Обратная сторона луны (джен)

Джимми Пикс из последних сил полз в густо заполнившем коридор дыму на четвереньках, надсадно кашляя и поминутно смахивая с глаз слёзы, хотя видимость от этого лучше не становилась, и он мог ориентироваться лишь по стене.

Мерлин, какой же он идиот! Ну почему, почему, Мордреда и Морганы ради, ему не хватило ума сначала проверить, что будет, всего на одном проклятом грибе! У него было с собой достаточно спичек, и уж одну-то он вполне мог бы потратить на то, чтобы убедиться, что Фоссет с этими грибами ничего не напутала — так почему, почему, почему же ему не пришло это в голову?!

А ведь вначале всё шло по строго по плану: он расправился со всеми грибами и, прочихавшись от забивших нос спор, достал доверенные Причардом спички… нет, конечно, в глубине души, не смотря на все заверения Фоссет, Пикс опасался, что может рвануть, как котел на уроке зельеварения, только сильнее, и тогда смерть его, по крайней мере, была бы эффектной и быстрой, а Финниган с завистью и уважением прослезился бы над его пустым гробом — но то, что произошло дальше, оказалось для него куда более неприятным сюрпризом.

Нет, взрыва не было — когда Пикс швырнул в золотистое облако спор зажжённую спичку, прикрыв рукавом глаза, те действительно вспыхнули и даже сперва заискрились — как и должно было быть.

Когда Фоссет опознавала гриб, в её голосе было столько уверенности в том, что это один из подвидов мерцающего ведьмина гриба, который так популярен у производителей магических фейерверков! Его споры, сгорая, не давали тепла, зато удивительно, удивительно ярко сияли, и это сияние долго держалось в воздухе. Правда, собирать его было нужно за несколько часов до того, как он будет готов созреть и выпустить споры. Но Джимми Пикс и не планировал продавать их по галеону за фунт — и такая концентрация спор, на какую они рассчитывали после разорения местной плантации, должна была дать в буквальном смысле ослепительный результат. А затем это облако можно было гнать вперед по коридору, просто махая такой же сияющей от покрывавших её спор мантией. Колдовать, да и просто смотреть на свет такой яркости было практически невозможно, и любой, кто попытался бы задержать беглеца, рисковал бы надолго лишиться зрения. А если бы Джимми повезло разжиться палочкой, то его задачей было бы попытаться помочь этому облаку света покинуть пещеру через один из световых колодцев или довести его до той самой террасы — Причард был убеждён, что такую странную иллюминацию Департамент магических катастроф не заметить не сможет.

Перед тем, как Пикс крепко зажмурился и спрятал лицо в сгибе локтя, он успел заметить, как споры действительно вспыхнули и заискрились — а потом задымили, как плохой фейерверк. Дым — плотный, коричневатый, с отвратительным и тяжёлым запахом, заставил его закашляться и стремглав кинуться к выходу… и тут вспыхнули споры, покрывавшие его одежду и волосы.

«Всё должно было быть не так!» — эту фразу Джимми часто слышал от тех, кого ему доводилось по долгу службы задерживать. «Ну, уж как есть... за руки вас никто не тянул», — обычно отвечал он, пожимая плечами, как и многие поколения авроров отвечали на подобное заявление до него. Пожалуй, только теперь Пикс понимал, почему некоторых задержанных потом так и тянуло наградить его парой лестных эпитетов, съездить по челюсти или проклясть. Кое-как добравшись на ощупь до выхода и чудом проскочив мимо где-то за пеленой плотного дыма задыхающейся от кашля охраны, он побежал было по коридору, однако недостаток воздуха быстро вынудил его сперва снизить скорость, а затем и просто упасть на колени. Не в силах идти, он буквально пополз на четвереньках, кашляя и отчаянно мечтая избавиться от своей тлеющей и дымящейся мантии — а ещё лучше бы и от волос, которые тоже тлели, и дым, шедший от них, пах ещё хуже, чем остальной. Кашляя и задыхаясь, он медленно двигался в клубах распространяемого им самим дыма, который, казалось, стремился заполнять собой все вокруг. От первоначального плана Джимми пришлось отказаться и на ходу пытаясь выдумать новый, потому что добраться до места встречи он всё равно бы не смог, да и кто знает, что было бы, если б добрался.

Шагов Нисы и Арвида он не услышал и, тем более, не увидел их — и когда Арвид споткнулся об него и едва не упал, Пикс в первый момент решил, что его обнаружили, и приготовился драться, не желая себе такой же судьбы, как у Причарда, но знакомый голос, позвавший его по имени, едва не заставил его разрыдаться от облегчения.

— Пикс? — спрашивал Долиш, ощупывая его голову.

— Долиш, — хрипло отозвался тот. — Эти драккловы споры, — произнес он, хрипло и тяжело дыша. — Их было в воздухе столько… а потом они полыхнули — но мы просчитались, это был явно не тот мерцающий гриб… вместо того, чтобы сиять, эта дрянь задымилась. Я весь в них… и тоже дымлю, — он закашлялся. — Летун из меня теперь вряд ли выйдет… я на ногах уже не стою — даже идти не могу, не то, что в воздухе крыльями… и вас потравлю всех.

— Не неси ерунды, я тебя просто отлевитирую, — голос Долиша звучал приглушенно. Чары головного пузыря, понял Пикс.

— К Мордреду твой Мобиликорпус, у тебя и так руки дрожат, — хрипло проговорил Пикс. — Но тут, если я прав, через два поворота тот зал, — он снова закашлялся, но в его голосе всё равно было хорошо слышно мрачное торжество, — с арфой… я туда. Не сумею испортить — так хоть подкопчу её, спорим, тогда им всем будет уже не до вас, — он хмыкнул и вновь начал кашлять. — Идите.

— Погоди, — прошептал Арвид, попытавшись окатить Пикса водой из палочки Нисы с помощью простейшего Акваменти. Колдовать в этом дыму было трудно — вместо мощного потока воды из его палочки брызнула жалкая струйка, а сил на неё ушло больше, чем на все предыдущие заклинания вместе взятые.

— Идите уже — повторил Пикс, размазав эту воду по своему лицу и отплёвываясь — ибо те капли, что попали к нему в рот, были отвратительно горькими — и Арвид, виновато стиснув его плечо, пробормотал:

— Удачи, — и быстро двинулся прочь по задымленному коридору, увлекая за собой девочку — а Пикс, щурясь и держась рукой за стену, упрямо продолжил свой путь, очень надеясь, что он успеет добраться до арфы прежде, чем его всё же найдут, а если найдут, то, по крайне мере сначала будут заняты дымом.

* * *

Арвид и Ниса спешили, стараясь не налетать на стены в дыму. То, что он вынужден был бросить одного из товарищей, оставило привкус, горчивший больше, чем дым, но теперь Арвид остался единственным, кто смог бы попробовать улететь и привести помощь, к тому же он опаздывал, ставя этим под угрозу срыва весь план.

Они почти что бежали, время от времени теряя ориентиры в удивительно быстро распространяющемся по коридорам дыму, и когда они, наконец, добрались до знакомой развилки, то поняли, что проскочили нужный им поворот, где коридор забирал вверх и должен был вывести их к той самой пещере с террасой. Зато они натолкнулись на Причарда, крепко державшего под руку Риону О'Нил, а слева от противоположного входа замерев, словно готовясь кого-то ударить, стоял Саджад с камнем в руке. Их лица были замотаны кусками мантии, но видимо помогало это не сильно, хотя здесь дым был не настолько густым.

— Командир, — Арвид был удивлён, если не сказать больше. — Что вы здесь… а Фоссет?

— Мы немного отстали и прикрываем тылы, — голос Причарда прозвучал хрипло.

— Пикс тоже… отстал, — Арвид рассеяно поглядел на Риону О'Нил, спокойно позволявшую не просто прикасаться к себе, а крепко держать себя под руку, а затем, тряхнул головой, отгоняя посторонние мысли, и коротко рапортовал о случившемся.

Причард задумался на секунду, а затем отдал приказ:

— Делай всё, как мы договаривались — Фоссет должна уже быть на месте… я на это надеюсь. Головные пузыри для себя и мальчишки она осилила — должны добраться нормально. Поторопись.

— Нужно уходить вместе! — позвал его Арвид. — Мы…

— От меня толку чуть, — возразил Причард, — от неё, — кивнул он на О'Нил, — тем более. Бегите — я вас постараюсь прикрыть.

— Как? — удивлённо спросил Арвид. — У вас ведь нет палочки — как же…

— У меня есть они, — хмыкнул Причард — и пояснил с неприятной усмешкой: — Империо пробуждает в человеке массу скрытых возможностей — а я, думаю, и без него сейчас достаточно агрессивен, ну и в таком дыму даже видеть не обязательно.

— Империо? — холодея, переспросил Арвид. — Но как...

— Выберемся живыми — укажу в рапорте, — отрезал Причард. — Я приказал Фоссет — она только сделала. Отвечать мне, если что. Вопросы есть? — спросил он, сощурившись.

— Нет, — упавшим голосом ответил Арвид.

— Тогда бегом — постарайся добраться до места. Всё, выполнять, — коротко приказал он, и Арвид, не выпуская руку Нисы, неохотно кивнул, вновь нырнул в дым и поспешил к нужному повороту.

Однако добраться они до него не успели, услышав впереди шум приближающихся голосов и шагов явно взбудораженных обитателей этого места. Понадеявшись, что их не заметят в дыму, Арвид, двигаясь вдоль стены, решительно поспешил назад и резко свернул в первый попавшийся коридор, но, не дойдя до конца, снова услышал, что к ним приближаются.

Уже с другой стороны.

— Туда, — еле слышно шепнула Ниса, и они, в очередной раз свернув, побежали, понимая что им теперь предстоит сделать крюк, прежде чем они снова смогут выйти в коридор, ведущий наверх к залитой солнцем пещере, где когда-то с пленниками так много беседовали.

Но, видимо, попасть туда им было не суждено.

Когда им оставалось миновать лишь два поворота, Арвид услышал позади, совсем близко, шум многочисленных торопливых шагов и приглушённые голоса.

— Они нас поймают, — дрожа, прошептала в ужасе Ниса.

— Нет, — решительно произнёс Арвид, отчаянно пытаясь придумать какой-нибудь выход — мысли хаотично мелькали в его голове, но решения он не видел. Не могли же они сейчас взять и к дракклам исчезнуть… Исчезнуть — озарило его. Он ведь помнил, что, хотя аппарировать в Хогвартс было невозможно для всех, кроме директора, а чтобы аппарировать из него, нужно было дойти до границ школы, но учили-то их аппарации прямо там, и экзамен принимали на месте… Нужно рискнуть и, раз уж сегодня день самых невероятных глупостей, которые вообще можно себе представить, попробовать. Терять-то ему всё равно было нечего: ещё немного, и их с Нисой увидят, и тогда, возможно, он ещё позавидует судьбе Причарда — а так у них всех будет шанс.

Сосредоточившись, Арвид глубоко-глубоко вздохнул и решительно подхватил Нису на руки. Она, не задавая вопросов, обхватила его руками за шею, а ногами — за талию, и, прижавшись к нему изо всех сил, замерла, дрожа, а он, медленно выдохнув и вдохнув, задержал дыхание — и в деталях представил себе ту пещеру: широкий стол, деревянные стулья и выход на террасу, сквозь который лился солнечный свет.

Он аппарировал… и промахнулся.

И не просто промахнулся, а оказался за несколько коридоров до нужного, правда, совсем с другой стороны. Со всей силы налетев на стену, влекомый магией, Арвид рухнул на четвереньки. Его вырвало — как бывало с ним только на уроках по аппарации — а потом он услышал пронзительный детский крик, перешедший в отчаянный плач. Утирая мокрые губы и борясь с новым приступом тошноты, он с досадой отшвырнул в сторону обломки волшебной палочки, и проклиная свои тупость и лень, не позволившие ему вернуться за палочками оглушённых охранников, оглянулся и увидел лежащую на полу Нису, левая половина тела которой была вся в крови. Подойдя к ней, он осмотрел расщеп. Тот, по счастью, был хоть и длинным, и сильно кровил, но оказался, похоже, поверхностным: задело грудь и плечо, в хитоне зияли прорехи, под которыми несколько кусков кожи с девочки срезали, словно ножом, и идти куда-то она, конечно же, не могла. Понимая, что теряет драгоценное время, и, в то же время, не в силах оставить раненого ребёнка, он торопливо сбросил грязную мантию, оторвал от полы своей рубашки несколько неровных полос и постарался наложить хоть какие-нибудь повязки, пытаясь остановить кровь, но у него ничего не вышло, и Арвид с отчаянием понял, что ничем ей не в силах помочь — а значит, ему придётся оставить её здесь.

Одну, истекать кровью.

Он понимал, что оставляет её тем самым людям, которые сотворили с Причардом то, что сотворили, и только надеялся, что, может быть, к ребёнку они отнесутся помягче, а самое главное, смогут оказать помощь и тогда у нее появится хоть крохотный шанс.

…И знал, что пытается обмануть сам себя и просто ищет для себя оправдание.

Мерлин, ей всего семь!

Если бы он мог поменяться местами с Нисой и принять на себя грядущее наказание, он бы, не раздумывая, так поступил, однако выбор у него был куда более страшный: пострадать вместе и лишить надежды своих товарищей или же попытаться спастись самому и дать остальным шанс.

Девочку же он в любом случае уже защитить не сможет.

Ниса тем временем почти перестала плакать и теперь просто глядела на него очень испуганно, Арвид попросил виновато, неловко гладя ее по волосам перепачканными в крови руками:

— Прости. Я очень давно так не делал. Очень больно?

— Ну, — храбро попыталась она улыбнуться, шмыгнув носом и глядя при этом на него испуганно и растерянно, — когда я тем летом сломала руку, было больнее… но не так страшно, — жалобно призналась она, и Арвид глядя в её побледневшее от боли лицо, понял, что она врёт.

— Лежи тут, — велел он, ненавидя себя за это. Если бы у него была палочка! Но её не было — а помочь Нисе сейчас без магии было нельзя. Он повторил: — Прости. Прости, что бросаю тебя, но мне нужно бежать. Не смотри, куда, — попросил он, и она послушно зажмурилась и, вновь начиная тихонько плакать, даже прикрыла глаза ладошкой. И последним, что он услышал, было:

— Найди мою маму.

Он побежал дальше, проклиная себя последними словами и всё ещё надеясь успеть — но совсем на подходе, пересекая одну из широких пещер, разделённых на несколько хозяйственных помещений, застыл, увидев, как в освещении что-то неожиданно изменилось. Он поднял глаза и в проеме светового колодца на фоне серого неба увидел кусок какой-то неправильной, неестественно яркой радуги, уходящей словно бы вертикально вверх, и понял, что, скорее всего, опоздал — и что с Фоссет, вероятно, что-то случилось. Он замер, отгоняя воспоминания о зачарованном потолке в Хогвартсе и профессоре Флитвике, объяснявшим им принцип погодных иллюзий, которые у многих получались со смешными ошибками. Он судорожно пытался решить, что ему теперь делать, и, когда снова услышал голоса и шаги, вжался в одну из ниш, которыми изобиловала старая кладка одной из стен. Каким-то чудом его не заметили, зато он успел выхватить кусок разговора знакомых ему охранников, из которого понял, что Фоссет поймали, но мальчик исчез, и корни горы больше не ощущают его присутствия в Билле Мёдба.

Дойдя до этого места, Арвид остановился, а потом устало сказал:

— Я думаю, у неё просто не осталось выбора, и, поняв, что никто из нас добраться туда не сможет, она превратила в сову его, а затем ещё и сигнал подать попыталась, — он опустил глаза. Эта часть рассказа отняла у него много сил и оставила в душе неприятный осадок.

— То есть, — помолчав, спросил Робардс, — у нас сейчас где-то в районе Клайдаффа летает мальчик, превращённый в сову?

— Я очень надеюсь, — кивнул Арвид, даже не улыбнувшись. — Но я боюсь, что он заблудился. Она должна была превратить в сов нас с Пиксом — и мы бы долетели до любого из офисов Аврората, или этого, или лондонского… но мы умеем карту читать и ориентируемся с воздуха неплохо, нас же учили — а вот он…

— Что было дальше? — перебил его Поттер, отдавая одному из авроров распоряжения.

— А дальше, — Арвид устало, виновато и совсем нерадостно улыбнулся, — я оказался в безвыходном положении, и всё, что я мог сделать, зная, что меня ждёт — не попасться. Постараться забиться, как крыса, в самую глубокую щель. Спрятаться где-нибудь в темноте, чтобы они меня не нашли и не вернули в камеру.