Обратная сторона луны (джен)

— Сегодня шестое января, — многозначительно проговорила за завтраком Шерил и вопросительно посмотрела на Мерибет.

Та ответила лёгким кивком и продолжила намазывать на тост топлёные сливки.

— Бет, в самом деле, — поддержал дочь Колин. — Уже шестое число, а приглашения ещё не разосланы.

— Я не буду больше праздновать свой день рождения, — сообщила им Мерибет с лёгкой улыбкой и, подозвав к себе розетку с клубничным джемом — та резво подбежала к ней на своих маленьких ножках — дополнила свой тост яркой и ароматной сладостью, размазав её тонким полупрозрачным слоем.

— Что? — изумлённо переспросил Колин, а Шерил воскликнула:

— Как? Почему?

— Потому что теперь я не смогу собрать в этот день в нашем доме всех, кого мне хотелось бы видеть, — отложив приборы и тост, ответила Мерибет, пристально и непривычно холодно на всех посмотрев.

— Но так нельзя! — Шерил даже руками всплеснула. — Мама, мы все всегда так ждём этот день, и все так готовятся… я…

— Это ведь мой праздник, верно? — спросила её Мерибет. — И мне решать, быть ему или нет. Я решила, что нет. По-моему, обсуждать здесь нечего.

Шерил с заметной досадой посмотрела на Холли и Тайлера — каникулы ещё не закончились, и её дети пока были дома, но она не была готова продолжать при них разговор, а они явно не собирались давать ей такую возможность и заканчивать завтрак. Напротив, они глядели на взрослых с большим любопытством, хотя и не позволяли себе, конечно же, задавать вопросы.

— Ну, — решилась, наконец, Шерил, хорошо знавшая свою мать и понимавшая, что, если она хочет продолжать разговор, делать это надо прямо сейчас, потому что возвращаться к нему Мерибет вряд ли станет. — Если тебе, — она с досадой оборвала сама себя, подумала пару секунд и поправилась: — Хочешь, я пообещаю, что ни слова ей не скажу?

— Ты обидела и оскорбила Лео и его жену, — Мерибет говорила вполне спокойно, но в её голосе слышались непривычные окружающим холодность и неприязнь. — Ты полагаешь, они придут сюда после этого? Скажи мне, Шерил, ты бы пришла? Туда, где тебе ясно сказали то, что сказала ей ты?

— Не сравнивай меня с… — взвилась Шерил, но, поглядев на своих буквально превратившихся в слух детей, опять прикусила язык. — С ней! — возмущённо выговорила она.

— Ну что ты, — мягко и удивительно неприятно улыбнулась ей мать. — Я не сравниваю. И потом, — добавила она после небольшой паузы, переведя взгляд на мужа, — Шерил, дело не только в тебе. Ты тоже вполне ясно дал мне понять, что не желаешь их видеть за нашим столом, — напомнила она Колину. — И я пообещала тебе, что такого не будет. Так что, я полагаю вопрос закрытым, — она посмотрела на внуков и вдруг, к ужасу Шерил, сказала: — Я объясню. Лео, ваш дядя, женился на женщине, которую ваши родители и ваш дед не желают видеть и знать. Но он, конечно, не может приходить на праздники без неё — а я не хочу отмечать свой день рождения без него. Поэтому этого праздника у нас больше не будет.

— Мама, ты, — побледнев, выдохнула Шерил. — Зачем? Холли, Тайлер — идите к себе! — велела она, нервно и быстро сжав и разжав кулаки. — Если вы не доели, я велю отнести завтрак к вам в комнаты.

— Я полагаю, что они имеют право знать, что происходит в нашей семье, — твёрдо и даже жёстко возразила ей Мерибет, и Шерил не решилась ей возразить.

— Почему? — спросил, переглянувшись с сестрой, Тайлер.

— Почему что? — мягко уточнила у него Мерибет.

— Почему никто, кроме тебя, не хочет её видеть? — подумав, сформулировал он.

— Хороший вопрос, — кивнула Мерибет. — Но ты задаёшь его не тому. Спроси их, — совершенно серьёзно предложила своим внукам.

— Они не скажут, — Тайлер недовольно вздохнул.

— Возможно, — кивнула Мерибет.

— Вы ещё слишком маленькие, чтобы задавать такие вопросы, — раздражённо вмешалась Шерил. — Вырастите — поговорим.

— Но ты же не против неё, да? — спросила у Мерибет, демонстративно проигнорировав мать, Холли.

— Я не против, — улыбнулась ей та. — Мне она нравится.

— Но ведь это же твой день рождения! — горячо сказал Тайлер. — Значит, это тебе решать, кого приглашать, разве нет?

— Не всё так просто, мой милый, — покачала головой Мерибет. — Нельзя сводить вместе тех, кто до такой степени не любит друг друга. Никакого праздника не получится. И потом, — добавила она совершенно безжалостно, — вы ведь слышали наш разговор и поняли, что вашему дяде и его жене уже дали понять, что их не хотят видеть здесь. Не думаю, что они захотят прийти в дом, где некоторые из хозяев им вовсе не рады.

— Но можно тогда отпраздновать у дяди Берти! — глаза Холли, придумавшей такой замечательный выход, засияли. — Или он тоже не хочет их видеть? — спохватилась она.

— О нет, — медленно произнесла Мерибет, с откровенной насмешкой поглядев на дочь, мужа и зятя. — Он как раз хочет. Как и Терри, насколько я знаю. И я думаю, что однажды мы с ними там встретимся — но, — она перевела взгляд с них, явно растерявшихся и удивлённых, на детей, — как я уже сказала, не стоит сводить вместе тех, кто неприятен друг другу.

— А мы познакомимся с ней? — осторожно спросила Холли — и прежде, чем Мерибет успела ответить, Шерил воскликнула:

— Нет!

— Это решать вашим родителям, — поддержала дочь Мерибет. И добавила: — Во всяком случае, до вашего совершеннолетия. А теперь, пожалуйста, — попросила она, — не могли бы вы и вправду закончить завтрак у себя? Нам, я думаю, нужно поговорить — и без вас.

— Идите к себе! — тут же вновь приказала им Шерил. — Немедленно!

А когда дети ушли, она повернулась к матери и, краснея от гнева, спросила:

— Зачем? Мама, зачем ты всё это делаешь?!

— Что именно? — уточнила у неё Мерибет, глядя при этом почему-то на мужа, который за весь этот разговор не произнёс ни слова, а сейчас упрямо избегал её взгляда и глядел в стол.

— Зачем ты им рассказала? Они ещё дети, мама! — горячо и очень рассерженно ответила Шерил. — Ты же всегда, ты всегда говорила, что не станешь никогда вмешиваться в нашу жизнь и в их воспитание, что мы их родители и…

— Ты же вмешалась, — оборвала её Мерибет.

— Что? — непонимающе нахмурилась Шерил. — Куда я вмешалась? Во что?

— В жизнь брата, — жёстко ответила Мерибет. — И в мою жизнь тоже. Ты поставила мне ультиматум, Шерил, и ты позволила себе решать, с кем должен жить твой брат, а с кем — нет. Почему ты, присвоив себе это право, считаешь, что никто по-прежнему не посмеет вмешаться в твою? Нет, моя девочка, — Мерибет медленно покачала головой. — Уважение не будет односторонним. Если ты позволяешь себе подобные вещи, у меня тоже есть подобное право, ты не находишь?

— Я не вмешивалась! — защищаясь, запротестовала даже растерявшаяся от такой отповеди Шерил. — Я просто сказала ей то, что думала! При чём здесь вообще Лео?

— Ты хочешь, чтобы я поверила, что моя дочь так глупа? — очень удивлённо спросила Мерибет. — Шерил, — проговорила она вдруг устало и горько. — Ты обидела и намеренно оскорбила совершенно незнакомого тебе человека. Женщину, которая была моей гостьей, и которую твой брат избрал себе в спутницы. Почему?

— Да что «почему», мама?! — чуть не плача, воскликнула Шерил. — Почему я не хочу видеть в своём доме шлюху? — дрожащим от обиды голосом спросила она. — Ты, правда, не понимаешь?

— Я не понимаю, как тебя лично касается прежнее занятие жены Лео, — серьёзно сказала Мерибет. — И не понимаю, почему тебя это так задевает. Никто не предлагал тебе с ней дружить и даже общаться — ты могла, в конце концов, просто не приходить. Какая тебе разница, на ком он женат?

— Как какая?! — воскликнула Шерил. — А что я теперь буду говорить всем? Мой брат женился на шлюхе, да?!

— Так вот в чём дело, — очень тихо сказала Мерибет. — Тебе всего лишь стыдно перед твоими подругами за такую невестку?

В комнате вдруг словно похолодало и потемнело. Роджер, не издавший ни звука с самого начала этого разговора, нервно сглотнул и бросил быстрый и нервный взгляд на дверь, но не решился даже пошевелиться, Колин вдруг покраснел почему-то и смял лежащую у него на коленях салфетку, а Шерил, словно сама испугавшись то ли собственных слов, то ли реакции на них её матери, побледнела и втянула голову в плечи — и всё-таки огрызнулась, защищаясь:

— А тебе нет?

— Мне стыдно, — кивнула Мерибет. — За тебя. За вас всех, — она оглядела их и задержала свой взгляд на Роджере. — Впрочем, тебя я могу понять, — добавила она неожиданно. — Ты поддержал жену — как и должен был. Но вы оба, — она с явным разочарованием покачала головой. — Однако я тебе не ответила, — она вновь посмотрела на дочь. — Нет, мне не стыдно ни перед кем. Желание и мнение сына мне важнее, чем слова и мысли любых посторонних — и если он выбрал себе эту женщину, я приму её. Вне зависимости от того, что я о ней думаю — хотя, — её голос вдруг зазвенел, — должна сказать, что я думаю о ней хорошо. Она нравится мне, — повторила она и встала. — И её зовут Лорелей, — добавила Мерибет и опять усмехнулась. — И я, пожалуй, добавлю вам ещё один аргумент против неё, — сказала она с неприязненной и саркастичной улыбкой, которая была ей совершенно не свойственна. — Лорелей Феркл. Так что, может быть, через некоторое время тебе придётся стыдиться ещё и племянника или племянницы сквиба, — сказала она своей дочери и, кивнув всем, молча ушла.

Когда дверь за нею закрылась, Колин вдруг вскочил и кинулся за женой следом, а Шерил расплакалась. Роджер потянулся было к жене, но та зло оттолкнула его, а потом, сорвав с колен салфетку, смяла её и, швырнув на свою тарелку, рыдая, закрыла лицо руками.