Обратная сторона луны (джен)

Даже сидя, Гарри чувствовал себя отвратительно. Любое принимаемое им положение казалось ещё хуже предыдущего — впрочем, за прошедшие сутки он почти привык к целой гамме мучительных ощущений, и теперь даже с некоторым интересом отмечал всё новые и новые их оттенки. В конце концов, к ранениям и проклятьям ему было не привыкать — как и к тому, что не все можно вылечить сразу.

Он встал — это почему-то принесло краткое облегчение, во всяком случае, боль на какое-то время вновь сконцентрировалась лишь в том месте, куда попало проклятье, перестав отдаваться во всей правой половине его так и не отдохнувшего тела и впиваться раскалёнными иглами в позвоночник.

Что ж, Сметвик предупреждал, что лечение выйдет долгим, и определённо сегодня нужно будет вновь его навестить. Представив выражение лица целителя, когда тот узнает, что его пациент первую половину ночи пил, а вторую занимался вручную, практическим без помощи магии, садовыми работами на морозе, Гарри мрачновато развеселился. Он развернул «Пророк», вновь отыскал сдержанный заголовок, занимавший едва ли четверть передовицы «Ирландский инцидент получил неожиданное продолжение» и, слегка морщась, перечитал заметку, которая еще утром ощутимо повлияла на его настроение.

«…тщательная и долгая следственная работа сотрудников Аврората завершилась крупномасштабной операцией, проведенной силами всего Департамента Магического Правопорядка на территории Волшебной Ирландии, в ходе которой была обезврежена опасная преступная группа волшебников, практикующих запрещённые виды магии и причастная к похищениям людей в течение длительного срока.

В интересах следствия подробности операции пока не раскрываются, однако нашим источникам стало известно, что пропавшие во время операции по задержанию международной группировки контрабандистов полтора года назад главы двух подразделений Аврората и еще четверо сотрудников правопорядка живы и сыграли ключевую роль в успехе операции… »

В сущности, это был художественно переработанный пресс-релиз, который Гермиона вместе с Демпстером Уигглсвэйдом, съевшим на таких вещах не одну собаку, подготовили накануне. Как бы Гарри ни поддерживал идею свободной и относительно честной прессы (даже несмотря на то, кем обычно он сам представал со страниц, покрытых убористым типографским шрифтом), но в таких вещах он был вынужден руководствоваться, прежде всего, интересами правопорядка и безопасности. А сейчас всем, и ему самому в первую очередь, нужно было избежать излишнего внимания к этой истории и шумихи вокруг неё. И так уже слишком много тех, кто воспользуется ей в своих интересах… Но хотя бы всплеска паники и насилия нужно было не допустить, особенно учитывая, что должны были думать люди после того, как вчера холл госпиталя святого Мунго подозрительно напоминал ставшие историческими колдографии, сделанные после битвы за Хогвартс, с тем отличием, что тогда пациентам не предлагали как можно быстрей проходить мимо и не проявлять излишнего любопытства к происходящему — и, конечно же, это возымело прямо противоположный эффект. И всё же читать столь откровенно заказной и насквозь министерский материал, в котором гибель стольких людей была подана, как всего лишь давно подготовленная и запланированная операция, было не слишком приятно — но, с другой стороны, ему ли было к подобному привыкать?

Секретарь всё ещё отсутствовал по своим семейным делам, и за кофе Поттер отправил эльфа, попросив заодно принести что-нибудь съедобное: чтобы продолжить нормально функционировать, ему следовало выпить какое-нибудь обезболивающее, но его богатый в подобных вопросах опыт говорил, что делать это на пустой желудок определённо не стоило. А тот, судя по ощущениям, был уже пуст, хотя на часах ещё не было двух, а завтракал Гарри в десять.

Этим утром его разбудил Кричер — и он первые несколько минут лежал, не в силах открыть глаза, медленно вспоминая вчерашнюю ночь и думая, сможет ли он вообще подняться. Но старый эльф, как всегда, был очень настойчив — он звал Гарри по имени и стягивал с него одеяло, в которое тот завернулся. Кричер ворчал себе что-то под нос, поминая его происхождение, и настойчиво повторял, что принёс хозяину важную почту. Пришлось вставать — ёжась от стоящего на чердаке холода, Гарри неохотно отогнул одеяло и, ругаясь вполголоса, медленно и довольно неловко высунув из-под одеяла онемевшую руку, забрал у Кричера письмо с министерской печатью. Эльф тут же исчез с отвратительно громким хлопком, а Гарри, морщась и щурясь от боли и тошноты (ибо к полученному вчера проклятью сейчас добавилось отвратительнейшее похмелье, впрочем, он не жалел ни об одной выпитой ночью капле: боль и тошноту снять недолго, а ему необходима была передышка), распечатал конверт и довольно долго пытался сложить подрагивающие буквы в осмысленные слова. А, осознав, наконец, написанное, скомкал письмо, отбросил куда-то в сторону и, тоскливо ругнувшись, начал медленно и осторожно вставать, очень надеясь, что его хотя бы не вырвет прямо здесь и сейчас. Поднявшись, он нашёл в кармане часы, вынул их, открыл крышку и тоже какое-то время просто смотрел на циферблат, вспоминая, что означает подобное расположение стрелок и опоздал ли он на встречу с Министром или всё-таки нет. Надо было… надо было найти обезболивающее и антипохмельное зелья — и если какие-то настойки, снимающие боль, ему точно выдали в госпитале, то флакон антипохмельного хранился на черный день разве что в кабинете в сейфе… а еще хорошо бы добраться до душа. И…

Открыв дверь, он неожиданно столкнулся с Джинни, которая с неловкой и смущённой улыбкой протянула ему стакан, в содержимом которого Гарри с удивлением и признательностью опознал антипохмельное. Он выпил его, ощущая, как становится легче, — и скованно из-за боли в спине обнял тут же прильнувшую к нему жену за плечи, негромко сказав:

— Джин, я…

— Прости, — прошептала она, обнимая его за талию. — Я просто… не стоило так. Я просто места себе не находила весь день — но всё равно так было нельзя.

— Да ты, в общем-то, в чём-то права, — грустно вздохнул он. — Только я не мог по-другому.

— Я знаю, — она кивнула. — Это же ты. От этого так и страшно… но это потом, — она подняла голову и улыбнулась. — На тосты ветчину положить?

— Клади, — подумав, кивнул Гарри и попросил: — Но прежде, чем я уйду в душ, выслушай спокойно, пожалуйста, — он вздохнул.

— Давай, — кивнула она.

— Меня задело опять, — признался он. — Пока добрался до Сметвика — прошло время, так что совсем убрать проклятье он не может. Говорит — пройдёт. Со временем.

— Пройдёт — это хорошо, — слегка улыбнулась Джинни. — А что за проклятье?

— Да Мерлин его знает, — сказал он, испытывая облегчение и немного повеселев. — Попало в спину. Болит, зараза, — он поморщился. — И, если прогнозы Сметвика сбудутся и это удовольствие надолго растянется — по его словам, «возможно, на год, а может быть, и на все три», ты не будешь меня ругать?

— Если будешь лечиться как следует, — улыбнулась она, — то, скорее всего, не буду. В противном случае я подключу маму, как в прошлый раз, — добавила Джинни шутливо, но угроза была достаточно реальной, сопоставимой с применением маггловского ядерного оружия, и Гарри просто обязан был ответить на этот запрещенный прием.

Он вдруг наклонился и прижался губами к её губам — и они долго целовались, обнявшись… А потом Гарри добрел до ванной, где долго стоял под душем, а когда начал бриться, то, глядя на свою бледную осунувшуюся физиономию в зеркало, твёрдо решил, что сделает всё, чтобы ни за что не попасться сегодня кому-нибудь в объектив и, не дай Мерлин, не угодить на обложку: всё-таки задача Аврората — поддерживать порядок, а не сеять ужас и панику.

В этом ему повезло: в своем кабинете он появлялся через камин и, если верить дежурному, явившемуся к нему с докладом, под его дверью и в коридорах на их этаже никакой прессы не наблюдалась, а может, они слишком хорошо прятались.

На работу он явился гораздо позже обычного, и времени на то, чтобы подготовиться к встрече с министром, исключительно ради которой он и оказался здесь, оставалось совсем немного. А сделать предстояло немало — и начать следовало с подсчёта потерь…

Рапорт, составленный накануне Робардсом, уже ожидал его на столе — и этот длинный рабочий день Главный Аврор начал, изучая его безрадостное содержание. Он, хмурясь, скользил глазами по строкам, выведенным твёрдой рукой его наставника и заместителя: с точки зрения пожелтевших страниц сухих учебников, по которым все они когда-то учились, следовало бы гордиться собой, принимая в расчёт, что при штурме в подобных условиях потери зачастую могли составлять один к четырем в пользу обороняющихся, однако он понимал, что на самом деле цифры выходили неутешительными, да и можно ли было относиться к подобному только с позиции цифр…

Он сам потерял шестерых, учитывая, что к нему присоединилась группа с правого фланга, которой командовал заместитель Вейси: четверо остались лежать во внутреннем дворе и еще двоих они потеряли, уже сражаясь в тоннелях.

У Вейси погибли четверо, однако и удар на них пришелся сильнее, чем на остальных.

Из группы Бэддока не вернулись двое, хотя, принимая во внимание характер атаки, можно было рассчитывать на то, что он потеряет едва ли не треть — однако не потерял.

И лишь в группе Финнигана обошлось без потерь, если не считать одного из невыразимцев — хотя почему, собственно, не считать?

Еще четверо скончались от ран в госпитале Святого Мунго.

Шестнадцать человек — из них десять авроров.

И никак нельзя забывать про покойного Амина Саджада...

МакДугал, подтверждая рассказ Шона Маллигана, установил, что его смерть действительно наступила примерно за сутки до штурма и причиной стали многочисленные переломы и внутреннее кровотечение. Что ж, они все знали, как и почему это случилось, и сам Гарри точно не должен был винить за неё себя. И он не винил — но менее больно от этого не становилось.

За все три года второй магической таких потерь в Аврорате не было, даже учитывая, что среди убитых оказался действующий Главный Аврор!

А сколько погибших было с другой стороны! Гарри содрогнулся, увидев, что цифры перевалили за пятый десяток. Он прекрасно понимал, что не должен о них сожалеть, но понимать — это одно, а избавиться от неуместных сейчас, перед встречей с министром, чувств — совершенно другое.

И сколько раненых… и дай Мерлин, чтобы никто из них не заставил эти цифры снова поползти вверх, чтобы потом в личных делах появились сухие строчки «погиб при исполнении», или в папках с рапортами появились новые записи о тех, кто «оказал сопротивление при задержании».

С этими новостями ровно в одиннадцать Главный Аврор Поттер оказался в кабинете министра магии, отчитываясь об операции. Дойдя до потерь, он утвердился в мысли, что господин министр информирован куда лучше, чем Гарри готов был предположить, учитывая, что тот, в отличие от того же Шеклболта на этом посту, вряд ли выбирался дальше своего кабинета. Гарри ожидал вполне заслуженного разноса — десять погибших авроров составляли почти треть действующего состава — а столкнулся с сосредоточенностью, явно не имеющей к тому, о чём он сейчас говорил, ни малейшего отношения. Лишь когда Гарри упомянул наблюдателей от Визенгамота, тот слегка оживился.

Главный Аврор замолчал, и министр настойчиво указал ему на резное кресло. Весь доклад Гарри удалось простоять, ибо стоило ему только сесть, как притихшая под действием зелья боль оживлялась и запускала свои горячие тонкие щупальца в его позвоночник и руку. Однако когда министр приоткрыл свои карты, поинтересовавшись, не мучает ли его этим утром полученное ранение, Гарри весьма неохотно его любезное предложение всё-таки принял, не желая демонстрировать слабость и давать лишние козыри, которых и без того у министра оказалось неожиданно много.

Министр переплёл свои пухлые пальцы и опустил на них подбородок, внимательно глядя Главному Аврору в глаза.

— Смею заметить, что операция была проведена превосходно, и наши доблестные силы правопорядка проявили впечатляющий героизм — в отчете, который любезно составил для нас Отдел Тайн, это подчеркнули особо, — сказал он.

— Вижу, они успели подготовить материалы немного раньше, — Поттер вежливо улыбнулся, стараясь сесть чуть удобнее и не выдать грызущую его позвоночник боль. То, что невыразимцы не только соизволили, но уже успели отчитаться министру, заставляло о многом задуматься, да и о чем-то подобном ему намекал Монтегю. — В свою очередь, замечу, что без их поддержки нам вряд ли бы что-нибудь удалось.

— Похвально, когда между ведомствами царит согласие, тем более в такие нелегкие времена, — довольно кивнул министр. — И героизм всех, кто принимал участие в штурме, не будет забыт, но к этому вопросу мы непременно вернёмся — позже, когда удастся разрешить давно назревавший политический кризис. Мы ведь с вами взрослые люди, мистер Поттер, и понимаем, что сложившаяся ситуация весьма и весьма непроста. Учитывая, что полем битвы послужила Ирландия, все вопросы нужно решить деликатно — и ни в коем случае нельзя спровоцировать усиление напряжения, поэтому и вам, и, конечно же, вашим людям стоит быть крайне сдержанными в своих оценках и заявлениях, а лучше и вовсе бы их не делать, так как за ситуацией будет следить все мировое сообщество, — веско проговорил он — Гарри удивленно приподнял бровь, а министр, посмотрев на него, позволил себе откинуться в кресле. — Вы же понимаете, что вопрос об отделении Волшебной Ирландии волнует отнюдь не только ирландцев, и те, кто выступает за эту идею, зачастую ищут внешней поддержки, и что хуже — находят! И ситуация с этой обителью Маб может качнуть весы в ту или иную сторону, в зависимости от того, кто и как сможет трактовать эти события, и чем меньше внимания мы привлечём прежде, чем достигнем договоренностей — тем будет лучше для всех. Впрочем, и потом нам не стоит акцентировать внимание на неприглядных сторонах этого дела, вы меня понимаете?

— Вы говорите сейчас о похищенных и погибших? — Гарри ощущал какое-то липкое чувство, и понимал, что даже тщательнейшее мытьё рук от него не поможет избавиться.

— Именно так, — министр изобразил на своём лице приличествующую случаю скорбь. — Семьям погибших непременно будут выплачены положенные компенсации, а раненым лечение будет оплачено в полном объёме. Конечно же, наши потери ужасны, но, несмотря на них, принимая во внимание, насколько непроста ситуация, от громкого траура следует отказаться. Аврорат должен продолжить работать в штатном режиме, и слава Мерлину, что в Департаменте правопорядка потери не так значительны, и восполнить их относительно проще. Впрочем, у вас там, я слышал, — министр выдавил из себя ободряющую улыбку, — есть перспективная молодёжь — и я думаю, они готовы подхватить знамя своих товарищей. Ну, и не мне вам говорить о том, как подогреть интерес выпускников к Академии Аврората. В мае, как всегда, состоятся положенные торжества — а ваши речи всегда пользуются популярностью.

— Вы предлагаете в перспективе увеличить численность личного состава? — вот теперь Поттер был действительно удивлён.

— Кто знает, что ожидает нас дальше, — пожал плечами Министр, — но вот тому же ирландскому отделению не помешает свежая кровь… Тем более, в нашем обществе за последние несколько лет произошли такие серьезные перемены, и интуиция мне подсказывает, что будущее принесет нам не менее удивительные плоды. Мы все очень признательны вам за вашу работу, — слова министра звучали с подобающей искренностью, но его всё время ускользающий в сторону висящих на стене больших часов взгляд заставлял в этой искренности усомниться, — однако размеры и формы положенной благодарности мы можем обсудить позже. Я думаю, в нынешней ситуации вам поможет сориентироваться мадам Джонс — после первой сессии заседания Визенгамота, — сказал он несколько торопливо, — однако, боюсь, копья мы будем ломать весь день. А вам всё равно нужно закончить дела в Ирландии, — он понимающе улыбнулся, и Поттеру на мгновенье — всего на одно очень короткое мгновенье — невероятно захотелось стереть эту улыбку с его лица вместе с губами, — и, если у вас нет чего-нибудь срочного, полагаю, мы можем с вами на этом на сегодня закончить.

— Конечно, — Поттер поднялся, очень вежливо попрощался и, едва выйдя из кабинета, столкнулся в приёмной министра с ожидавшим своей очереди Гленом Харпером. Действующий член и по совместительству наблюдатель от почтенного Визенгамота выглядел уверенным в себе и готовым к грядущим сражениям уже на политическом поле боя, однако, на взгляд Гарри, без Морриган Моран ему явно недоставало солидности, и он напоминал, скорей, бойцового петуха.

Харпер быстро сориентировался, и, пропустив положенные формальности, сразу перешёл к вопросу о теле своей погибшей столь трагически тётушки, которую он бы хотел подобающе похоронить. Поборов огромное желание предложить ему направить соответствующий запрос в секретариат Департамента Магического Правопорядка, и если ему что-то не до конца ясно, послать… за соответствующей консультацией к гоблинам, Гарри вместо этого тактично пообещал, что тело будет выдано в течение ближайших трёх-четырёх дней, если у Отдела Тайн не возникнет обоснованных возражений, и даже предложил составить жалобу в том случае, если этот срок покажется господину Харперу слишком долгим. Тот на удивление мирно ответил что-то в том духе, что, конечно же, никоим образом не хочет мешать Аврорату исполнять свой долг, затем попрощался — и скрылся за дверью кабинета министра.