё, что сумел, он сделал, и оставалось лишь ожидание и надежда на то, что его предложение было воспринято правильно, и что он выбрал верный способ выразить свою признательность — и что его предложение всё же будет принято.

Варрик появился только следующим вечером — вероятно, дождавшись, пока Скабиор будет один, вышел из стены и негромко позвал его.

— Вы… решили? — занервничав, тут же спросил Скабиор.

— Выйди на улицу, — позвал его Варрик. Скабиор почти что бегом, даже не пытаясь скрывать охватившее его лихорадочное возбуждение, выбежал из дома, даже не предупредив Гвеннит и, следуя за призраком, пришёл к озеру, где у самой кромки воды сидела Эбигейл.

— Садись, — сказала она, тронув ладонью землю рядом с собой. Скабиор сел, тяжело дыша, и какое-то время они все молчали — а когда он, наконец, успокоился, Варрик заговорил:

— Мы благодарны — и принимаем твоё предложение.

Скабиор шумно выдохнул — и улыбнулся с радостью и облечением. Эбигейл ответила ему искренней, но короткой улыбкой, а Варрик продолжил:

— Мы не хотим, чтобы это был посторонний. И, в любом случае, это должен быть волк, а не кто-то из этих...

— Если это будешь ты, — сказала Эбигейл, — мы будем тебе благодарны. Всегда.

— Буду, — кивнул Скабиор, улыбаясь им с радостным облегчением, пусть и несколько лихорадочно. — У меня есть то, что нужно, — сказал Скабиор, вынимая из кармана крохотный, не более полудюйма, свёрток, — поэтому, как вы только решите…

— Ты подготовился, — улыбнулась Эбигейл. — Мы привыкли не откладывать то, что можно сделать прямо сейчас.

— Тогда, — улыбнулся Скабиор, — Я могу попросить Гвен просто не спускаться до завтра в гостиную, и…

— Думаю, делать это нужно не здесь, — возразила Эбигейл. — Ты хочешь, чтобы, если что-то пойдёт не так, она увидела тебя бьющимся в судорогах на полу?

— Нет, конечно, — слегка смутился он. — Ты права. У меня есть… одно место — убежище — но мне нужно немного времени, чтобы там всё подготовить — вы можете подождать до завтра?

— Мы двадцать лет ждали, — ответила Эбигейл. — Да.

Они встретились здесь же следующим вечером — и Скабиор, едва поздоровавшись, крепко взял Эбигейл за предплечье — и аппарировал.

В тот самый дом, куда когда-то приводил Керка и Гарольда и где иногда отсиживался, когда по каким-то причинам не хотел ночевать на Оркнеях. Накануне он отчистил матрас, застелил его свежим бельём и кинул туда чистое одеяло — а ещё оставил еду: жареного цыплёнка и ростбиф, фрукты и сладости, кофе, чай и бутылку огденского. Он не знал, чего захочется Варрику, но, ставя себя на его место, предполагал, что ему ещё хотя бы раз захочется почувствовать вкус еды, если конечно призрак в одолженном теле способен ощутить вкус.

— Мне обещали восемь часов, — сказал он, садясь на застеленный одеялом матрас, — но не могу поручиться. Хотя человек надёжный. Часы вот, — кивнул он на ходики, стоящие на табурете. — Напитки и еда там, — показал он на накрытый светлой тканью стол. — Там же записка, которую нужно отдать целителю в Мунго по имени Тав МакДугал — его можно найти на нижнем этаже, в морге — если что-то пойдёт не так. Надеюсь, что до встречи — и постарайтесь обходиться с моим телом бережно, оно мне ещё пригодится, — пошутил он и, развернув пергамент, высыпал серовато-голубой порошок себе на язык.

И даже успел закрыть глаза и откинуться навзничь — но того, как его тело коснулось одеяла, он уже не почувствовал.

Варрик подплыл к нему, замер — и медленно погрузился в чужое тело. Он уже делал это когда-то — нечасто, раза три или четыре за всё время. Но тогда он делал это просто с пьяными или спящими — теперь же всё было иначе… Ничьё сознание ему не мешало, хотя он и ощущал его где-то рядом — и тело поддалось легко и без всякого сопротивления.

Эбигейл увидела, как Скабиор снова открыл глаза и медленно сел… но нет — это был вовсе не Скабиор. Это был он — Варрик. Никогда у Скабиора не было… да и не могло быть такого выражения глаз, такой скупой и одновременно нежной улыбки, таких коротких, экономных движений. Он выпрямился и потянулся к ней — и тогда она шагнула вперёд и наконец обняла его, даже не чувствуя, что обнимает чужое, другое тело.

— Эбигейл, — прошептал он… и ей показалось, что два голоса смешались в один.

Они долго молчали, обнявшись так крепко, словно хотели слиться в одно существо — а потом оба, не сговариваясь, молча начали раздеваться.

Она думала, что ей будет мешать это чужое, и в то же время хорошо знакомое лицо, ничуть не похожее на лицо её мужа — но нет, она просто не видела его, она ничего не видела и не чувствовала, кроме него — Варрика. И какая ей была разница, как он выглядит, если это именно его руки и губы, наконец, снова касались её кожи?

Они не заметили, как пролетело отведённое им время — и лишь когда за окном посветлело, Варрик прижал к себе Эбигейл так крепко, как только смог, и сказал:

— Я скоро уйду.

— Так быстро, — прошептала она, зажмуриваясь.

— Не только сейчас. Эбигейл… я давно чувствую это. Моя связь с этим миром слабеет… сейчас, когда я вижу, что со всеми, с кем это возможно, всё будет хорошо — я… мне пора. Когда-то я остался, потому что не мог бросить их — но собственно стаи больше нет, и я…

— Я люблю тебя, — помолчав, сказала она.

В первый раз в жизни.

— Я буду ждать тебя там, — не сразу сумел он ответить. — Но не спеши. Я буду ждать столько, сколько понадобится… и я, — он вздохнул и сказал очень твёрдо, — я люблю тебя, Эбигейл. И это тоже одно из тех дел, что я когда-то не успел завершить.

— Когда? — так и не открыв глаз, спросила она, вслушиваясь в стук чужого сердца.

— Я не знаю. Ещё не сейчас, — ей показалось, что он улыбнулся. — Я скажу тебе. Обещаю, — сказал он, медленно проводя чужой, непривычно холодной для оборотня ладонью по её щеке.

— Пожалуй, — сказала она, накрывая эту руку своей, — мне сложно будет теперь по-прежнему смотреть на него.

— Там не ревнуют, — отчётливо улыбнулся он. — И если ты…

Она рассмеялась — тихо и хрипловато.

— Это невозможно, — покачала она головой. — Совершенно невозможно.

— Я знаю, — проговорил он серьёзно, прижимая её к себе. — И всё же — запомни, что я сказал.

Они так и лежали, обнявшись — покуда Варрик, не почувствовав пробуждение чужого… хотя нет — как раз хозяйского сознания — не отпустил её и, прижавшись на прощанье губами к её губам, не сказал:

— Одевайся.

Она тихо вздохнула — и вдруг крепко взяла его за руку и, быстро откусив краешек ногтя на указательном пальце, с силой вдавила оставшийся острый край в своё левое запястье и повела им, раня себя так глубоко, как только могла.

— Пусть хотя бы это останется мне на память, — сказала она негромко.

А потом, отпустив его, увидела, как призрак медленно и словно бы осторожно отделился от тела. И привычно смотрел, как она одевается — а потом берёт палочку и немного неловко, но всё же одевает всё ещё лежащего без чувств Скабиора.

Просыпался тот долго — и, похоже, мучительно. Когда он, свернувшись клубком, застонал, прижав к голове ладони, Эбигейл присела рядом и непривычно мягко спросила:

— Чем помочь?

— Кто ж его знает, — пробормотал он. — Обезболивающее попробуй…

— Я не мастерица, — призналась она. — Но что смогу.

У неё вышло неплохо: боль хотя и не прошла до конца, но отпустила достаточно, чтобы он смог открыть глаза, сесть и даже заулыбаться.

— И ведь есть же психи, которые от этого даже удовольствие получают, — проговорил он, растирая замёрзшие и занемевшие почему-то руки. — Надеюсь, это было хотя бы не зря, — шутливо добавил он — и даже смутился, встретив необычно тёплый взгляд Эбигейл.

— Не зря, — сказала она. — Мы оба тебе навсегда за это обязаны.

— Не уверен, что у меня много времени для того, чтобы отблагодарить тебя, — сказал Варрик. — Так что, если знаешь, что я могу для тебя сделать — не тяни с этим.

— Точно не сейчас, — сказал Скабиор, медленно и не слишком уверенно поднимаясь. — У меня такое ощущение, будто я все эти восемь часов пролежал на морозе. Даже аппарировать страшно.

— Проводить тебя? — спросила Эбигейл.

— Не надо сейчас, — отказался он. — Да всё в порядке. Вы идите — я отлежусь и сам доберусь до дома. Увидимся.

— Спасибо тебе, — сказала Эбигейл, протягивая ему руку.

— Пожалуйста, — улыбнулся он, пожимая её и вежливо склоняя голову в ответ на такой же короткий поклон Варрика.

А когда они оба исчезли — Эбигейл аппарировала, а Варрик попросту растворился в воздухе — он со стоном упал на очень характерно пахнущую постель, завернулся в одеяло — и мгновенно заснул.