Обратная сторона луны (джен)

Дней через десять после описываемых событий утро Гермионы Уизли началось с обычной планёрки у Гестии Джонс — возглавившей Департамент Правопорядка в тяжелый послевоенный год и успешно совмещавшую высокий пост с занимательной личной жизнью, по некоторым неподтвержденным слухам непосредственно на рабочем месте — её прямой начальницы и человека, научившего её очень и очень многому. Однако помимо обычно участвовавших в ней заместителей Джонс и начальников секторов Отдела — среди которых был Артур Уизли (когда-то поддавшийся на уговоры Кингсли возглавить Сектор борьбы с неправомерным использованием магии и до сих пор тащивший на себе нелёгкое бремя обеспечения Статута секретности, которое не оставляло ему времени на любимый гараж), практически не меняющийся год от года, разве что лысеющий всё сильнее, да то обзаводящийся небольшой бородкой, то отращивающий усы, чтобы порадовать внуков, то сбривающий всё это начисто — как в данный момент. Но вот, что выбивалось из привычного хода вещей — то, что на сей раз в кабинете почему-то оказался, во-первых, глава Юридического департамента Энди Кармайкл — пополневший, погрузневший со школьных времён — и парадоксальным образом из-за этого похорошевший, видимо, он был из тех редких людей, которым идёт умеренная полнота — и, во-вторых, командир ударного отряда ДМП Малькольм Бэддок — чем-то неуловимо похожий на своего приятеля Причарда, такой же щёголь, но предпочитающий костюмам мантии и чуть ли не ежедневно меняющий серьгу, что носил в правом ухе, выбирая что-нибудь яркое и необычное: сегодня, например, это была ярко-зелёная птичка с красными крылышками, гармонировавшая с зелёной же бархатной мантией, отделанной по подолу и манжетам алым шитьем. Гестия — плотная, но сохранившая при этом фигуру, дама с прекрасным цветом ухоженного лица и с проседью в тёмных коротко стриженных волосах — по своему обыкновению, слегка опоздала — а когда вошла, глянула на миссис Уизли так, что Гермиона на миг вспомнила давно почившего профессора Снейпа.

— Ознакомьтесь, — сухо сказала она вместо приветствия, раздавая всем копии какой-то официальной переписки.

Гермиона начала читать — и почувствовала, как краска заливает её щёки. Прав был Дин… Сто раз прав — а она идиотка. Однако что же делать-то теперь?

Она с тоской перебирала письма: вот первое, заявление и требование расследования.

Вот ответ на него — на официальном бланке министерства, сухой и официальный:

«В ответ на ваше заявление, зарегистрированное за номером 2945678-09 доводим до вашего сведения, что решением Визенгамота от 12 мая 2008 года все егеря были амнистированы, и никто из них не может быть привлечён за подобную деятельность. С уважением...» — далее следовал обычный набор должностных регалий и подпись кого-то из высших чиновников.

Следующее письмо от Братства Гоблинов было уже адресовано непосредственно министру:

«…поскольку в сферу деятельности так называемых егерей входил поиск магглорождённых волшебников, а убитого ими — мы готовы допустить, что при сопротивлении — господина Кровняка причислить к оным никоим образом невозможно, в данном случае имело место явное превышение полномочий…»

Ответ — на сей раз из офиса самого министра — сводился к тому, что «…следовательно, оную смерть можно признать самообороной или же допустимым превышением возложенных на егерей обязанностей, и посему ваше прошение никак не может быть удовлетворено…»

Братство Гоблинов, однако, оказалось весьма настойчивым — следующее письмо, вновь адресованное министру, гласило, в частности: «…как нам известно, в обязанности так называемых егерей входила доставка пойманных ими магглорождённых волшебников для разбирательства в Министерство Магии, однако же в данном случае господин Крюкохват был, вопреки действующим в тот момент законам, доставлен в частный особняк, принадлежащим мистеру Люциусу Малфою. Таким образом, можно предположить, что егеря под руководством господина Фенрира Грейбека (ныне покойного) и при пособничестве мистера Кристиана Г. Винда действовали в данном конкретном случае, как частные лица — а следовательно, их действия в целом и действия означенного мистера Винда в частности никак не попадают под закон об амнистии и должны рассматриваться отдельно и по всей строгости существующего закона…»

Ответ — от секретаря министра — на сей раз выглядел почти откровенной отпиской: «…если бы это было так, и в действиях мистера К. Г. Винда было бы что-то ещё, помимо исполнения им его непосредственных должностных обязанностей егеря, на последнем процессе над вышеозначенным господином приговор был бы совершенно иным; предположение о столь грубой ошибке уважаемого Визенгамота, безусловно, совершенно абсурдно и не может быть рассмотрено хоть сколько-нибудь серьёзно…»

Следующее письмо Братства Гоблинов вновь было адресовано самому министру и содержало уже недвусмысленные обвинения в сознательном ущемлении прав гоблинов — однако никакого министерского ответа на него не было, а была записка от того же секретаря, адресованная уже Гестии Джонс с явно раздражённым требованием разобраться уже, наконец, и поставить точку в этой идиотской истории.

Так что, ответ гоблины получили уже от Департамента Правопорядка, за авторством секретаря самой Гестии: «…доводим до вашего сведения, что для того, чтобы поднять дело из архива, вам следует обратиться в аврорат, который вёл это дело, и подождать, пока они изыщут возможности и ресурсы…»

Терпения и упрямства гоблинам было, однако, не занимать — посему в ответ на это последовало обстоятельное заявление уже в аврорат с подробным описанием всей истории и требованием поднять дело и возобновить расследование. Аврорат, однако, тоже оказался совсем не беззубым, и радостно отписал, что «…поскольку означенный господин К. Г. Винд является оборотнем, все материалы по нему следует запрашивать только через отдел по защите оборотней».

Далее следовало почти такое же письмо от Братства в указанный отдел — и вежливый ответ, что, поскольку господин Винд не обращался к ним за защитой, материалы по нему, очевидно, следует запрашивать в отделе по учёту и контролю магических тварей… который, в свою очередь, на обращение гоблинов очень пространно отвечал, что они занимаются непосредственно учётом, и да — у них в реестре такой господин значится, однако всё, что связано с правонарушениями их подопечных, входит в компетенцию аврората, а посему Братству, бесспорно, следует обратиться туда.

Подождав, пока все участники ознакомятся с этим образцом волшебной британской бюрократии, Гестия Джонс весьма сурово посмотрела на свою заместительницу и поинтересовалась у неё:

— Мадам Уизли, раз уж вы заварили эту, несомненно, важную кашу, то жду комментариев непосредственно от вас.

— Для того, чтобы провести законопроект о принудительных общественных работах, выдался, наконец, случай, который, на мой взгляд, нельзя было упускать, — начала Гермиона. — Моя ошибка состояла в том, что подобные риски не были учтены и заранее нейтрализованы или исключены. И поскольку вина за произошедшее, безусловно, лежит на мне, я готова взять на себя ответственность за всё происходящее и заняться разрешением сложившейся ситуации.

— Непременно займётесь, — кивнула Гестия, а Артур Уизли бросил на невестку взгляд, полный сочувствия и поддержки, на это она всегда могла рассчитывать с его стороны.

— Могу я узнать официальную позицию министерства? — почти официально поинтересовалась Гермиона, вызвав этим смешок у своей начальницы:

— Позицию министерства мы все читали: разберитесь и пусть эти зелёные успокоятся.

— Знаете, коллеги, мне кажется, что выход из данной ситуации находится там же, где, собственно, вход. Они же пишут непосредственно нам, — подал, наконец, голос Энди Кармайкл. — Если память моя меня не подводит — а она не подводит, я полагаю — то первое заявление было подано напрямую сюда, в ДМП, однако по соглашению 1811 года подобные заявления должны подаваться через управление по связям с гоблинами. Обычно эту формальность мы опускаем, однако постановления-то никто не отменял. Следовательно, де факто, вся предыдущая переписка просто не может быть принята нами к рассмотрению по всей форме, — сообщил он присутствующим с явным удовольствием и обратился уже непосредственно к Гермионе: — Так что, мадам Уизли, смело сообщайте им эту потрясающую новость — и пусть начинают всё заново.

— Правильно, — кивнул Малькольм Бэддок, командир бойцов ДМП. — А то Рождество на носу — а тут такое. А вообще, отправили бы этого Винда в Азкабан — и закончили год спокойно, — добавил он с мечтательным вздохом — и рассмеялся в ответ на возмущённые взгляды Джонс и Гермионы. — А то с этой юридической волокитой всё праздничное настроение книззлу под хвост… А гоблинов можно было бы перевешать на ёлках — они как раз тоже зелёные, но на пару тонов светлее, очень стильно бы получилось.

— Тебе всё зелёное стильно, — хмыкнул Кармайкл. — Прямо детские комплексы какие-то неизжитые.

— Мы, слизеринцы, всегда верны цветам своего факультета, — кивнул Бэддок.

— Довольно, — спрятав улыбку, оборвала их вечную пикировку Гестия. — Мадам Уизли, я надеюсь на вас. И действительно, давайте уже год заканчивать, — добавила она уже неформально. — Утешьте их там как-нибудь.

* * *

И она их «утешила» — как могла (хотя лично её этот термин искренне возмутил — потому что она превосходно понимала позицию гоблинов, на самом-то деле, и в других обстоятельствах скорее была бы на их стороне, но сейчас следовало всеми средствами спасать новый закон, а значит, допускать нового процесса над мистером Виндом было никак нельзя): написав очень вежливое и даже почти неформальное письмо с выражением искреннего сожаления о нарушении процедуры и почти с просьбой написать заявление заново и подать его на сей раз по всей форме, через Управление по связям с гоблинами.

Переписка эта тянулась ещё какое-то время — и вынудила, в конце концов, Гермиону сделать то, что она больше всего в своей работе ненавидела: создать Специальный Комитет для работы над этой проблемой. Ужасно злясь на саму себя, она саркастично обозвала его «Специальным Комитетом по решению межведомственных проблем», скрупулёзно сохраняя даже отвергнутые черновики собственных ответов — ибо предполагала, что со временем набьёт руку и сможет создать шаблоны, пользуясь которыми, можно будет давать практически любые отписки. Конечно, это очень нехорошо — но раз уж с ней всё равно случилось такое, не пропадать же её страданиям втуне!

А вскоре в очень дорого обставленном кабинете в одном из тех мест, куда волшебникам ходу не было, в мягких удобных креслах вокруг большого овального стола собрались гоблины. Очень серьёзные и занятые гоблины — которые, однако, нашли время для этой встречи. Некоторые из них с отвращением разглядывали нелепые, немного помятые отписки из аврората, коих набралось уже предостаточно, другие с неменьшей неприязнью разглядывали серьёзные пергаменты из министерства или ДМП.

Разговор шёл о том, что проблему нужно всё-таки как-то решать, однако провоцировать волшебников сейчас, когда пренеприятнейшие события девяносто девятого, наконец, улеглись и забылись, и вступать в открытую конфронтацию у них просто нет никакого права, ибо в данный момент билль о правах гоблинов, бесспорно, в приоритете. Однако и с этим Скабиором делать что-то необходимо — хотя бы для того, чтобы наиболее радикально настроенные гоблины не сорвали очередные переговоры каким-нибудь нелепым поджиганием маггловских почтовых ящиков.

— Чушь все эти ваши бумажки! — хрипловато проговорил Ходрод Мозолистая Рука, представлявший здесь самое радикальное крыло гоблинов. — Волшебниками была пролита гоблинская кровь — и наказания до сих пор никто не понёс. И, видно, не понесёт, — он с презрением кинул один из ответов ДМП на стол.

— Я понимаю твоё возмущение, — терпеливо кивнул Бродрик Косой. — Но при всём уважении к памяти Кровняка…

— Уважении, — передразнил его Ходрод. — У него остались сыновья и племянники, не говоря уж о жене — что я отвечу им?

— Я понимаю, — с ещё большим терпением проговорил Бродрик. — Однако мы должны учитывать и нынешнюю политическую ситуацию, когда переговоры вышли наконец на новый уровень…

— Предлагаешь на ситуацию нынешнюю сослаться? — недобро поинтересовался Ходрод.

— Господа, — подал, наконец, голос Рагнок — глава Гринготтса на встречу слегка опоздал, но уже начинал раздражаться её длительностью. — Не стоит рубить сплеча и спешить. Мы здесь все понимаем, что если для нас это вопрос чести, то для них сейчас это очередные игры в борьбе за власть — вы слышали, Азкабан для воров и убийц сейчас слишком жесток, теперь они мостят улицы.

— И ты говоришь о чести! — почти перебил его Ходрод. — Кланы требуют справедливости! — он хлопнул раскрытой ладонью о стол. — Его голове место на острие копья! И мы…

— Кланы в своём праве, — кивнул Рагнок, обведя задумчивым взглядом всех собравшихся за столом. — Однако, вспоминая о головах — твоя, почтенный Ходрод, нам в прошлый раз обошлась по цене дракона. Не так ли, Крюкохват? — он кинул взгляд на сидящего молча гоблина. — А твоя поспешная инициатива стоила нам репутации. Я повторяю — мы не будем спешить и дергать спящую мантикору за уши. Если не выходит решить этот вопрос официально, по закону людей — значит, следует изыскать какие-нибудь иные способы. В конце концов, не существует такой проблемы, которая не имела бы решения, верно?

* * *

А главный виновник всего этого преспокойно проводил время в любимой своей "Белой Виверне", дававшей ему приют в самые неспокойные дни, и никак не мог избавиться от икоты, которая в последнее время почему-то постоянно к нему привязывалась. Правда, на сей раз её перебило изумление от брошенного кем-то мимоходом в общем галдеже:

— Да Поттер же попросту утопил Тёмного Лорда! Тот в Чёрном озере и утоп — оттого оно теперь Чёрным и прозывается же! Мне дядя рассказывал — он же там рядом живёт, в самом Хогсмиде! Кому и знать, как не ему!

Скабиор, уже пьяный изрядно, только головой помотал и, подивившись богатству фантазии человеческой, в очередной раз выпил.