Обратная сторона луны (джен)

Летние ночи, по счастью, коротки, и Скабиору, аппарировавшему вместе с Гвеннит домой со своего островка в Оркнейском архипелаге на рассвете, удалось даже немного поспать, предусмотрительно устроившись в гостиной. Но просыпаться ему всё равно было невероятно мучительно, он не услышал никакого будильника и проспал бы экзамен, если бы МакДугал не явился, как и обещал, через открытый камин в семь утра и не приготовил Скабиору горячую ванну. В ней же в плохо соображающего спросонья Скабиора были влиты первые зелья — и к половине девятого, за час до экзамена, он даже счёл себя почти что проснувшимся. Соображал он, впрочем, всё равно не слишком-то хорошо, но сделать больше возможности не было — и даже его нынешнее состояние было почти что чудом. Хотя чувствовал он себя, честно говоря, препаршиво: голова и суставы ныли, а стоять он вообще мог, лишь опираясь на что-то — и всё, о чём он мог думать, это о том, какое же счастье, что на этот день пришлось Маггловедение, а не что-то со сложной практической частью. Здесь же ему придётся просто ответить на вопросы… и главное, чтобы комиссия не заставила его излагать материал стоя. Хотя, с другой стороны, если он упадёт, возможно, это вызовет у них к нему хотя бы немного сочувствия?

МакДугал отправился с ним — на всякий, как он сказал, случай, и безапелляционно заявил, что подождёт его у дверей до конца экзамена. Он же на входе и обсуждал что-то с проверяющими экзаменуемых на предмет употребления каких-либо зелий охранниками.

Получив свой билет, Скабиор первым делом решил, что всё же заснул, и старательно потёр глаза. Но нет — формулировка вопроса не изменилась и по-прежнему звучала как «Маггловские экстренные службы, ваше взаимодействие с ними». Вопрос элементарный — но по объёму настолько большой, что Скабиор, для начала, выписал на черновик все известные ему службы, начиная с полиции, и когда дошёл до пожарных, вспомнил зачем-то мистера Рейнарда Шоу… И это оказалось фатальной ошибкой, потому что от образа этого самого Шоу, с закопчённой улыбающейся физиономией и в кружевном женском белье, надетом почему-то поверх огнеупорной формы, он так и не смог избавиться до самого конца экзамена.

А простой вопрос перестал казаться ему таким, когда Скабиор начал расписывать всё подробно. Во-первых, он никак не мог вспомнить номер телефона, по которому положено звонить в экстренных ситуациях — в голове у него крутилось почему-то 666, но он был абсолютно уверен, что это откуда-то из другой области, и вроде бы там тоже кого-то могли вызывать, с магглами же он мог бы ручаться лишь в том, что номер трёхзначный и, кажется, то ли все, то ли две цифры в нём одинаковы.⁽¹⁾ Скабиор вообще, как неожиданно выяснилось, крайне мало помнил о маггловской системе здравоохранения — только то, что там всё как-то очень запутано, и просто так к цели… то есть врачу прийти то ли не получится вовсе, то ли просто будет стоить какую-то невероятную сумму. Хотя и тут были исключения, о которых он не помнил ничего, кроме того, что они есть, но по личному опыту знал, если подкинуть избитого маггла к дверям больницы, без помощи его не оставят.

В общем, письменную часть он закончил, досидев до последнего, и ушёл на обед с чётким осознанием того, что у него появился вполне реальный шанс завалить то, что, как он думал ещё накануне, завалить он не может в принципе. Смешнее было бы, наверное, только с историей магии…

— Живы? — спросил МакДугал, встречая его на выходе, и Скабиор с огромной благодарностью почти на нём повис.

— Отчасти, — вздохнул он. — А второй половины экзамена ещё ждать и ждать.

— Мне обещали, что сдавать устную часть вас вызовут первым — но только сегодня, конечно. Раз уж всё так совпало, они готовы войти в ваше положение.

— Здорово, — пробормотал Скабиор. — У нас, кажется, два часа? — спросил он. — Я бы поспал, честно говоря… или вы меня потом не поднимете?

— Ну, всегда есть Империо, — пошутил МакДугал. — Подниму, разумеется. Попробуйте… только где?

— Да здесь полно места, — фыркнул Скабиор. — Мне всё равно, где спать — тут даже пол чистый. Вот здесь, к примеру, будет вполне удобно, — он отошёл в конец коридора и сел на пол, прямо под портретом Декстера Фортескью, с наслаждением прислонившись головой к стене и закрывая глаза. Однако МакДугал достал из кармана чистый носовой платок и трансфигурировал в небольшую походную койку, а затем уложил на неё Скабиора. Изображённый на портрете мужчина весьма оживился и громко поинтересовался, что за бивуак в стенах Министерства, и против чего протест — МакДугал возмущённо на него шикнул, и портрет разразился возмущённой и громкой тирадой о падении нравов и испорченности современных манер. Пришлось объяснять — и, в итоге, беседа эта весьма затянулась, ничуть не мешая крепко спящему Скабиору, которого вряд ли мог разбудить сейчас даже громовой голос.

Скабиору показалось, что не прошло и пяти минут, как МакДугал начал его будить, влив в него вязкое и удивительно мерзкое на вкус зелье, пахнущее земляникой.

— Какая мерзость, — потирая глаза, проговорил Скабиор, сонно на него глядя. — И запах делает его только ужаснее.

— Мерзость, — согласился тот. — Если бы вы сейчас видели себя в зеркало, вы бы чувствовали себя поувереннее… надо быть зверем, чтобы не пожалеть и не отпустить вас, — сказал МакДугал, помогая ему подняться.

— Магглы считают, что люди, в общем-то, тоже звери, — хмыкнул, отчаянно зевая, Скабиор.

Его действительно вызвали первым — и стоя перед экзаменационным столом, Скабиор вдруг снова почувствовал себя шестнадцатилетним мальчишкой перед такой же комиссией и чётко осознающим, что от этих людей зависит, получит ли он свой билет в другое, лучшее будущее. И он ведь его получил тогда — но потерял ещё до того, как смог воспользоваться. Сейчас всё было вовсе не так судьбоносно — ну, в конце концов, останется он ещё на год стажёром, что в этом такого? Обидно будет, конечно — но зато мистер Квинс, вероятно, порадуется, и денег в кармане будет существенно меньше… хотя их и так и так немного, и если бы не его зарплата, как распорядителя, он вообще не знал, как бы жил… Святая Моргана! Он, Скабиор, думает о какой-то зарплате!

Эта мысль настолько его рассмешила, что он чуть не пропустил первый вопрос — зато сумел улыбнуться и заговорить не умирающим, а почти нормальным голосом.

Честно ответив, что если бы ему что-то срочно понадобилось у магглов в аптеке, он просто попытался бы купить это, заплатив фунтами, Скабиор с большим удивлением услышал, что подобное вряд ли у него так просто получится — и последовавший за этим вопрос о страховке вызвал у него ассоциацию лишь с физиономией Ллеувеллин-Джонса и смутное воспоминание о каких-то подозрительных гоблинах. О последних он даже сказал вслух — и добавил, что понимает, что вряд ли у магглов всё именно так, однако про специальную страховку он практически ничего не знает… зато уверен, что некоторые лекарства в аптеке купить всё-таки можно. Ну и на крайний момент всегда есть Конфундус, добавил он очень устало.

У членов комиссии его ответ вызвал самую разную реакцию: от улыбок у Вигсворта, Лима и Тутса до раздражённо сведённых бровей у Слинкхарда, который что-то отметил в своих бумагах и бросил на Скабиора крайне неприязненный взгляд, не произведший ни малейшего впечатления. Потому что всё, что он сейчас мог, это понять, что у него спрашивают.

Как ни странно, на большую часть дальнейших вопросов он умудрился ответить — и даже вспомнил о существовании многопрофильных врачей. Когда же его, наконец, отпустили, он вознёс горячую благодарность тому, кто когда-то придумал камины — потому что аппарировать сейчас он был явно не в состоянии. МакДугал проводил его в Атриум, и даже порох в камин бросил сам, явно побоявшись того, что дикция Скабиора может оказаться недостаточно чёткой, и того в результате забросит неизвестно куда.

Остаток этого тяжёлого дня и первую половину следующего Скабиор отсыпался — и, проснувшись далеко за полдень, какое-то время лежал, силясь понять, почему он спит на диване в гостиной и почему у него так болит голова. А болела она так, как редко бывало даже с самого большого похмелья — и Скабиор, мучаясь разом и от жажды, и от болезненного давления в мочевом пузыре (не меньше, чем от головной боли), очень медленно встал и, посидев немного, поплёлся в ванную, откуда вышел только часа через два, проведя их в горячей воде и время от времени жадно глотая холодную. Эта нехитрая процедура практически привела его в чувство, сперва загнав головную боль куда-то в самую глубь, а затем почти усмирив там её.

Вытираясь, он вяло подумал о том, что завтра его ждёт экзамен по чарам и что надо бы, наверное, что-нибудь повторить, зашёл на кухню, наспех перекусил, даже не разогрев запечённую ещё перед полнолунием курицу, от которой сейчас осталась всего половина — а значит, Гвеннит уже просыпалась и успела поесть. Запив нехитрую трапезу лимонадом, Скабиор поднялся наверх, в её комнату и последнее, что он сделал перед тем, как упасть рядом с крепко спящей Гвеннит — поставил будильник на шесть утра.

Впрочем, проснулись они всё равно раньше — на рассвете.

— А я вчера проспала, — виновато сказала Гвеннит, потягиваясь и с удовольствием ощущая, наконец, себя здоровой и сильной.

— Ну, хоть кто-то проспал, — улыбнулся Скабиор, с наслаждением потирая виски. Как же это хорошо, когда у тебя ничего не болит! — Честно сказать, у меня есть некоторые сомнения по поводу того, что я вчера что-то сдал — я вообще ничего не помню.

— Это нечестно! — возмутилась Гвеннит. — Ты не виноват в том, что был в таком состоянии — тебя нельзя так оценивать в этот день!

— Ну, насчёт «виноват» я бы поспорил, — рассмеялся Скабиор. — Это ты не виновата — а я тогда знал, на что шёл. Просто был очень глуп и самонадеян — проще говоря, идиот. Ладно — идём завтракать, и я в оставшиеся пару часов кое-что посмотрю в записях.

1) В Великобритании для экстренных служб используется не привычный номер 911, а свой — 999.

Это самый старый в мире номер, по которому принимаются экстренные звонки, используемый с 30 июня 1937 года. Его ввели после того, как телефонной компанией в очередь был поставлен звонок в пожарную службу. Задержка стоила жизни пяти женщинам, погибшим при пожаре.

Первый арест после звонка в службу экстренной помощи был произведен 8 июля 1937 года, в 4:20 утра, когда жена известного эколога Джона Стэнли Бирда набрала 999, чтобы сообщить о грабителе, пытавшемся проникнуть в ее дом в Англии. Грабитель, 24-летний Томас Даффис, был арестован.

Вернуться к тексту